Ночь дракона - Крускоп Сергей (читать книги бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
– Но откуда она?
– Можно домыслить. Руины, на которых стоит замок, вполне могли быть древним эльфийским святилищем. А четыре энергетические точки остались от какого-нибудь магического круга или еще какого контура, который использовали при ритуалах. Вряд ли он исходно был квадратом, скорее всего октограммой. Я, например, не знаю ни одного заклинания, которое работает в квадрате, но, впрочем, у эльфов могли быть такие заклинания. Так или иначе, святилище, а затем его развалины были симметричными и послужили фундаментом именно для центральной части замка. Затем при постройке были использованы камни с руин, и по чистой случайности еще один артефактный камень попал в центральную башенку. Опять же по чистой случайности башенка получилась такой высоты, что кабинет Велимира оказался в фокусе всех пяти камней.
– Не много ли случайностей?
– Не знаю, я не спец по вероятностям. Но ты только представь, сколько подобных артефактов было использовано в других постройках. И их не замечают, потому что они не сложились во что-то магически существенное. Ну а в этом случае – сложились…
– Ну ладно, – сказал я, – в конце концов чтобы предотвратить дальнейшее появление нежити, достаточно переставить саркофаг в другую комнату.
– А то и просто отодвинуть к стене, – согласилась Ивона. – Но нам надо еще раз открыть портал, чтобы Баст могла вернуться к себе.
Мы оба уставились в план замка. На зубец стены позади нас уселся ворон, глянул на нас, склонив голову, и хрипло закаркал.
– Цыц, ты! – шикнула на него Ивона.
Ворон еще разок обиженно каркнул и полетел куда-то в направлении леса.
– Ив, а ты говорила, кажется, что вода хорошо поглощает магию?
– Ну да, а что?
– Смотри сюда, – я ткнул пальцем в пергамент, – здесь установлен деревянный резервуар для воды. Как я понимаю, для кухонных нужд в основном. Вода в него поступает либо дождевая, либо натаскивается из колодца каким-нибудь водоносом.
– Дождевая… – протянула Ивона. – Вот в чем дело! А я грозу заподозрила.
– Ну да, только дело было не в грозе как таковой, а в дожде.
– Отлично, – Ивона спрятала пергамент с планом в сумку, – пойдем.
Водонос, которым оказался все тот же троллеподобный детина, спокойно выслушал мои пояснения.
– Ну, дак, – сказал он, – че ж не вылить. Надо – значить, выльем.
– Только по сигналу. Постой пока в дверях, а как мы тебе махнем – выливай.
Вернувшись на стену (солнце уже взошло, и камень постепенно нагревался), я отобрал у Ивоны «очки» для рассматривания энергетических точек и линий и повелительно махнул рукой. На опорожнение резервуара я отвел десять минут, но детина, видимо, знал более быстрый способ. Уже через пару минут точки по углам пирамиды дрогнули, а затем их мгновенно связали тончайшие светящиеся нити, прочертив внутри черного облака замка ожидаемую геометрическую фигуру. Мгновение спустя четыре тонких луча сошлись в центре пирамиды – там, где предположительно находился саркофаг.
– Ну что, кризис жанра прошел? – Я осадил коня под шильдой, которая извещала о въезде в Переляки.
– Угу. Прошел. Буду писать судьбоносный трактат.
– Переквалифицируешься в специалиста по магии пространств?
– Еще чего! Мне и этих членистоногих кровососов хватит по самое не балуйся! А пространственными артефактами и энергетическими пирамидами найдется кому заняться. Я еще на твоего нового родственника кой-кого из коллег натравлю, так что пусть гостей ждет. Тем более что он такой просвещенный!
– Это ты иронизируешь или как?
– Ни в коем случае! Я абсолютно искренна!
Мы помолчали.
Киохтван отрешенно глядел куда-то, в одному ему ведомую даль. Аконит, прядая ушами, нагнулся, сорвал с обочины какую-то травину и принялся ее жевать.
– Ну ладно, – сказала наконец Ивона, – это было славное дело, и спасибо тебе, что привлек меня к нему.
– Абсолютно не за что, – вполне искренне ответил я, – собственно, я даже почти не могу припомнить там своего участия. Ты все сама сделала.
