Сияй, Бореалис! Армейские байки (СИ) - "Liz Elzard" (читать книги онлайн полностью txt) 📗
— Не хотите ли вы сказать…
— Да, думаю, вам это стоит знать. Жить вам осталось не так уж и долго. Полгода — это максимум. Симптомы затихают время от времени, но однажды они дадут о себе знать в полной мере.
Стало опять тихо. Тише, чем в могиле. Новость ошарашила Лирет, будто заболевание относилось к ней, а не к напарнику. Она схватилась за голову, мало задумываясь о том, что сейчас в теле Седого она выдаёт себя. Слова доктора могли вызвать только одну реакцию.
— Держись, парень, — покачал головой он. — Ведь в жизни главное многое сделать, а не много прожить. Цени это время.
Остаток дня Лирет провела в смятении, пытаясь сдерживать слёзы. Даже в мужском теле ей давалось это с трудом. О течении времени ей напомнил напарник, который внезапно вернулся. Он молча вошёл в палату, подошёл чуть ближе к кушетке и по привычке уселся на пол, упершись спиной в стену. В тишине Седой вдруг шмыгнул носом. Лирет, торопливо вытирая слёзы, обратила взгляд на него.
— Ты что, ревешь? — вдруг спросила она его голосом.
Напарник засуетился, елозя рукавом по щеке.
— Это так странно — слышать такие вопросы от меня же, но нет, ты ошиблась, я не реву, — пробормотал он.
— Ну я же вижу, — не отставала от него Лирет.
Седой обратил взгляд в её сторону. Впервые он видел себя плачущим со стороны. В тишине, казалось, между ними возросла связь гораздо более прочная, чем когда-либо.
— Они сказали… — хотела начать Лирет, роняя тёплую слезу.
— Что я скоро умру, — невозмутимо договорил напарник. — Да, они всегда так говорят, врачи эти. Однажды их слова могут оказаться правдой, однако так мне говорили и десять лет назад. Только вот обычной магией такое не вылечишь, у меня попросту не было возможности это сделать.
— Выходит, вся эта боль в теле — постоянная болезнь?
— Постоянная. Я привык. Я привык медленно умирать. Тело неторопливо замирает, становится менее чувствительным, и ты не представляешь, насколько здорово быть в таком здоровом теле, как у тебя, — неожиданно признался тот. — Никакой боли, никакого головокружения и… прекрати реветь, мне аж стыдно видеть себя таким. Тебе не стоит из-за этого расстраиваться.
— Знаешь, есть такая вещь — человеческое сострадание, — разозлилась Лирет. — И когда люди проводят много времени вместе, они становятся хоть чуточку да близкими.
— Нет от этого смысла, твои слёзы меня не вылечат. Я вообще не хотел, чтобы кто-то узнал о моей болезни, но раз ты теперь знаешь, то сделай вид, что ничего не слышала от доктора. Когда к тебе резко меняют отношение из-за жалости, это так угнетает. Кому вообще будет интересно притягивать людей одной лишь болезнью? Правильно — никому. Вот и я не хочу, чтобы ты меняла своё отношение ко мне, при этом зная, какой я на самом деле эгоист и жлоб.
Лирет улеглась, отвернувшись от него. От резкого движения телу стало больно, но она сдержала стон. Ей едва верилось во всё услышанное. Девушка хотела сомкнуть веки и проснутся на два дня назад в своём теле и не попадать в эту передрягу с обменом тел.
— Если тебя это сильно волнует, то знай, что я себя нормально чувствую, даже если у меня постоянные боли.
Напарник больше ничего не сказал. Он остался надолго и всё так же сидел у стены, погрузившись в размышления. Лирет не заметила, как на голову опустилась усталость, которая отяжелила веки. Боль медленно стихла.
***
Девушка съёжилась на холоде. Она стояла посреди бескрайней, невероятно живописной ледяной пустыни под сводом ночного неба и оторопело озиралась, отстукивая зубами ритм. Место напоминало окраины южных границ Бореаля, которые пролегали как раз близ Гвальтзарда. Однако никакой крепости на горизонте не виднелось. Льды тянулись от горизонта к горизонту, и одним лишь духам было ведомо, где пролегал путь до города. Девушка боялась сделать шаг не туда и беспомощно топталась маленькой точкой посреди белоснежного полотна. Сюда можно было прийти любоваться созвездиями и безлюдьем, но всё впечатление портил пробирающий до костей холод.
