Простые вещи - Сотер Таис (библиотека электронных книг .txt) 📗
— Ему совсем со мной не повезло, — фыркнула я. — Точнее, ему повезло, что меня у него нет.
Я аккуратно помогла болезному сойти на мостовую и расплатилась с извозчиком. Денег в кошельке больше не было, надеюсь, Петер дома, а не гуляет в каком-нибудь кабаке.
Из открытого окна на втором этаже лился тусклый свет, доносилась негромкая музыка. Я пристроила мужчину у стены, позвонила в дверь. Спустя несколько секунд штора отодвинулась и Петер выглянул из окна.
— Марта, ты? Я же сказал, чтобы ты не приходила!
— Какие у тебя милые отношения с невестой! — ядовито ответила я. За Марту стало обидно.
— Софи?! О господи, что-то случилось?! Мой дядя тебя обидел?!
— Никто меня не обидел. Я тут твоего приятеля привезла. Анджея Котовского. Он сказал, что ему срочно нужно к тебе.
— Доброго вечера, — хрипло подал голос иностранец.
— Я мигом, — сообщил мне Петер и исчез в окне.
Спустя минуту дверь распахнулась. Мой друг был босой и в одном халате, а в руках сжимал револьвер. Я непроизвольно попятилась.
— Ты чего?
— С вами никого больше нет? — с подозрением спросил артефактор.
— Нет.
— И никто не гонится?
— Да вроде нет. Когда ты успел стать таким параноиком?
Обычно это я всегда всего опасалась.
Петер втащил Котовского в дом и кивком пригласил меня. Я решила зайти: если не узнаю, что именно произошло с этим парнем, меня потом любопытство сгложет.
Мы усадили иностранца в кресло, Петер пододвинул ближе к нему свой стул и строго спросил:
— Рассказывайте, пан Котовский, что вам от меня понадобилось?
— Он разве не твой приятель? — шепотом уточнила я.
— Нет, конечно. Несколько раз видел его при дворе.
— Тогда откуда он меня знает?
— А он тебя знает? — мрачно переспросил Петер.
Котовский открыл глаза, оценил наши хмурые лица и слабым голосом сказал:
— Я все объясню.
А затем он начал… раздеваться. Снял серый сюртук, затем темно-бордовый жилет, шейный платок. Лишь когда Котовский стал стягивать рубашку, демонстрируя широкие бледные плечи и покрытую тонкими светлыми волосками грудь, Петер отмер.
— Пан Котовский, что вы делаете?! Здесь дама!
Нежный румянец окрасил кожу роанца.
— Простите, фрейлейн София. Но я решил, что лучше будет все показать, чем пытаться объяснить то, что я сам плохо понимаю. Могли бы вы закрыть глаза на минуту?
Я послушно смежила веки, даже ладошками лицо прикрыла. Во избежание искушения, так сказать. Не то чтобы обнаженные прелести Котовского меня сильно взволновали, но определенный интерес все же был. Несмотря на то, что мой дядя считал университет обителью пороков, я за пять с лишним лет так и не столкнулась ни с чем по-настоящему порочным. Да и сейчас… Я ночью приехала в дом к одинокому мужчине в компании с незнакомцем — одно это ужасно скандально и неприлично. Но вот когда началось самое интригующее — меня попросили закрыть глаза!
Шорох снимаемой одежды, скрип дивана.
— Вот это да! — воскликнул Петер. — Софи, ты должна это видеть!
— Все, можете открывать глаза, фрейлейн, — смущенный голос Котовского.
Сначала я поглядела сквозь щелочку между пальцами. Роанец сидел ко мне вполоборота, стыдливо прижимая к груди рубашку. Я видела его широкую спину с легкими веснушками на плечах. Но не они первыми привлекали взгляд. Сначала мне показалось, что это татуировки — как те, что наносят на себя дикари или эксцентричные особы. Но татуировки обычно были черными, реже — красными благодаря растительному пигменту, вводимому под кожу. Узоры же на спине Анджея Котовского отливали серебром.
Я не удержалась и дотронулась до спины мужчины. Пальцы пробежались по коже, чувствуя неровности краев рисунка.
— Это не татуировка, — прошептала.
— Нет, — сдавленно подтвердил Котовский, который почти не дышал, пока я его касалась.
Посмотрела на Петера, столь же ошеломленного, как и я.