– Ладно, не прибедняйся. – Девушка тронула поводья, выводя единорога из сомнамбулического состояния.
– Ив, – окликнул я ее, – знаешь, что я подумал?
Ивона обернулась, вопросительно приподняв бровь.
– Я подумал, что из нас получилась бы неплохая команда по отлову и отстрелу нежити, особенно эксклюзивной…
– Спасибо, – Охотница улыбнулась.
– Но только после того, как ты напишешь трактат и получишь свою степень магистра, – сурово закончил я.
Ивона фыркнула.
– Всенепременно. До встречи! – и щелкнула единорога пятками, посылая его с места в быструю рысь.
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
Я проснулся на удивление легко, без малейших признаков похмелья – за что в особенности ценил домашние настойки Одда. Приподнявшись на локте, я оглядывал меховое изобилие своего ложа (зимой тролль и сам использовал в качестве постельных принадлежностей вороха выделанных звериных шкур). Шкурами для моего ночлега пожертвовали в основном волки, попалось несколько лис, пара-тройка медведей и росомаха. А поверх всего этого была наброшена серебристо-серая, с желтоватым отливом, шкура громадного снежного льва.
Гостеприимный хозяин уже встал и сейчас старательно раздувал огонь в печи, держа наготове несколько березовых щепочек. По дому медленно распространялся легкий запах дыма. Я окончательно проснулся и принюхался получше: в доме, помимо запахов вчерашнего застолья и звериных шкур, явственно ощущался аромат промытой гречневой крупы…
– Утро, Сивер, – хмыкнул Одд, убедившись, что огонь разгорелся, и подсовывая в печь пару полешек, – здоров ты спать стал!
– После таких посиделок грех не вздремнуть, – ответил я, с неохотой вылезая из-под шкур и ощупывая пальцами ноги холодные доски пола.
– Да уж, знатно посидели! – тролль довольно осклабился, распрямляясь. – Ивона вон уже часа два как встала…
– Где она?
– В конюшне, вендига обдирает. Как закончит, можно будет и позавтракать.
На улице сейчас было просто восхитительно, хотя и морозно. Прекратились и снегопад и ветер; и теперь вся округа сверкала в лучах солнца первозданной белизной. Деревья на ближайшей лесной опушке казались нарисованными на этой белизне черной тушью при помощи тончайшего пера. Домики, сараи и заборы были настолько четко прорисованы, что выглядели как будто ненастоящими, даже несмотря на курившиеся над домами дымки. Складывалось впечатление, что неведомый живописец, создававший этот пейзаж, даже не подозревал о том, что краски можно смешивать.
– Доброе утро, Сивер!
Ивона обернулась на скрип двери и, улыбаясь, указала на почти снятую белоснежную шкуру. Мясо вендига – темно-красное, непригодное в пищу. Впрочем, я еще не видел человека, который бы рискнул есть нежить.
– Тебе помочь? – поинтересовался я, разглядывая, словно впервые, острые черные когти твари.
– Не-а, сама справлюсь. Мне только с морды снять осталось…
Прислонившись к стенке денника и почесывая храп Акониту, вдруг взалкавшему ласки и человеческого тепла, я смотрел, как девушка сноровисто подрезает бритвенно-острым ножом связки и хрящи на морде твари. Спустя минуты три Ивона выпрямилась, с наслаждением расправив плечи, и продемонстрировала мне отделенный от туши угловатый череп, покрытый подушечками массивных мышц.
– Впечатляет, – согласился я, рассматривая ряд острых зубов, часть которых была наделена пильчатым краем, – хотя видывал я и пострашнее.
– Отличный экземпляр, Сивер. – Ивона аккуратно завернула череп, а затем и шкуру в куски холстины. – В университетском музее будут рады.
– Пойдем, – я проводил взглядом останки вендига, спеленутые на манер нубъегской мумии, на их пути в кожаную торбу, – там Одд нас грозился гречневой кашей взбодрить.
– Мясо надо куда-то вынести, не здесь же его бросать! Наверное, надо за забор – пусть вороны поклюют.
– А не потравятся? – усомнился я.
– Насколько мне известно, до сих пор не травились. Ничего им не будет. Сивер… – Ивона посмотрела мне прямо в глаза. – Спасибо тебе.
