Чары тьмы - Керр Катарина (книги онлайн полные .txt) 📗
— Моя любимая забывает, что я только лишь скромный философ. Когда я закончу книгу, то священники в храме сделают пятьдесят копий — они посадят писарей переписывать, а я получу по половине серебряной монеты за экземпляр. И это, любовь моя, — все мое богатство в земном мире, поэтому давай надеяться, что семья Арддина не окажется жадной и согласится на такое скромное приданое.
— Думаю, они возьмут ее долю в моем деле. И, может, немного серебра.
— Очень хорошо, черт побери. Не повезло той девушке, у которой отец философ.
Когда Гавра покидала дан, то встретила Невина, который дружески взял ее под руку и проводил до лавки. Дети готовили ужин на кухне. Старый травник мог переговорить с бывшей ученицей с глазу на глаз. Невин положил пару больших дров в камин и зажег их, щелкнув пальцами.
— Сегодня прохладно, — заметил он. — У меня имеется по-настоящему важная новость для тебя. Я думаю, что сумею добиться окончательного освобождения Мейла.
Гавра задохнулась.
— Не говори ему пока, — продолжал старик. — Я не хочу зарождать у него надежду только ради того, чтобы потом лишить его ее, но ты должна знать. Тебе придется решить много вопросов перед отъездом.
— Перед отъездом? Да разве Мейл захочет, чтобы я ехала с ним?
— Если ты в этом сомневалась хоть на мгновение, то это твоя первая в жизни глупость.
Внезапно Гавре потребовалось сесть. Она устроилась на краешке стула возле огня и сплела дрожащие пальцы.
— Боюсь, что нет выбора. Придется отправить его назад в Элдис, — сказал Невин. — Ты хочешь поехать с ним?
Гавра осмотрела полки, комнату, все, ради чего она столько работала. Ей придется расстаться с замужней дочерью. И что скажет Думорик, когда она представит ему незнакомца, как его отца?
— Наверное, да.
Невин приподнял густую бровь.
— Боги! — воскликнула Гавра. — Элдис? Это так далеко! Но что Мейл будет делать без меня? Он умрет от голода. Или я напрасно льщу себе?
— Ни в коей мере, и ты это прекрасно знаешь, — старик замолчал и улыбнулся. — Вероятно, в конце концов вы будете жить на западной границе Элдиса. Там на много миль нет ни одной травницы. По крайней мере, мне так сказали.
— Правда? А что там делают люди, когда заболеют?
— Полагаются на те сказания, которые из поколения в поколение передаются в их кланах. Скорее всего, кое-что из этого хорошо срабатывает, но кое-что просто убийственно. Ты сама это знаешь. «Моя бабушка всегда пользовалась чаем из наперстянки против бородавок». Они будут это делать, даже если старая добрая бабушка оставила после себя кровавый след из трупов. Там на самом деле требуется хорошая травница.
Гавра колебалась. Она уже собиралась возразить, но знала, что Невин нашел лучшую приманку из всех.
— Понятно. Но это означает столько трудной работы — создавать новую практику, просвещать людей…
— Ха! А если бы тебе не пришлось работать, то что бы ты делала?
— Скорее всего, сошла бы с ума. О, очень хорошо, Невин, ты выиграл.
— А я и не осознавал, что мы участвовали в поединке.
Гавра рассмеялась, затем продолжала размышлять вслух:
— Ну, давай посмотрим. Если я создам новое дело для Думорика, то могу оставить Эбруе мою лавку! Это будет великолепное приданое. В таком случае мы сможем составить брачный контракт так, как мы хотим. Ей никогда не придется беспокоиться, что новые родственники выгонят ее с позором, просто чтобы прикарманить приданое.
— Именно так.
— «Элдис» — начинает звучать интересно, — Гавра подняла голову и улыбнулась. — А кроме всего прочего, я люблю своего мужчину. Я просто обязана поехать с ним.
