Шерше ля вамп - Набокова Юлия (читать книги .TXT) 📗
— А как же Маркиза? — возразил Аристарх.
— Моя отважная Маркиза… — Я улыбнулась, вспомнив черную кошку, приблудившуюся к ресторану «Подземелье». Она героически набросилась на Инессу, дав мне несколько минут передышки в схватке с вампиршей, хотевшей меня убить. Я забрала кошку к себе домой, но это был не столько жест милосердия, сколько знак благодарности. Уезжая в Париж, я хотела отдать Маркизу бабушке Лизе. Но кошка, стоило поднести ее к порогу, принималась вырываться и царапаться. Пришлось оставить ее дома, а ключи вручить бабуле. Хорошо, жила она поблизости и могла навещать кошку каждый день. — Как она там?
— В порядке. Я заходил к Лиз перед отъездом. — Аристарх побелел как полотно и дрогнувшим голосом сказал: — Я обещал ей скоро привезти тебя.
Я отвела глаза. Интересно, как мои родные узнают о случившемся? Пора задать этот вопрос, пора назвать вещи своими именами.
— Что ты ей скажешь? Что я попала под машину? Отравилась лягушачьими лапками? Утонула в Сене? Упала с Эйфелевой башни?
— Она этого не переживет… — глухо произнес он. — Я не дам тебе уйти, Жанна. Я не дам тебе уйти. Я пообещал Лиз. Она верит мне.
— Тогда сделай так, чтобы она поверила, что я пропала, — предложила я. — Так у моей семьи будет хоть какая-то надежда… А знаешь, что самое печальное во всей этой истории? Когда я умру, никто обо мне не пожалеет, кроме тебя и моих родных. Потому что я совершенно никчемное эгоистичное существо.
— Не говори так, — вмешался он.
— Почему? Ведь это правда. И знаешь, сейчас мне очень хочется выжить. Потому что теперь я знаю, как распорядиться миллионами Жана. Я не буду бездумно скупать шмотки чемоданами, не буду заказывать себе гардеробную размером с самолетный ангар или покупать лимузин. Я отдам их тем, кто в них по-настоящему нуждается. Открою приют для бездомных собак, помогу детским домам и больницам. Впервые в жизни я сделаю что-то для других, а не для себя одной.
— Это остаточный эффект Слезы Милосердия? Смотри, еще немного — и заделаешься миссионеркой, как Ева Фиери, — мужественно попытался пошутить Аристарх, назвав имя прежней владелицы амулета, кинозвезды, оставившей карьеру и жениха и уехавшей в Африку, чтобы помогать бедным. Ева погибла во время нападения террористов на деревню, а потом Слеза попала к Жану.
А ведь я об этом даже не задумывалась. Мне было достаточно того, что Слеза усмиряет вспышки гнева, которым я стала подвержена, заразившись кровью Жана. Казалось, что на большее ее силы не хватит. Неужели все дело в остаточном действии Слезы, а я сама ничуточки не изменилась и ничего не вынесла из пережитого мной за последние месяцы?
— Жаль, что у тебя ее отобрали, — заметил Аристарх, поправляя черную перчатку на обожженной руке. — Хотя… — Он так и подпрыгнул на месте, осененный мыслью. — Слезу ведь передали на хранение Андрею? Что, если она на него подействует? Он смягчится и засомневается, а там, может, и пересмотра дела добьемся!
Я покачала головой:
— Ты ведь знаешь, почему Андрей меня так ненавидит, правда?
Аристарх осекся.
— Его ничто на свете неспособно смягчить. Кстати… — Я вспомнила, как Вацлав на правах главы Гончих наливал яд для приговоренной Нэнси. — Это будет он?
Аристарх понял мой вопрос и, дернув щекой, коротко кивнул.
— Яд или гильотина? — почти небрежно поинтересовалась я. Казнь уже завтра, а я до сих пор не выяснила, что именно мне уготовано. Аристарх в разговоре всегда уклонялся от этой темы, да и я раньше боялась задать вопрос вслух.
— Героин, — глухо сказал он.
— Что? — Мне показалось, что я ослышалась.
— Все будет обставлено, как передозировка, — мертвым голосом произнес Аристарх. — Чтобы не возникло проблем с транспортировкой…
Он снова осекся, не находя в себе сил выговорить слово «тело», и на этот раз онемел надолго, пока телефонный звонок не вынудил его нарушить молчание.
