Нищий - Щепетнов Евгений Владимирович (лучшие книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
Следующие две недели прошли у меня под знаком учебы — я зубрил гномий язык, и уже к концу первой недели, после многочасовых занятий, я мог на нем вполне пристойно изъясняться. Как оказалось, Бабакан знал и эльфийский язык, правда, только разговорный — его я впитал за четыре дня (вернее, не весь язык, а то, что из эльфийского знал Бабакан). Правда, я подозревал, что его знания ограничиваются бытовухой — но лучше так, чем ничего.
После того как я выучил гномий язык, заучивание заклинаний пошло у меня гораздо быстрее. Теперь я не просто повторял какие-то бессвязные фразы, но и знал значение многих слов. Как ни странно, оказалось, что во всех заклинаниях, что мне преподавал Амалон, много слов из гномьего и эльфийского языков — это касалось и заклинаний лечения, и заклинаний управления стихиями. У гномов практически не было заклинаний управления воздухом и водой — их знания касались металла, камня и огня, а также всего, что как-то было связано с металлом, камнем и огнем — кузнечного дела, например. Не зря их клинки были такими острыми… Впрочем, пока что мое знание гномьей магии ограничивалось лишь рудным делом, то есть специализацией Бабакана. Есть, как он сказал, среди гномов и универсальные стихийники, но в других кланах. У них же клан горнодобытчиков.
Интересным мне показалось то, что в заклинаниях людей присутствовало много слов из языков эльфов и гномов. Более того, многие заклинания состояли исключительно из слов на этих языках — такое впечатление, что люди взяли свои заклинания именно от них, а не сами придумали. Но Бабакан не мог ничего мне пояснить по этому поводу.
Недели до вскрытия жилы прошли быстро, просто пролетели — я уже знал, как гномы умудряются так быстро вести свои выработки. Оказалось, есть специальное заклинание размягчения камня.
Читаешь его и направляешь усилия на размягчение, на хрупкость камня, и тот из монолитного, звенящего под ударами кирки гранита превращается в хрупкую, похожую на изъеденную червями сырную корку, породу. Но даже при таком облегчении работы пробить сто метров камня, вывезти породу за пределы выработки, поставить крепь занимало много времени.
И вот настал день, когда до жилы осталось уже несколько метров — Бабакан не раз подтверждал, что выработка идет туда, куда надо, — вблизи от жилы его способности легко определяли наличие руды.
Возле выработки собралась толпа гномов, с любопытством поглядывающих на меня, в штольню ушел сам Саркапад. Его долго не было, затем он вышел, держа в одной руке кирку, а в другой кусок руды, сверкающей на изломе в лучах полуденного светила.
Все вокруг завопили, заорали — гномы любили повеселиться и попраздновать, — и Саркапад торжественно объявил:
— Сегодня работ не будет, и завтрашний день мы объявляем Праздником Большой Жилы! Будет пиво, печенные на костре бараны и праздничные игры! Все это в честь нашего друга, Викора, указавшего нам жилу.
Все еще сильнее завопили, меня подхватили на руки несколько здоровенных медведеобразных коротышек и стали от души швырять вверх.
Летая к облакам, я с удовольствием думал: «Может, все-таки и я кому-то нужен? Жаль, что не видят тетушка Мараса и Амалон, как меня чествуют, они бы за меня порадовались».
ГЛАВА 11
Оставшуюся половину дня все были заняты суетой: гномы послали гонцов к ближайшему роду эльфов за мясом и пивом, обустраивали площадку под торжество. К ночи все было готово, и к ночи же вернулись гонцы, нагруженные заказанными продуктами. Явилось неожиданностью, что с ними вместе прибыли и несколько десятков молодых эльфов, желавших поучаствовать в празднике, что, впрочем, было воспринято с удовольствием — появился повод посоревноваться со своими лесными соратниками. Не секрет, что соперничество между родами лесных и подземных жителей существовало всегда.
Ближайшим родом эльфов был «Белый лист». С молодыми эльфами пришли и два моих знакомца — Алдан и Виардон. Они радостно приветствовали меня и Бабакана как близких друзей.
Эльфы расставили свои палатки в лесу, мы же с моим приятелем гномом расположились в землянке. Надо признать, что расположились мы только после того, как посидели за полночь с нашими приятелями эльфами. Все это время я не знал, что происходило в городе колонистов, — с тех пор, как я ушел оттуда, разнеся поместье канцлера, а с ним и половину города. Хорошо, хоть только половину! Пусть спасибо скажут…
Итак, всю вину за разрушения списали на некого безумного мага-стихийника по имени Викор, некогда служившего на фрегате «Черный принц». Глупо было бы думать, что никто не сложит два и два — стихийниками не вымощена дорога к кабаку, и вряд ли кто-то решит, что это прилетели демоны и все порушили с помощью урагана. Легко догадаться, что работал именно стихийник, владеющий заклинаниями воздуха. Так что меня как миленького вычислили, и каждый второй человек в городе жаждал натянуть мне глаз на зад. Узнать, что я нахожусь у гномов, было только делом времени: какой-нибудь поддатый гном или эльф скажет, что у них в пещерах сидит этакий козырный стихийник-человек, — и вот тебе и повод для войны.
