Эпоха переселения душ (СИ) - Невзоров Виталий (читать книги txt) 📗

Допрос продолжался непрерывно почти до самой полуночи. Палач всё–таки добился от Бейли признания, что они передали в Фиону сообщение, но продолжал упорно и планомерно калечить пленников. Только после полуночи, палач прекратил издевательства и пошёл спать. Полученные сведения он не счёл достаточно важными, рассудив, что с утра успеет доложить Вождю. Пленников бросили в каменную темницу, с единственной дверью и без окон, не удосужившись ни дать воды или еды, ни даже хоть какую–нибудь подстилку. Истерзанные тела сильно болели, но особенно мучила жажда. Пленники были связаны так, что толком не могли пошевелиться, особенно Лайла, она вообще не могла двигать ни одним мускулом даже самую малость. Кляпы им тоже оставили. Истерзанные пленники очень быстро провалились в сон, и только Артос силой воли заставлял себя не спать и лихорадочно искал выход.

Орки за стенкой громко веселились, выпивали, обсуждали события дня и планы на будущее. Артос пытался запоминать все малейшие крупицы информации из криков пьяных орков, это могло пригодиться на завтрашнем допросе, хотя информации набралось с гулькин нос. Это было очень непросто, истерзанное тело болело и сознание Артоса периодически покидало его, но через какое–то время он вновь заставлял себя слушать орков. Ему мерещились какие–то люди, иногда в разговор с орками вступал его бывший сотник, уже лет десять как мёртвый. У Артоса всё труднее и труднее получалось отличать явь от галлюцинаций измождённого тела. Вскоре орки, наконец, закончили веселье и, судя по доносившимся звукам, приступили к удовлетворению своих других потребностей: раздавались визги и тяжёлое сопение. Кого именно насиловали солдаты, представлять не хотелось.

Когда посреди темницы открылся телепорт и из него вышел эльф, Артос даже не обратил на это внимания: одной галлюцинацией больше, одной меньше. Эльф постоял посреди темницы, выжидая пока его глаза привыкнут к мраку, и наклонился к пленникам. Убедившись, что все они ещё живы, он повторно вызвал телепорт и по очереди вытолкнул всех пленников, только с Бейли пришлось повозиться. Хлипкий эльф никак не мог поднять гиганта. Измучившись с неподъёмным телом, он оставил попытки передвинуть Роберта, и просто сколдовал телепорт прямо под ним. В результате этого великан провалился в жерло порта. Оставшись в камере один, эльф прислушался к звукам из соседней комнаты, осмотрелся и хихикнул. Он заклинил дверь изнутри, оставил какой–то свёрток посреди темницы, хлопнул в ладоши и исчез.

Лайла очнулась на мягкой кровати в очаровательной комнате, обшитой красивым деревом, приятно пахла какая–то трава, был ясный солнечный день и за окном щебетали птицы. После ужасного палача и душной каменной темницы это казалось нереальным. Лайла поначалу даже решила, что всё это ей пригрезилось, но когда она пошевелилась, резкая боль пронзила тело:

«Нет, не приснилось, всё так и было на самом деле», — Лайла посмотрела на свою руку, два пальца были сломаны, ногти вырваны, вся рука окровавлена, но сильной боли почему–то не было.

Луч солнышка ласкал её лицо, а голова покоилась на мягкой и очень приятной на ощупь подушке. Девушка потянулась, что вызвало тупую ноющую боль, которая разлилась по всему телу. Волшебница, собрав все свои силы, попыталась встать. У неё ничего не получилось, она была ещё очень слаба, а резкие движения вызывали чересчур сильную боль. Лайла терпеть не могла быть беспомощной, поэтому она попыталась магическим способом избавиться от боли. Это тоже не удалось: оказалось, что она всё ещё напрочь лишена своих магических способностей. Колдунья тут же вспомнила о срезанных волосах и ужасной руне, напитанной оркской кровью. Она непроизвольно потянулась к голове относительно целой рукой. Так и было, её голова была абсолютно лысой, и на коже отчётливо нащупывался шрам с неизвестной руной. Девушка погрустнела.

Дверь отворилась, и в неё заглянул эльф. Высокий, исключительной худобы, с оливковой кожей, длинными волосами и заострёнными ушами, он как бы сошёл с картинки из этнографического атласа.

«Значит, не привиделось», — промелькнула мысль.

