Констанца (СИ) - Соколина Наталья (онлайн книга без TXT) 📗
Он притянул её к себе, уложил сверху. Она завозилась, устраиваясь поудобнее, а он приподнял бёдра, снова стремясь в тёплую влажную глубину. Дыхание стало прерывистым, тяжёлым, и Констанца тихо хихикнула: — о, Ален, разве ты не устал?
Усаживая её на себя, он пробормотал: — я не успел устать. Я даже ничего не понял за эти два раза. Только вот теперь боюсь, не вредно ли тебе это?
Констанца наклонилась, потёрлась щекой о начавшую отрастать щетину: — я бы почувствовала, наверно, если бы что-то было не так, но мне… очень хорошо с тобой.
— Только и всего, что хорошо? — Протянул он нарочито обиженным голосом, отыскивая в темноте её губы, — а я-то надеялся, что тебе так же сладостно, как и мне?
— Конечно также! — Она куснула его за нижнюю губу и тихо засмеялась, чувствуя, как он начал медленно двигаться, придерживая её за бёдра и направляя, прижимая плотнее к себе.
Потом он быстро уснул, провалился в тяжёлый сон глубоко усталого человека. Констанца боялась пошевелиться, лишь осторожно проверила, плотно ли он укрыт со всех сторон одеялом. Он немного вспотел, но мыться не пошёл, а так и уснул, и теперь она вдыхала слабый запах его пота, слушала мерное дыхание и чувствовала себя совершенно спокойной и умиротворённой. Её мужчина, отец её ребёнка здесь, рядом с ней, его тяжёлая рука по-хозяйски притиснула её к его груди, и она твёрдо знала, что будет счастлива только с ним.
****
Утром она проснулась оттого, что ночную рубашку осторожно потянули вверх, а горячие руки легко пробежались по спине и животу. Она глубоко вздохнула и потянулась к нему, чувствуя его желание и сладостную истому ожидания в своём теле.
Они не стали вставать сразу, как только вымылись вместе в лохани с несколько остывшей водой, а вернулись в постель и ещё немного полежали, он — на спине, а Констанца — у него на плече, обняв его поперёк груди. Ален рассказал ей, в общих чертах, как продвигается расследование, поинтересовался её учёбой. Констанца важно сообщила, что, пожалуй, займётся с ним правилами этикета, потому что ей стыдно смотреть на его безобразные манеры за столом. Он с удовольствием посмеялся и согласился учиться.
Потом она вспомнила, что за время его отсутствия дважды приезжала леди Эмилия. Она была холодна и спокойна, с Констанцей почти не общалась и беременности, кажется, не заметила. Вот только неизвестно, сказал ей об этом лорд Касилис, или нет?
Ален уверил её, что дед ничего не скажет, но он сам сообщит родителям при первом удобном случае. Констанца поёжилась, но промолчала. Он понял, что она боится, легко поцеловал в волосы, ласково поглаживая по спине. Она опять почувствовала, как чешутся шрамы, а он опомнился и отдёрнул руку.
Повернувшись на бок, он строго посмотрел ей в глаза: — Констанца, я требую, чтобы ты не голодала, хорошо питалась, много гуляла и не расстраивалась по пустякам! Да, ещё тебе надо показаться лекарю. Я скажу деду, чтобы он пригласил лорда Викториана. Это самый лучший лекарь в столице. Характер у него, конечно, тот ещё, но деда он послушает. — Констанца чувствовала себя прекрасно, но спорить с Аленом не решилась, а он продолжил: — ещё тебе, моя хорошая, придётся съездить со мной ко мне, в Ведомство Дознания. Сейчас там идут допросы, в том числе и лорда Нежина. Ты должна будешь рассказать дознавателю то, что рассказала мне, — нахмурившись, он посмотрел ей в глаза, — но, впрочем, если тебе страшно, то можно оставить всё, как есть, и пусть Его милость отправляется за все его преступления на казнь. Топор палача он вполне заслужил, пусть и не в качестве заговорщика.
Содрогнувшись, Констанца обняла Алена за шею. Уткнувшись лицом ему в плечо, прошептала: — нет, пожалуйста, не надо казни! Я простила его, ведь сбежав из замка, я встретила тебя… Я поеду, Ален, и всё расскажу дознавателю.
Разочарованно вздохнув, Ален поднялся с постели и стал одеваться: — ну что ж, тогда я приеду за тобой, как только дознаватель будет готов выслушать тебя.
Глава 23.
Завтракали они вдвоём. Лорд Касилис уже уехал во дворец, когда они, наконец, спустились в малый обеденный зал. Слуги накрыли на стол, а потом Ален отпустил их, не желая видеть посторонних наблюдателей. Он сам ухаживал за Констанцей, подавая ей то одно блюдо, то другое, при этом не забывая и себя. Им было весело и смешно. Стоило Констанце посмотреть в смеющееся блестящие чёрные глаза, как она фыркала, не в силах удержаться от ответной улыбки и ласкового взгляда.