— Моника! — Он с надеждой прижал трубку к уху. — Какие-нибудь новости? Тебе удалось с кем-нибудь переговорить? Что? Нет? — Его глаза потухли, плечи опустились, и он уныло закивал в ответ на эмоциональную речь Моники, доносящуюся из динамика, забыв о том, что собеседница его не видит. — Да-да, — равнодушно ответил он в завершение разговора. — Надеюсь, с ним все будет хорошо.
Лицо его было совершенно серо, глаза полны тоски. Видеть это было невыносимо.
— Что-то случилось? — окликнула я его, чтобы хоть как-то отвлечь.
— Пустяки, — Аристарх пожал плечами. — Моника все принимает чересчур близко к сердцу.
— Так что случилось? — настойчиво повторила я.
— Влад Карасик попал под машину, — рассеянно ответил он.
— О боже! Он жив? — с беспокойством спросила я, вспоминая худенькую фигуру юного хакера.
— Да конечно, жив, — отмахнулся Аристарх. — Всего лишь перелом руки. Не о чем волноваться. Но ты же знаешь, у Моники с ним роман, вот она и переживает.
— А водитель? — Почему-то кажется очень важным задать этот вопрос.
— Скрылся. Это-то больше всего и разъярило Монику. У нее пунктик: преступник должен быть наказан. — Он запнулся и отвернулся к окну.
Но мне и так все понятно. Моника не верит в мою невиновность. И Аристарху не стоит надеяться на ее заступничество в моем деле.
— Как хреново год начинается, — вырывается у Аристарха. — Сначала Эдик, потом ты, сейчас еще Карасик. У всех, кто ко мне близок, сплошные неприятности…
Ну да, вспоминаю я, Влад, как и погибший Эдик, посвящен Аристархом, он его наследник по крови.
Я подхожу к Аристарху сзади и обнимаю его, шепчу, сама не веря в свои слова:
— Все будет хорошо.
Он порывисто прижимает меня к себе и повторяет, как молитву:
— Конечно, иначе просто быть не может.
Глава 11
Последняя ночь моей вампирской жизни
Ночь, когда мое сердце остановилось, началась с круассанов, тирамису, кофе латте и большой подарочной коробки, перевязанной алой лентой.
— У меня такое впечатление, будто настал мой день рождения, — пробормотала я, глядя на Аристарха, вошедшего в комнату с подносом в одной руке и подарком в другой. Еще более удивительным было то, что на нем был смокинг с розочкой в лацкане.
— Это еще не все! — Поставив поднос на столик, он вышел в коридор и принес еще одну коробку — поменьше размером.
Я потянула за ленточку первого подарка.
— Э нет! — Аристрах шутливо хлопнул меня по руке. — Сначала кофе и круассаны. А то остынут!
— Только не говори, что сам варил и пек. — Сгорая от любопытства, я отвернулась от подарков и взяла в руки теплый круассан.
— Не я. Лучший повар Парижа.
— М-м-м, — я проглотила кусочек, — охотно верю!
Пока я опустошала поднос, украдкой наблюдала за Аристархом. Вопреки моим опасениям, вид у него был не траурный, а скорее торжественный. Смокинг, роза в лацкане, до блеска начищенные туфли, тонкий аромат парфюма — он выглядел как жених в день свадьбы. При этом в его жестах и речи не было и тени волнения или намека на суетливость. Аристарх держался с большим достоинством, как и подобает старейшине. Пусть даже и разжалованному. Вот только глаза, запавшие, лихорадочно блестящие, выдавали его истинное состояние.
— А теперь — открывай!
Стоило отодвинуть в сторону поднос, как Аристарх уже протягивает мне коробки. Как будто ему еще больше, чем мне, не терпится, чтобы я их скорее открыла.
— Сначала большую, — командует он.
Я развязываю бант, снимаю крышку и замираю от восторга, выпуская на волю волну алого, как роза в кармане Аристарха, шелка. Пена кружева выплескивается наружу, растекается по моим коленям, льнет к пальцам.
— Какое великолепие! — зачарованно шепчу я, вынимая из коробки платье принцессы. С тугим корсетом, открытыми плечами и пышной юбкой, оно создано для сказочных балов, головокружительных вальсов, признаний в любви и поцелуев на летней террасе. Оно само совершенство. Чудо, созданное руками…
— Оскар де ла Рента? — не веря своим глазам, шепчу я, глядя на ярлычок. Эти платья носят арабские принцессы, самые богатые невесты мира надевают их на свадьбу, а кинозвезды блистают в них на церемонии вручения премии «Оскар».