Эльф, убедившись, что Лайла пришла в себя, провозгласил чистым высоким и певучим голосом:

— Её королевское величество королева эльфов Альпина Светлоликая изволит отметить вас своим присутствием, — сказано было слишком чопорно, если бы это не был эльф, то волшебница сочла бы высокопарную тираду за завуалированную насмешку.

В тот же момент обе створки двери распахнули двое эльфийских гвардейцев, и в комнату вошла совсем молодая и сногсшибательно красивая эльфийка с толпой придворных позади.

— Ой, я совсем не в состоянии… — попыталась промямлить что–то Лайла, но королева её перебила.

— Не стоит беспокоиться, дитя, — голос эльфийки был столь же приятен, как и её вид. Её величество обернулась к придворным:

— Оставьте нас вдвоём! Тебя, Токилан, это тоже касается. Эльвенир, можешь остаться, ты мне будешь нужен. — Придворные поспешили исполнить распоряжение, и через несколько мгновений кроме Лайлы в комнате осталась только королева и очень серьёзный строгий эльф в одеянии мага, впрочем, выглядевший так же молодо, как и остальные.

— Давай оставим формальности, — предложила королева, — я повелительница эльфов, а это наш придворный маг Эльвенир. Я знаю, кто ты, и по моему указанию Токилан доставил тебя сюда, а если сказать точнее, то мы спасли тебя от неминуемой гибели.

— Значит, Витольд добрался до вас?!! — девушка улыбнулась, — это действительно хорошая новость.

— Да, добрался, — подтвердила королева.

— Я рада за него, а где он?

— Пока мы точно не знаем, — сразу посерьёзнела королева, — он покинул нас ещё вчера, и наши маги сейчас занимаются выяснением его местоположения. Однако, я хотела бы поговорить не о нём, а о том, что происходит в Вердии, ведь ты ездила к гномам?

— Да, но я не уверена…

— Не бойся, мы друзья, у нас была очень тёплая беседа с Витольдом, да и будь мы враги, мы бы не спасали тебя и твоих приятелей, а если бы и спасли, то не лечили вас. Вы наши гости, а не пленники, и вольны покинуть нас в любое время. Если ты будешь настаивать, я тебя немедленно телепортирую в твой родной зáмок, но буду сожалеть о неудавшемся разговоре.

— Вы очень добры, я расскажу вам о ситуации в Вердии, думаю, что хуже не будет, так как хуже и быть не может, — решилась Лайла.

Девушка собралась с духом и подробно рассказала обо всех своих приключениях и о том, что она узнала по дороге.

— Да, досталось тебе крепко, — покачала головой королева, — боюсь, гном был прав, не нужно тебе было продолжать путь! Надо было возвращаться.

— Я переоценила свои силы, решила что получится. Мои друзья хоть живы?

— Да, наши маги уже занимаются лечением людей. Сложнее с гномом, мы не можем лечить представителей его расы, и ему придётся поправляться самому. Мы поместили его в самый глубокий погреб, это хоть немного оградит гнома от пагубной для него эльфийской магии. Я, пожалуй, не буду тебя больше утомлять, отдыхай. Наши целители уверены, что тебя удастся восстановить за несколько дней. Ты, наверное, осведомлена, что магия лечения является нашей самой сильной магической составляющей, поэтому, вам лучше остаться пока здесь, людские маги не смогут вас восстановить так же быстро и эффективно. Я покидаю тебя, а Эльвенир останется и продолжит сеанс восстановления.

— Ещё один вопрос можно?

— Да?

— Что с Витольдом? Только скажите правду, я чувствую, что вы чего–то не договариваете!

— Мы сами пока не знаем. На том же месте, где ты приняла отважную битву, позднее произошла другое сражение с участием Витольда. С кем он боролся, мы не знаем, но всплеск магической энергии был чудовищным. Наши маги всегда тщательно регистрировали возмущения астрала и за последние несколько сотен лет всплесков энергии такой напряженности ещё не было. Наши маги были знакомы с Витольдом, а он не пытался замаскировать своё колдовство, поэтому мы без труда смогли различить гармоники его волшебства, кроме того, было присутствие ещё и волошбы орков, тоже немалой силы. Точнее, настолько большой, что мы сами даже удивлены тем, что орки смогли получить доступ к таким силам. После этого Витольд исчез.