Сказочная фантастика - Желязны Роджер Джозеф (читать полностью книгу без регистрации .txt) 📗
— А нет ли там намеков, каким образом он пришел к этому выводу? Он не объясняет, как он сам усвоил язык?
— Не объясняет, — ответил Корнуэлл. — И мне пришлось верить ему на слово.
— Но ведь это не очень весомый предлог, чтобы пуститься в такое путешествие, — сказал епископ.
— Мне его хватило, — сказал Корнуэлл. — А другим он, конечно, может казаться пустяковым.
— Для меня этот повод тоже достаточно веский, — заметил Оливер. — Если нет больше ничего другого, мне хватит и этого. Я не могу всю жизнь быть только гоблином-чердачником. Когда я вспоминаю свою жизнь, то вижу, что ничего не добился.
— Мне кажется, Оливер, что я понимаю тебя, — сказал Корнуэлл. — Есть что-то такое в университете, что проникает в кровь. Это место не принадлежит миру, в нем есть примесь чего-то нереального. Даже, возможно, нездорового. Стремление приобрести знания становится целью, не имеющей ничего общего с реальностью. Но я беспокоюсь о Джибе и Хэле. Я сам могу доставить топорик на место.
— Ты так считаешь, потому что не знал отшельника, — возразил Джиб. — Он так много делал для всех нас, и мы перед ним в большом долгу. Глядя на скалистый утес, на котором была его пещера, мы понимали, что пока он там, жизнь будет лучше. Не могу сказать тебе, почему мы так считали, но так оно и было. Я сидел рядом с ним в последний час его жизни. И когда жизнь покинула его, я закрыл его одеялом, скрыв его лицо от мира. Я возвел стенку перед пещерой, чтобы спасти его тело от волков. И теперь я должен сделать для него последнее. Понимаешь, ни кто иной, как я, должен это сделать. Он доверился мне, и я должен сдержать слово.
— Понимаю, — неловко вступил в разговор епископ, — что я не в силах предостеречь вас от того пути, на котором вам снесут, головы, — и слава Богу, если их вам только снесут с плеч. Но я не могу понять, почему это невинное создание, эта девушка Мэри…
— Ваша милость, — сказала Мэри, — вы не можете понять, потому что я вам ничего не рассказала. Когда я была совсем маленькой — едва только на ноги встала — как-то я ковыляла по тропинке, а натолкнулась на одну пожилую пару. Они взяли меня к себе. Многим я рассказывала свою историю, но умалчивала, что часто пыталась понять, откуда я шла. А тропинка-то вела из Затерянных Земель…
— Но ты же не считаешь, что ты родом из Затерянных Земель, — изумился епископ. — Это просто невозможно.
— Временами я так и думаю, — сказала Мэри. — Порой я кое-что вспоминаю. Старый дом на холме и мои странные друзья по играм, которые так и молят, чтобы я их узнала, но мне это не удается. До сих пор не знаю, кем или чем они были.
— Тебе и не надо знать, — сказал епископ.
— А мне, ваша милость, кажется, что надо, — возразила Мэри. — И если я сейчас этого не выясню, то мне уже никогда не удастся…
— А ты, Снивли? — спросил Хэл, стараясь придать своему голосу легкую беспечность. — Я-то был уверен, что ты навечно засел в своем доме.
Снивли фыркнул.
— Я не мог спать по ночам. Я думал о том, что сделано моими руками и на какие благородные цели я могу употребить свои возможности. Я выковал меч, который теперь висит на поясе ученого. Знать, такое у него предназначение. С другой стороны, случайно ли мы наткнулись на карман руды? Почему мы стали разрабатывать его, хотя он был не очень обилен металлом? Всему есть свои причины, ибо ничто в мире не появляется без причин. И я никак не мог отделаться от мысли, что конечная цель этой цепочки событий — появление на свет меча.
— В таком случае, судьба выбрала для него не самого подходящего хозяина, — огорченно заметил Корнуэлл. — Я никогда раньше не имел дела с оружием.
— Той ночью в конюшне ты прекрасно орудовал им, — возразил Хэл.
— Что вы имеете в виду? — спросил епископ. — Что за конюшня? У вас была стычка в какой-то конюшне?
— Мы не рассказывали вам, — сказал Корнуэлл. — Нам казалось, что не стоит говорить об этом. Боюсь, мы причинили серьезный урон человеку по имени Лоуренс Беккет. Вы, должно быть, слышали о нем.
