Черный дневник. Книга первая (СИ) - Тартаров Илай (читать полную версию книги TXT) 📗
С четырех сторон из толпы показались стражники, всего человек пять со взведенными арбалетами в руках.
Герцог иронично рассмеялся:
— И это все люди, которые остались у вас, Граф?
— Это люди, которых достаточно, чтобы устранить любую угрозу в моей крепости, — парировал Рэнье.
Я видел, как Манфаэль кому-то кивнул и через секунду в зал вбежали еще человек десять стражников в полном обмундировании. Я никак не мог понять, откуда взялось столько людей, но по выражению лица Графа сообразил, что он удивлен не меньше моего. Тем не менее, Рэнье отреагировал незамедлительно:
— Думаю, мы все немного остыли, не так ли? Все свободны. Что касается ареста, сегодня никто никого не арестует. Виконт Альнар де Бражелон находится под моей защитой до поры, пока не прибудет Королевская делегация. Как я уже сказал — все свободны!
Люди подымались из-за стола с непониманием и тревогой, но спешили удалиться, никому не хотелось оказаться между Графом и Герцогом, которые по силе для них мало чем отличаются. Чужой Герцог это, конечно, страшно, но свой Граф недовольный тобой — тоже мало приятного. Уж лучше дождаться, когда один из Титанов одержит верх, а там как-нибудь пристроиться.
Герцог сжал кулаки так, будто держит нас обоих за горло:
— Вы только отсрочили свой конец… Но я терпелив.
Когда Герцог со своими воинами удалились из зала, Граф перевел дыхание:
— Что ж, он прав. Пора бы мне узнать на счет палача, не хотелось бы, чтоб на моей казни оказался какой-нибудь профан. А вот вас ждет еще и позорный столб… Виселица…
— Бросьте, Граф, я умирать пока не собираюсь, — вспылил я, терпеть не могу это нытье. — Откуда у вас столько стражников? Я думал у вас каждый человек на счету?
— Этот вопрос к вашему другу, Манфаэлю, — ухмыльнулся Рэнье. — Делегация от короля должна прибыть сегодня. Советую подумать над своей дальнейшей судьбой. Думайте, виконт, думайте головой, пока есть такая возможность…
Я помог Маркусу добраться до моих покоев, спустя четверть часа к нам присоединились Манфаэль с Жеромом, которые смогли немного прояснить мой вопрос со стражами. Оказалось, они переодели слуг в одежды сбежавших недавно воинов, на слуг редко обращают внимание, даже Граф не сразу понял.
— Хитро… — оценил я, — жаль, что реальной силы у нас не прибавилось.
Я все сидел в комнате и ждал непонятно чего. В голове крутились мысли о том, что если Литерлих и управляющий на арене одно лицо, тогда понятно, откуда они знакомы с Вороном. Интересно другое, если Ворон знает где я, то он мог рассказать Литерлиху о том, кто я такой на самом деле. В таком случае понятно, почему меня пытались убить… Значит, Сафира Ворон точно не отпустит, как бы не надеялся Валет. Успел ли Литерлих рассказать обо всем Герцогу?.. Вряд ли, иначе меня бы казнили сегодня же, а, следовательно, Литерлих должен умереть, чем быстрее, тем лучше. В идеале и Ворон тоже, но сейчас он менее опасен…
Родгар появился где-то в середине дня, когда угольки моей надежды почти стали залой.
— Я собрал всех! — провозгласил он с порога.
— Отлично, — похвалил я, — скажи мне, честно, эти ребята хорошо обучены? Они смогут убивать негодяев? Убивать быстро, кровожадно, нещадно!
Родгар ответил серьезно:
— Убивать — не сложно. Сложнее потом остановиться….
— Давай поговорим о морали в другой раз, Родгар, хорошо? Сейчас мне нужны быстрые решения. Быстрые и жесткие, как удар кинжала.
С этой мыслью я шел к Графине, плевать, что так не делается, плевать, что это её личные покои. Стража преградила путь, но я сказал, что иду по приказу Графа, в последнее время я так много раз входил сюда, что у стражников не возникло сомнений в искренности моих слов. Графиня, слава Богам, одета и не закричала при виде меня, но я и не дал ей произнести ни звука.
— Миледи, только вы можете спасти жизни. Все молодые рыцари за один ваш кивок, за ваш взгляд готовы сложить головы. Пожалуйста, пойдемте со мной, ни о чем не спрашивайте. Доверьтесь мне…
Я увел Анну в зал, где Маркус собрал самых молодых и горячих рыцарей, по самые уши влюбленных в красоту Анны. Все они встали при виде Графини, а она, впервые оказавшись одна при таком количестве мужчин, зарделась под их взглядами, но не остановилась и не опустила гордо поднятой головы.
