Смерть взаймы - Вартанов Степан Сергеевич (бесплатные полные книги TXT) 📗
Крепость была построена на Злой Земле, на стыке границ, которых на самом деле давно уже никто не придерживался. Границы разделяли владения гномов, людей и эльфов, и хотя земли эти давно подгребли под себя гобблины и люди из числа поклоняющихся Злу, но каждая из сторон считала делом чести поддерживать Крепость, посылая туда гарнизон и припасы. Лет пятьсот назад, когда грянула последняя Магическая Война, именно Крепость остановила поток порожденных магией монстров, грозивший затопить земли Светлых Сил. Вот только стояла она довольно далеко от нашего пути к Огненному Зеркалу…
Я рассказал историю Крепости своим спутникам, иногда прерываемый Марком, который пытался оспорить какую-либо деталь. По правде сказать, я не знаю, на кого было рассчитано мое повествование – на тимманцев, которые были знакомы с этой частью истории лишь по своим изумительно красивым, но постоянно коверкающим факты легендам? Или на людей, которые не читали моих отчетов? А ведь я так старался… Или на девчонку Тир, которая о Крепости не слыхала вовсе. Я попытался себе это представить – и не смог.
– Тир! – позвал я.
– Да, мой… Том.
– Скажи мне, каково это – жить в деревне Хо, и никогда не слышать о Крепости, борьбе Добра и Зла, вообще – обо всем, что делается во внешнем мире? Это, наверное, очень скучно?
– Это очень хорошо, – сказала Тир, – когда ты не думаешь, что завтра могут прийти враги, или падет эта ваша Крепость… Это не скучно, потому, что вокруг тебя друзья, которым ты доверяешь, а тех, кому не доверяешь… их… их просто нет! И не было никогда.
– Интересно, – заметил я. – Не могу сказать, что согласен с тобой, но… интересно. – Про себя я подумал, что девчушка-то взрослая… – А как ты попала в плен?
– Я ловила рыбу, – ответила Тир. – И меня захватил корабль Джиу.
– Понятно…
– А что касается борьбы Добра и Зла, – вдруг продолжила девушка, – то у моего народа есть поговорка: «пока добро со злом ведут смертельную схватку, простому люду бояться нечего».
После этой цитаты я замолчал, предоставив тимманцам остстаивать свои идеалы. Вся их культура строилась на идее вмешательства во все, что происходит вокруг, и им с Хо было очень нелегко понять друг друга. Наконец, угомонившись, Висли спросил моего мнения.
– Мы, – сказал я, – люди цивилизованные, с легкостью принимаем любую из предложенных точек зрения, в зависимости от того, что в данный момент нравится нам больше. Это называется плюрализм. Кроме того, на события, которые нас не устраивают, мы смотрим как бы со стороны, и с иронией, это называется цинизм.
– Шутка, – поспешил добавить я, поглядев на лица тимманцев. – Иначе мы бы не стали выручать нашего товарища, верно? – Вся компания рассмеялась, как мне показалась – с огромным облегчением, однако спор прервался, как отрезало.
Затем Тир вдруг поежилась, украдкой посмотрела по сторонам, и пришпорила осла. Я сделал еще шаг, и понял, в чем тут дело – мы пересекали одну из охранных линий Крепости, ее невидимый магический рубеж обороны. Сама Крепость еще находилась за горизонтом.
Я подошел к Тир, и некоторое время шел рядом. Затем спросил:
– Так значит, ты маг?
– Простите, мой господин… – Этого я не ожидал, похоже девчонка была напугана.
– Простить – за что? – удивился я. – Наоборот, хорошо иметь на своей стороне мага. Как много ты умеешь?
– Не много… Господин правда не сердится?
– Назови меня еще раз господином, и ты потом месяц не сможешь сесть на осла… И вообще – сесть.
Девчонка робко улыбнулась.
– Можешь ли ты видеть тех, за кем мы гонимся?
– Нет. – На этот раз без «господина». – Но я чувствую, что они о нас знают.
– Да, я тоже это чувствую. Ловушка, верно?
– Верно… – вздохнула Тир.
Забавная штука – эта магия. Когда гномы научили меня колоть взглядом орехи, я всерьез возомнил себя непобедимым. Они надо мной посмеялись.