По разным причинам Невин решил обеспечить освобождение Мейла весной. Во-первых, короли Диких предупредили его, что зимой будет много сильных бурь. Однако самая насущная причина заключалась в самом Мейле, который откажется покидать место своего заключения, пока не увидит, что с его книги должным образом сделаны копии, а для этого потребуется несколько месяцев. Пока писари в храме Вума трудились над книгой, Невин обрабатывал короля, честь которого была самым большим союзником советника.
Глин был щедрым человеком и Мейл смущал его. Король находил своего пленника слишком жалким и трогательным, чтобы убивать его, независимо от того, насколько политически оправданной могла бы стать казнь бывшего принца Элдиса. В особенности Глину стало трудно теперь, когда ученые священники на все лады расхваливали Мейла, как блестящего ученого и называли его украшением королевства. Когда Невин решил, что время подошло, то прямо попросил Глина освободить Мейла и позволить ему тихо вернуться в Элдис.
— Воистину, так будет лучше всего, советник. Попытайся придумать какую-либо обоснованную причину для его почетного освобождения. Пусть боги разорвут меня на части, если я допущу, чтобы Элдис посмеялся над моей слабостью, но я больше не могу думать о том, как принц покрывается плесенью в этой проклятой башне.
В конце восстание в Пирдоне обеспечило необходимую причину. Поскольку Элдису отчаянно требовалось спокойное лето для подавления восстание, он предложил Глину золото, чтобы тот воздержался от налетов. Глин не только взял взятку, но обставил все с большой торжественностью, предложив освободить пленника за десять лошадей.
После обмена многочисленными посланиями и странного торможения со стороны Элдиса, сделка была заключена и подписана. И только тогда Невин сказал Мейлу об его удаче. Зима уже уступала место весне.
Мейла поглаживал копию своей книги, переплетенную кожей и аккуратно переписанную опытным храмовым писарем. Принц с такой готовностью показал книгу Невину, что потребовалось почти полчаса, прежде чем старик смог перейти к цели своего визита.
— Самое удивительное, что король собирается оплатить еще двадцать экземпляров, — закончил Мейл. — Ты знаешь, почему?
— Знаю. В честь твоего освобождения. Он отпускает тебя на следующей неделе.
Мейл улыбнулся, собрался что-то сказать, затем его лицо застыло в неверии. Его ногти впились в мягкую обложку книги в руках.
— Я поеду с тобой до границы, — продолжал Невин. — Гавра и твой сын встретят нас за пределами Кермора. Эбруа останется здесь, но ты едва ли можешь винить ее. Она любит своего мужа, а с тобой она даже ни разу не встречалась.
Мейл кивнул. Его лицо побелело.
— О, клянусь богами обоих наших народов! — прошептал он. — Интересно, вспомнит ли эта птица из клетки, как летать.
Хотя принц Огреторик и его жена теперь жили в прекрасных покоях наследника, они никогда не забыли те времена, когда Примилла была единственным человеком, кто выказывал им уважение, и обычно с готовностью принимали ее в те часы, которые отводили для приема ремесленников и купцов. Принц был высоким молодым человеком с волосами цвета воронова крыла и васильковыми глазами, привлекательным, хотя и несколько грубоватым. Он имел склонность к открытости и откровенности, если только ему не противоречили. В то утро Примилла принесла ему подарок — дорогого кречета мелкой породы для его любимого спорта — соколиной охоты. Принц тут же посадил птицу себе на запястье и стал с нею разговаривать.
— Спасибо, уважаемая. Симпатичная птичка.
— Я польщена, если этот кречет доставил удовольствие вашему высочеству. Услышав об освобождении отца вашего высочества, я решила, что следует преподнести подарок в честь столь радостного события.
Глаза Огреторика внезапно потемнели, и он усиленно занялся кречетом, который повернул головку в сторону своего нового хозяина, словно узнал родственную душу. На стуле у окна беспокойно зашевелилась Лалигга.
— Конечно, — проговорила она с осторожной улыбкой. — Мы так рады освобождению Мейла! Но странно думать, что мой свекор стал писателем.
Огреторик бросил на нее взгляд украдкой. Судя по всему, молодой принц был в ярости.
— Спасибо за подарок, добрая Примилла, — поблагодарил он. — Прямо сейчас отнесу его своему сокольничему.