В зале стояла звенящая тишина, а свет факелов вдоль стен играл тенью, создавая черные щупальца в углах комнаты. Рыцари встали лицом друг к другу, а затем склонили колени и головы. Анна шла меж рядами, пальцами слегка касаясь волос на их головах. Мои ноздри уловили запах духов, кажется лилии. Я почти видел, как дурманящий шлейф тянется за ней между коленопреклонённых воинов.
— Леди Анна, — выступил я вперед, — здесь собрались Рыцари, которые готовы умереть по первому вашему слову. Нет другого слова, кроме Вашего. Нет другой воли, кроме Вашей. Нет другой цели, кроме той, которую укажете нам Вы. Нет других желаний, кроме Вас.
Я тоже рухнул на колено, а остальные Рыцари еще ниже склонили головы.
— Примите нашу клятву, Леди Анна, мы Ваши рыцари! Сегодня и навсегда, клянёмся!
— Сегодня и навсегда! — дружно повторили коленопреклоненные.
Я не знал, чем обернется эта затея, Жером и Маркус определили мне этих Рыцарей, как верно любящих Графиню, но знала ли об этом Анна.
Казалось она не двигалась вечность, а потом кристально чистым голосом, который звучал, как хрусталь, сказала:
— Я принимаю Вашу клятву! Сегодня и навсегда!
Анна сняла корону, и распущенные волосы золотом упали вниз, подошла к первому рыцарю и сказала громко:
— Встаньте, сэр Матиас. Да не увидите во мне Графини, но женщины. Я принимаю вашу клятву, взамен дарю вам знак нашей близости.
Я невольно раскрыл рот, когда увидел, как Анна поцеловала рыцаря в губы. Она подошла к следующему рыцарю:
— Встаньте, сэр Тирнгольд. Да не увидите во мне Графини…
Так повторилось с каждым присутствующим, когда ритуал подошел к концу, Анна подошла ко мне:
— Встаньте, сэр Альнар. Я не приму вашей клятвы…
Рыцари, опьяневшие от безумной гордости и ликования, насторожились, кто-то даже бросил руку на эфес.
Я поднялся, вопросительно глядя на Анну:
— Я не вижу любви в Ваших глазах, сэр Альнар, но ценю всё то, что вы делаете для нас. Я называю Вас другом, сегодня и навсегда!
Я склонился совершенно искренне, мудрый поступок Анна, ты завладела их сердцами целиком и полностью. Если раньше я был формальным лидером среди них, теперь они полностью Ваши. Умно, хвалю. Вот только они нужны мне, и ты пожалеешь, если откажешь мне в этом…
— Миледи, с этого дня прошу запомнить этих людей, как Рыцарей Анны.
— Благодарю Вас, сэр Альнар.
— Миледи, — не унимался я, — тучи сгустились над Вами. Ваш сын в опасности, как и супруг. Я знаю человека, который, полагаю, сумеет отвести беду, но мне нужна ваша помощь. Мои люди готовы выступить прямо сейчас, Литерлих зашел слишком далеко в своих злодеяниях, он должен умереть. Однако, миледи… Меня обвиняют в убийстве, моего слова не будет достаточно. Если вы пошлете со мной Ваших Рыцарей…
— Ни слова больше, — прервала Анна.
Я обозлился, даже пришлось скрыть лицо поклоном, да хранят тебя Боги, Анна, не смей отказать мне сейчас.
Она повернулась лицом к юношам, обратилась так, чтобы услышали все, включая меня:
— Мои Рыцари, следуйте за Альнаром сегодня, возвращайтесь с победой. Я буду ждать каждого из Вас.
Мои… Сегодня… Ох, Анна, не люблю я, когда меня обыгрывают.
— Вершите правосудие от моего имени! — воскликнула Графиня.
— С Вашим именем на устах! — отозвался я, а следом и Рыцари Анны.
Ночной холод пробирался в каждую щель доспеха, я поежился, но внутри растеклось ликование. Спустя так много впустую потраченного времени, наконец, Сафир, я выручу тебя, друг.
Маркуса пришлось долго отговаривать от похода с нами, он еще слишком слаб. Родгар взял на себя функции своеобразного лидера среди молодых рыцарей. Он объяснил им необходимость уничтожения подпольной арены словами, которые ему вложил я. Пока шли, он неустанно напоминал, что от нашей решимости зависит жизнь Графини, да и Графа тоже.
