Легенда о Чудограде. Книга первая Властитель магии. Часть первая Рувир (СИ) - Шихматова Елена (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
— Нисторин в тюрьме, вы, что, не в курсе? — небрежно бросил Кай.
— Но мэрия работает, — спокойно и вкрадчиво возразил ему стражник.
— И кто же руководит вашей мэрией? Этот сопляк Ингоев?
— Это не имеет значения, — тем же спокойным и вкрадчивым голосом ответил стражник, — потому что мэрия руководствуется законами, а не личными прихотями и амбициями нынешних само назначенных руководителей.
Это уже попахивало упреком в адрес храма, но ни Кай, ни стражник не стали развивать эту мысль. Кай резко развернулся и пошел обратно, люди, которых он обгонял, провожали его внимательными и любопытными взглядами: многие слышали, как он пререкался со стражниками, которые так и не пропустили его на площадь. «Это отец той самой девочки? — перешептывались люди меж собой. — Это зять покойной госпожи Руяны?» Эти и подобные им слова, сказанные вслед, порядком взбесили Кая, и без того бывшего на грани, но он постарался взять себя в руки. Сначала он решил пойти в храм Истории и пожаловаться на самоуправство городской стражи, вообще-то, лишенной полномочий самой настоятельницей города, но потом Кай немного успокоился и решил найти жену. Кому, кому, а ей-то не откажут в свидании с дочерью, а Оливия не откажет ему в исполнении настоятельной просьбы. Прикинув в голове, к кому могла пойти Оливия, Кай свернул на следующей улице.
Тем временем Гедовин и остальные ребята преспокойно пили чай в кабинете Лиана Нисторина, пока оба заместителя мэра составляли письмо Каллине. Амалия писала, а Дан диктовал ей главы из Свода светских законов, согласно которым Каллина не имела права держать Лиана у себя.
— Гедовин, ты знаешь, что твой отец ищет тебя? — закончив, спросила девочку Амалия.
— Я отдам секретарю, — сказал Дан, беря письмо.
Проходя мимо Гедовин, он покачал головой, вновь осуждая тем самым ее сумасбродный поступок.
— Знаю, — понуро ответила девочка.
— Откуда вы узнали о магии? Кто узнал первым?
— Я, наверное, — ответила Гедовин. — Тут сложная история.
— И в эту сложную историю охотно поверил Лиан. Где вы его видели вчера?
— В библиотеке.
— Что вы такого ему сказали, что он сразу поверил в существование магии? — спросил Дан, вновь заняв кресло Лиана.
— Ты говоришь так, будто не веришь. Ты ведь видел, как Драгомир управлял воздушными потоками?
— Да, а еще я видел выступления талантливых фокусников.
— Это — не фокусы! — возмутился Модест. — Магия действительно пробудилась!
— Без обид, Модест, но это звучит как-то несерьезно.
— Это правда, ну хочешь, Драгомир наложит заклятие на Амалию, чтобы она не двигалась?
— Через мой труп он к ней прикоснется, — строго ответил молодой человек. — Гедовин, расскажи поподробней, как тебе пришло в голову совершить такое…я даже не знаю, как это назвать.
— Отец хотел упечь меня в монастырь, он решил, что я должна связать свою жизнь с храмом, а я решила, что должна помочь своему городу!
— Каким образом помочь?
— Мы, я хотела оказать всю возможную помощь царю Изяславу.
— Помощь — это магия?
Девочка кивнула.
— Сильно. И сколько же заклинаний ты знаешь?
— Ну, я применяла магию, но точно не могу сказать, что именно я делала.
— Дан! — осекла его Амалия, видя, что он еще что-то собирается возразить девочке. — Ты ее обижаешь. Я вот лично предлагаю вспомнить о том, что Лиан собирался сначала поговорить с Гедовин и ее отцом по отдельности. Так что пока, Гедовин, ты под защитой мэрии.
— Спасибо, — искренне поблагодарила ее девочка.
В этот момент дверь постучали.
— Да, да, войдите! — громко сказал Дан.
В кабинет вошел стражник и сообщил о намерении Кая Томилина пройти на площадь и найти Гедовин.
— Он принял в штыки мой отказ пропустить его, но я объяснил ему, что девочка сейчас у официальных властей, которые, руководствуясь законами и полученным ранее от мэра города указанием, примут правильное решение.