Наконец, Ален неохотно поднялся из-за стола, воровато оглянувшись на дверь, крепко поцеловал её и на секунду прижал к себе: — я не знаю, когда приеду за тобой, Констанца. Вообще, пока, ничего не знаю, но ты ничего не бойся и запомни: тебе нельзя нервничать и расстраиваться, иначе — он шутливо подмигнул ей, — наш малыш не даст нам потом ни минуты покоя1
— Откуда ты знаешь, что это будет малыш? — Она обиженно насупилась, — может, родится малышка?
Он опять обнял её, потёрся носом о волосы, шепнул: — ну и ладно, ну и замечательно, только у меня условие: пусть она будет похожа на маму! Обещаешь?
Констанца выпуталась из его объятий, ворчливо сказала: — Ален, тебе давно пора ехать! Поезжай, пожалуйста!
****
Она напрасно ждала его целый день. Не приехал Ален и вечером. Лорд Касилис тоже не мог сказать ничего определённого. Несмотря на обещание не волноваться и не нервничать, Констанца не находила себе места и бесцельно бродила по залам и комнатам резиденции, не замечая удивлённых взглядов прислуги. Она даже забрела на кухню, где священнодействовали два важных повара в белоснежных трекондах и десяток смешливых поварят под руководством необъятной толщины и невозможной величавости Главного повара, данна Романа, чей великолепно накрахмаленный белейший колпак был натянут до самых бровей, чтобы, не приведи Всеблагой, седой волосок с головы данна упал в приготовляемое блюдо.
Когда Констанце сообщили об этом в первый раз, она серьёзно покивала головой, не позволив мелькнуть в глазах ни малейшей смешинке. Данн Роман внимательно посмотрел на неё, но, не заметив насмешки, успокоился. Дело в том, что Главный повар был лыс, как коленка, но Констанца и виду не подала, что удивилась его опасениям. Зато с тех пор ей всегда были рады на кухне. Вот и теперь её усадили за небольшой столик у окна, и данн Роман, колыхаясь необъятным животом собственноручно поставил перед ней тарелку с только что вынутыми из печи сладкими пирожками. Не торопясь она съела их, запивая кисловатым прошлогодним вином и рассеянно слушая ворчливую перебранку поваров.
Так и не дождавшись Алена, она отправилась спать, но сон не шёл. Не желая того, Констанца вспомнила дни, проведённые в замке лорда Нежина. Перед глазами возникло лицо Его милости, его взгляд: то ласковый, а то бешеный, жестокий. Она боялась встречи с ним и гадала, что происходит с дар Кремоном в подвалах Ведомства Дознания. Констанце совершенно не хотелось видеть лорда Нежина и она надеялась, что Ален предотвратит эту встречу. На самом деле: она вполне может дать свои показания и в кабинете Главного дознавателя! Возможно, так оно и будет. Успокоенная, она уснула.
****
В это время Ален сидел в кресле напротив матери и хмуро слушал, как леди Эмилия мягким голосом рассказывала ему, что ждёт их семью в случае его брака с дочерью кузнеца. Однозначно, они не будут приняты в домах лорда и леди N, а также многих других благородных семейств. При виде дар Бреттонов леди будут шептаться и хихикать, прикрываясь веерами, а лорды укоризненно качать головами и выражать фальшивое сочувствие его отцу и деду.
Лорд Николс, которому было запрещено прикасаться к бумагам, привезённым им со службы, ввиду важности разговора, тоскливо поглядывал на сиротливо заброшенную стопку документов и время от времени непроизвольно зевал. В какой-то момент, задремав под монотонный голос жены, он громко всхрапнул, сконфузился и натужно закашлялся.
Ален смешливо фыркнул и покосился на отца. Вообще-то он тоже не особо прислушивался к тому, что говорит ему мать. Он думал о том, что сегодня вечером и ночью допрос лорда Нежина будет продолжен, что бы ни утверждала Констанца. Его беспокоило лишь состояние его милости после умелых действий лорда Карима, самого опытного палача Ведомства Дознания. Нехватало ещё, чтобы его ясноглазая девочка расстроилась при виде окровавленного куска мяса, в который вполне мог превратиться заносчивый лорд Нежин после допроса. Он прямо увидел, как наполняются слезами милые глазки, как дрожит мягкий подбородок и нежные губы. А ведь ей ни в коем случае нельзя плакать! Ясно же, что её переживания могут плохо отразиться на ребёнке. Ребёнок! Он с трудом удержался, чтобы его губы не расплылись в глупой улыбке. Сегодня весь день он выглядел дурак — дураком. Подчинённые недоумённо косились, а его заместитель, лорд Анастас, прямо спросил, что с ним случилось. Он даже не мог ни с кем поделиться своей радостью. Пока что всё следовало держать в глубокой тайне.