Над этим стоило задуматься, и это омрачало мне праздник. Одно обнадеживало — пока не завершится война с империей, никто, никакой руководитель, находящийся в здравом уме, не будет ссориться с потенциальными союзниками, от которых может зависеть его будущее… А вот тут уже крылась почва для торговли. И я знал, что предложить в качестве аргумента торговли. Была такая мыслишка. Вот только надо бы посоветоваться с гномами… но это — потом.
Пока что — праздник, пока что — хорошая приятная компания, пока что — светлое будущее моей работы с гномами, — спасибо тебе, Господи, ну хоть одну мирную профессию мне дал! Рудознатец — это ли не почетно в мире гномов?! Бабакан только опасался, как бы остальные кланы рудознатцев не начали бунтовать — такие «артефакты», как некий Викор, должны принадлежать всему народу гномов!
Я все-таки возмутился: с какого хрена я кому-то должен принадлежать?! Не спятил ли Бабакан, отравившись своей изжеванной бородой? На что Бабакан ответил, что бороду некому Викору стоило бы и отрастить, а то выглядит, как баба или малолетний пацан, а настоящий мужик должен быть бородат, вонять козлом и выпивать по три литра пива за один присест. Что касается пива, ответил я, это еще надо поглядеть, кто кого перепьет, — здоровенное пузо еще не залог победы, а что касается бороды — мужественность не в хрене или в вот этой грязной мочалке, болтающейся у некоторых на подбородке, — и я дернул гнома за бороду, — а совсем в другом! На что Бабакан ехидно парировал: дескать, «в другом» — это, надо понимать, в крепком заду, однако и он у меня подкачал, слишком худоват.
Эльфы смеялись, слушая наши пикировки, Бабакан их тоже заклеймил позором: безбороды, худы, задниц нет — жалкие, ничтожные личности! А то, что могут быть разборки из-за знатного рудознатца — это запросто, и уже всерьез пояснил:
— Понимаешь, Викор, какая штука… Есть закон выживания племени, когда свои интересы отступают перед интересами всех. Если всему племени гномов нужен какой-то представитель одного из кланов — никого не будут интересовать его интересы, он будет делать то, что нужно племени, хоть расшибись. И без разницы, гном это или эльф, понимаешь?
Костер у палатки наших друзей-эльфов бросал красные отблески на бородатое умное лицо гнома, на точеные гладкие черты эльфов, освещая их светлые волосы и подсвечивая их зеленые глаза. Ночной мотылек метнулся из темноты и с треском сгорел в языках пламени — подумалось: «И я вот так, лечу, как этот мотылек, и сгораю… Правда, пока что судьба как-то отпустила мне удачи побольше — видимо, все неудачи забрали на себя мои покойные друзья… увы».
— Бабакан, ведь я не принадлежу к кланам гномов или к родам эльфов — как они могут претендовать на меня, на мои услуги, на мою жизнь?
— Как? — Бабакан удивленно воззрился на меня. — Ты и вправду не понимаешь? Рассказываю: тебя приняли раненого, беглеца, преследуемого своим племенем, обучили тебя магии каменной стихии — и ты считаешь, что никто не хочет получить за это какую-то отдачу? Вот чисто по совести: у тебя нет никакой мысли, что ты должен этому племени? Ага — понимание есть. Продолжаем: ты работаешь для клана Синего озера, мы имеем большую прибыль, потому что ты открыл для нас жирные жилы руды, россыпи камней, пласты угля и соли. Ты думаешь, что кланы Черной горы, Каменного столба и Каменной черепахи будут сидеть и смотреть, как ты работаешь только для нас? Гарантия — скоро разнесется слух о тебе, будет собран большой сбор вождей всех кланов, и нас обяжут предоставить рудознатца для нужд всех кланов, чтобы равновесие не нарушалось. В противном случае наш клан, как они скажут, получит слишком большие преимущества и займет лидирующее положение среди остальных рудознатцев, возгордится и может попытаться узурпировать власть. Или же более слабые кланы нападут на сильный, чтобы поставить его на место. Начнутся раздоры и междоусобицы. Кому это надо? Значит, тебе скажут: ты должен, во-первых, отработать обучение тебя стихии камня, а во-вторых — ты будешь по очереди обслуживать кланы рудознатцев, пока главы кланов не посчитают, что ты отдал свой долг. Потом ты сможешь быть свободен, но не сможешь работать только на один клан — в этом я тебе клянусь, или я не Бабакан!