– Сосредоточтесь на сердце противника, – говорил я им, – и сделайте тоже самое.
Не вышло. Орех расколоть можно. Скалу с дом величиной с горы скинуть – пожалуйста. Не мне, человеку это не под силу, но гном это, в принципе, может. Но вот для работы с живым материалом – извольте использовать совсем другой подход. Спасибо А. Норту.
Впрочем, это было до того, как я постиг его, Норта, идею магии. Тогда я сидел в тюрьме, у гобблинов, даже не в тюрьме, а на продовольственном складе. В роли продовольствия. Товарищей моих по заключению одного за другим утаскивали на кухню, и вскоре должен был подойти мой черед. Я решил бежать. Вот так вот – из-под горы, из кандалов, сделанных в расчете удержать тролля – бежать. Я принялся медитировать. Читать заклинания. Старик развил во мне абсолютную память, и я очень много помнил всякой ерунды. Я дошел до высшей степени концентрации, и при этом не сдвинулся с места ни на микрон. Затем я сдался. Я посмотрел на себя со стороны – жалкое зрелище, и смеясь и плача, произнес простейшее заклинание переноса. В следующий миг словно распахнулась дверь, наверное именно так чувствует себя новичок перед прыжком с парашютом. Только что перед тобой была надежная стена, и вдруг провал, и земли не видать, и тебя туда затягивает. Так я открыл главный закон магии этого мира. Ирония. Издевка.
Впрочем, переноситься с места на место я по-прежнему предпочитаю на осле. Заклинания отнимают много сил, после того, первого, я месяц приходил в себя. Но магия – теперь моя. Вся, сколько ни есть ее в Кристалле.
Думаю, это было любимым детищем Норта. Представить только – сколько поколений магов произносили страшные заклинания дрожащим от напряжения голосом, сколько лет проводили они, отгородившись от мира, чтобы научиться концентрироваться, быть сильными… А всего-то им надо было – посмеяться над собой… Не стать сильным – расхохотаться.
Магические способности у людей – почти нулевые. Я же могу поспорить.
Глава 8
Крепость – это не совсем то, что вы себе представили. В ней есть, конечно, элементы средневековой архитектуры, а как же иначе, если для строительства используется та же технология и те же материалы. Но Крепость строилась для защиты не только от мечей, но и от магии, и оружие защитников ее состояло не только из кипящей смолы и катапульт.
Крепость находилась на возвышенности, и все пространство, до горизонта, а кое где и дальше, было частью ее. Невидимой частью, я имею в виду. Магической. Крепостные стены то тут то там включали в себя защитные амулеты наряду с обычными кирпичами, а воды, что плескалась в крепостном рву, лучше было не касаться. Стены, стены. Много стен. Крепость была по сути дела серией крепостей, вложенных одна в другую, войди враг в один сектор, остальные держали бы оборону, оставшись непокоренными.
Добавлю к этому, что дома в Крепости тоже являлись частью общего оборонного замысла, и их стены были не менее смертоносны, чем крепостные.
Так мы и вошли в Крепость: Тир на осле, остальные скопом за ней. Входных пошлин здесь не было, так что стражники лишь бегло нас осмотрели, а дежурный маг помахал зеленой бутылочкой, проверяя, своя ли воля нас ведет. Оказалось, что своя. Затем мы направились к знакомому мне по предыдущим посещениям постоялому двору. Узкие улочки причудливо извивались, и не зная об истинной цели этих изгибов можно было подумать, что архитектор просто был не в себе. Это предположение немедленно высказал полковник, а Ли подхватил и развил. Мы с тимманцами переглянулись.
– Вижу, друг, у тебя на родине уличные бои не с чести, – сказал Сенни. Ли изумленно уставился на него.
– Ты хочешь сказать, что все эти изгибы…
– Созданы для того, чтобы сдерживать наступление врага, если уж он прорвется в город.
– Слушай его, – сказал я Ли. – Нет на свете более искусного в войне народа, чем тимманцы. Они возвели стратегию и тактику в ранг чуть ли не религии.
– Мы должны быть готовы, – с достоинством произнес Сенни. – Что бы ни случилось.
– Ну и что ты думаешь об этом месте? – поинтересовался я. – Как стратег?