— Как вас зовут? — уточнила Амалия.
— Ясмуд, госпожа.
— Ясмуд, вы поступили очень правильно. И мы подтвердим ваши слова официальным письмом. Я сейчас же напишу господину Томилину.
— Спасибо, госпожа. Я могу идти?
— Да, конечно, еще раз спасибо.
Ясмуд поклонился и вышел из кабинета. Тем временем Дан уточнил у ребят.
— И все-таки какие планы вы строите по поводу того, как помочь царю Изяславу?
— Пока ничего конкретного, — призналась Гедовин.
— Что ж, в каком-то смысле это радует, по крайней мере уберегает вас от поспешных действий. И где вы укрываетесь?
— В галереях под библиотекой. Там остались настоящие коридоры и комнаты от… одного волшебника из прошлого.
— Что ж, тогда советую вам вернуться туда. Хватит на сегодня выступлений, те, кто мог, вас услышал и сейчас передает ваши слова друзьям и знакомым. Это очень важно, так что, спасибо вам за проделанную работу.
— Постой, постой, — уточнил у него Модест. — Так мэрия за светскую власть и за царя Изяслава?
— Этого я не говорил, мэрия была и остается гарантом светской власти, и сейчас у нас есть очень важная задача — провести голосование. А уж, что скажет народ на таком светском мероприятии, как всеобщее голосование, покажет завтрашний день. Осталось только убедить в важности его проведения Каллину.
— Отец говорил, что народ не скажет ничего конкретного.
— Да, если бы из города не сбежали гости и все, кто боится военных действий, а вы рассказали оставшимся радетелям вроде Горация Фана, что храм не всегда говорит правду, так что теперь я согласен с Амалией во вполне определенном итоге голосования.
В дверь вновь постучали, на этот раз это были представители народного комитета по организации голосования.
— Господин Ингоев, нам нужна ваша помощь.
— Да, конечно. Ребята, так вы пока могли бы вновь укрыться в вашем подземелье? Мы дадим вам охрану, чтобы вы могли благополучно добраться. Но завтра приходите, часам к четырем, хорошо? Скажете стражникам, куда им подойти. И, Гедовин, я буду рад, если ты найдешь парочку дельных заклинаний, например, способных открывать двери в камерах. Я надеюсь, что Каллина услышит более разумные доводы, но на крайний случай.
Девочка просияла.
— Так, ты все-таки веришь?
— Ну, скажем, сегодняшней ночью я видел нечто странное, так что, магия — это очень удобное объяснение.
Вечером Каллина после долгих раздумий согласилась на встречу с представителями мэрии. Примерно с час она искала доводы, по которым могла отказать в обоснованной всеми правилами просьбе передать Лиана Нисторина светской власти, потом вызвала секретаря.
— Напиши, пусть приходят сегодня в десять вечера к главному входу в амфитеатр. Я возьму с собой троих человек, соответственно, с их стороны тоже должно быть три человека. Разговаривать буду только с Ингоевым. Если не придет сегодня к десяти, разговора вообще не будет. Написала? Теперь записывай дальше. Что касается передачи Нисторина под власть мэрии, напоминаю вам о положении 9 °Cвода градоуправления.
Процитировав девушке-секретарю все тексты, Каллина пробежала глазами по бумаге и поставила свою подпись. Было уже девять вечера. Уладив часть дел в храме, Каллина не заметила, как пролетело время, без двадцати десять она под охраной троих стражников пошла к главному входу в амфитеатр. Дан ее уже ждал.
— Продленный рабочий день?
— У вас, как я посмотрю, тоже, — ответил Дан. — Добрый вечер, госпожа Каллина.
Она не ответила. Презрительно взглянув на молодого человека, который по ее мнению, был слишком роскошно одет — один вышитый золотом воротник темно-синего камзола сразу вызвал ее осуждение — она сложила руки на груди и холодно спросила.
— И о чем же ты хотел поговорить, Ингоев, уж не о голосовании ли, к которому твоя мэрия так активно готовится?
— Да, все верно, от имени всего народа, который выразил желание провести всеобщее голосование, я прошу вас не препятствовать его проведению.
— Хм! А ты не думал, что я уже приняла решение, менять которое по твоей прихоти или по прихоти всего народа, я не собираюсь!