— Ты тоже это чувствуешь?
— Магию? Да.
— Точнее, чары.
Этот человек, сидевший перед нами, был живым артефактом. В него впаяли чары, нанеся их поверх узоров, состоявших из настоящего металла и практически вживленных в спину. Мало было просто выжечь шрамы и нанести поверх серебро — тогда носитель бы попросту умер. Нет, тут, очевидно, поработали целители, затем алхимики и уж потом артефакторы.
— Что это за чары, пан Котовский? — взволнованно спросил мой друг.
— В основном целительские.
Я провела пальцами по выпирающим позвонкам. Анджей дернулся.
— Щекотно, — признался он смущенно.
— Спирали по центру спины нанесены довольно давно, хотя чары обновлялись. Сколько вам было, когда это сделали?
— Я был совсем ребенком, когда мне нанесли первую… татуировку.
— Что-то с ногами? — уточнила. Я не очень разбиралась в целительских чарах, так что это была догадка.
— Не мог ходить. Родился калекой. И родители, как видите, сделали все возможное, чтобы это исправить.
— Что за артефактор с вами работал? — спросил Петер, убирая мою руку от спины роанца. Взгляд его был предостерегающим.
— Абелард Вагнер, ваш соотечественник.
— Я слышала о нем! — воскликнула. И пояснила Петеру: — Дед рассказывал. Они учились артефакторике у одного мастера. Были друзьями, по крайней мере, пока Вагнер не сбежал из Грейдора.
— И что он такого натворил? Убил кого-то или создал что-то такое… по типу того, то мы тут видим?
Я пожала плечами:
— Может, пан Котовский знает?
— Боюсь, нет. Но в Роане его ценили, хотя и побаивались. Фрейлейн София, ваш дед рассказывал что-то о подобных чарах?
Он говорил со мной так, будто мы давно знакомы. Я решила не обращать на это внимания: роанцы всегда были менее сдержанны в своих манерах, чем грейдорцы.
— Нанесенных прямо на тело? Нет. Но у меня есть собственный печальный опыт.
Я задумчиво дотронулась до своих волос. Мне повезло, что я использовала довольно слабые чары, иначе могла лишиться не только локонов, но и жизни. А ведь на Котовском чары гораздо сильнее! Значит, Вагнер как-то смог решить проблему отдачи. Как интересно!
— Вас ведь не просто исцелили, да, пан Анджей? — внезапно спросил Петер. — Что еще сделали с вашим телом?
— К сожалению, не знаю. Несмотря на то, что я смог ходить, здоровье полностью не восстановилось: мучили боли, частые обмороки. Поэтому мастер Вагнер продолжал надо мной работать. Впервые я догадался, что со мной что-то не так, примерно два года назад.
— И как вы это поняли?
— Однажды я очнулся на улице посреди ночи, весь в крови, — будничным тоном ответил Анджей.
Мы с Петером синхронно отодвинулись от роанца.
— О, вам не стоит переживать. Полагаю, я защищался, — только этим могу объяснить то, что утром жандармы обнаружили тела нескольких наемников, которые работали на политических противников моего отца.
— И что по этому поводу сказал мастер Вагнер?
— Ничего вразумительного. Сделал вид, мол, не понимает, что могло случиться. А спустя полгода он умер.
— Убили? — испуганно спросила я.
— Подавился за ужином рыбьей косточкой, — с досадой ответил Котовский. — Роанские артефакторы, к которым я позже обращался, могли поддерживать целительские чары, но с теми, что нанесены поверх, так и не разобрались. И меня это беспокоит. Иногда у меня бывают приступы…
— Ярости? Хотите кого-то убить? — подсказал Петер. — Может, превращаетесь в чудовище и пьете кровь невинных дев?
Я ткнула артефактора локтем.
— Нашел время издеваться!
Пан Анджей растерянно перевел взгляд с Петера на меня. Заметив сочувствие на моем лице, он несколько успокоился.
— Нет, ничего подобного. Сильные мигрени, несколько раз были припадки. Но… на самом деле я кое-что могу.
Котовский пошарил в кармане и достал монетку. А затем двумя пальцами смял ее, скатав в металлический шарик.
— Вы стали сильнее, — спокойно сказал Петер, но я почувствовала, что он готов вот-вот активировать чары на своих боевых артефактах.