Епископ скорчил гримасу.
— Конечно, слышал, — сказал он. — Если бы даже вы сели и спокойно подумали, кого бы вам выбрать во враги, то и в этом случае не смогли бы подобрать никого, лучше Беккета. Я никогда не встречал этого человека, но его репутация уже достаточно хорошо известна. Это безжалостное чудовище. И если он старается перекрыть вам дорогу, то, может быть, и в самом деле вам лучше всего уходить в Затерянные Земли.
— Но и он туда направляется, — сказал Джиб. Епископ выпрямился на стуле.
— Вы не говорили мне об этом. Почему вы не сказали раньше?
— Дело в том, что Беккет служит Инквизиции, — ответил Корнуэлл.
— И поэтому вы, вероятно, решили, что он пользуется благоволением всех, кто принадлежит к нашей Святой Матери Церкви?
— Так мы и думали, — подтвердил Корнуэлл.
— Церковь широко простирает свои крыла, — сказал епископ, — и под их сенью есть место для самых различных людей. Она дает приют и таким святым людям, как наш многострадальный Отшельник и, к сожалению, разным подонкам. Наши владения слишком необъятны, чтобы мы могли управлять всеми, кто укрывается в их пределах. Именем Церкви орудуют люди, которые только позорят ее, и одним из их главарей является этот Беккет. Капюшон слуги Инквизиции прикрывает его собственные кровожадные деяния: он служит скорее, политике, чем заповедям. И вы говорите, что ныне он направляется в Затерянные Земли?
— Мы думаем, что так оно и есть, — сказал Хэл.
— Все эти годы здесь сохранялся мир, — сказал епископ. — Много лет назад военные покинули наши места, потому что в них не было больше необходимости. Десятилетиями тут царило спокойствие, не нарушилось оно и когда солдаты ушли отсюда. А теперь я ничего не знаю. Теперь я боюсь, что случится нечто ужасное. Достаточно искры, чтобы вспыхнуло пламенем все Приграничье, и Беккет может стать этой искрой. Мне хотелось бы убедить вас в том, что сейчас, когда на свободе бродит команда Беккета, не время искать приключений в Затерянных Землях.
— И все же мы отправимся туда, — возразил Джиб.
— Понимаю, — грустно сказал епископ. — Все вы пустоголовые, и убеждать вас — это только попусту тратить время. Будь я помоложе, я бы присоединился к вам, чтобы уберечь вас от глупостей, которые вы готовы совершить. Но поскольку годы и обязанности препятствуют мне, я сделаю для вас лишь то, что могу. Я не позволю, чтобы вы брели навстречу своей смерти. Вам будут предоставлены лошади и все, в чем вы нуждаетесь.
17
Чутье не обмануло Снивли и Оливера. Они стали жертвами огромной несправедливости и бессердечного пренебрежения: им досталась одна лошадь на двоих.
— Мне не лучше, — сказал Хэл. — Мы устроились вдвоем с Енотом.
— Но Енот — твое домашнее животное, — заметил Оливер.
— Ничего подобного, — возразил Хэл. — У себя дома мы делим одно дерево на двоих. Мы живем там вместе. Нам вечно приходится все делить поровну.
— Тебе надо будет брать его на коня, — сказал Снивли, — только, когда мы будем пересекать реку, чтобы он не промок. А так он пойдет пешком. Ему вообще не нравится ездить верхом.
— Лошадь такая же его, как и моя, — упорствовал Хэл.
— Не думаю, что лошадь придерживается такого же мнения, — возразил Джиб. — Мне кажется, она несколько испугана. Еноты на ней никогда не ездили.
Они пересекли брод, древний волок, рядом с которым стояла башня. Но когда брод остался позади, башня и окружавшие ее стены, которые ныне никого не охраняли, предстали перед ними обветшавшими развалинами, давно потерявшими свою военную мощь; это было далекое эхо тех времен, когда несокрушимая твердыня противостояла вторжениям с Затерянных Земель. Тут и там в трещинах стен росли деревья, а очертания некогда массивной башни скрывались под гущей виноградных лоз, которые ползли вверх, цепляясь за каменную кладку.
Маленькие фигурки, неразличимые на этом расстоянии, толпились на стенах башни, воздев руки в прощальном приветствии.