Злясь, Лирет всё же решила держать путь в одну сторону, и будь что будет. Так она шла достаточно долго, проваливаясь в сугробы и загребая в ботинки комья снега. Тело окутало ледяное оцепенение, и обхватившие плечи озябшие пальцы уже не могли разжаться. Однако вдруг, точно ответ на безмолвный зов, вдали показалась чья-то фигура, замершая будто под гипнозом звёзд. Приблизившись, девушка узнала Седого. Вероятно, одна участь им досталась на двоих. Только парень не выглядел отчаянным и замёрзшим, и вообще ему повезло оказаться в пуховике. Седой замер, задрав голову. Судя по виду, он не очень-то был озадачен своим положением и наслаждался прекрасным видом ночного неба. Лирет подошла к нему, остановилась рядом и попыталась высмотреть среди звёзд что-то.
— Давно тут? — поинтересовалась девушка.
— Не очень, — ответил парень.
— И как нам отсюда выбраться? Здесь жутко холодно.
— Вообще есть способ, — тот обратил взгляд на неё. — Но я вначале хочу кое-что показать тебе. Мне только нужна помощь.
— И что же я должна сделать?
— Обещай, что сделаешь.
— Ладно, уговорил. Выкладывай уже, я сейчас превращусь в ледышку.
— Ну, холодно тебе точно не будет.
Седой вдруг распростёр руки. Лирет изогнула бровь, мало понимая его жест.
— Обними, — неожиданно изрёк тот и даже не покраснел.
Девушка издала нервный смешок, однако она сразу поняла, что парень не пошутил.
— Нет, ты что, — мотнула головой она, едва сдерживая смех. — Меня же покалечит твоя сила.
— Но ты дала обещание, — напомнил Седой.
— У тебя что, весеннее обострение? Я не могу вот так взять и обнять тебя, кто знает, что со мной случится после такого.
— Хочешь замёрзнуть?
— Лучше уж это, чем оказаться изрезанной.
— Так ты боишься просто. Я же говорил, что сила ранит тех, кто её боится. Если преодолеешь свой страх, то я кое-что покажу тебе, и потом мы уйдём отсюда. Я знаю дорогу назад.
— Ты прикалываешься? — недоумевала Лирет.
— Отбрось свой страх, — настаивал Седой. — Мы не выберемся отсюда, если ты это не сделаешь.
— Серьёзно? — всплеснула руками та.
— Ну же.
— Кто вообще сказал, что это единственный способ?
— Мне так же неловко, как и тебе.
— Ты заставляешь чувствовать меня школьницей на первом свидании.
— Хочешь, чтобы это сделал я? — напарник сделал шаг навстречу.
— Нет, стой где стоишь! — отпрянула Лирет.
— Ну ладно, постоим, — непринуждённо пожал плечами тот.
Девушка, в надежде отыскать хотя бы тропинку, оглядывалась. Бескрайняя пустыня раскинулась белым покрывалом, на котором ни дорожки, ни следа. А холод всё нарастал да так, что его прикосновения проникали до самого сердца пальцами коварной ведьмы. Лирет понимала, что сейчас её тело окоченеет и превратится в часть ледяной пустыни. Пальцы уже ничего не чувствовали. Девушка сделала несмелый шаг к напарнику. Она не знала, стоит ли ему верить, но когда лютый мороз нещадно сковывал тело, думать становилось гораздо труднее. Раз уж отсюда был только один выход…
Шаг и ещё шаг сквозь робость.
Лирет подошла к Седому, ощутив дрожь в ногах, но в какой-то момент поняла, что бояться действительно нечего. Это всего лишь объятия и ничего большего. Может, они и вправду были единственным способом здесь согреться. Об остальном думать не стоило, хотя Лирет откровенно не понимала, что нашло на напарника. Поравнявшись с ним, она неуверенно прижалась к нему и обхватила.
Никакого ощущения игл. Поразительно.
Вместо этого девушка почувствовала тепло. Оно источало прямо из груди, будто вместо сердца неумолимо полыхал тлеющий уголёк. Лирет закрыла глаза, окунаясь в приятное ощущение тепла, которое точно так же объяло её за плечи, согнав дрожь. А затем тепло породило свет, яркий и ослепительный. Он исторгся из груди напарника и взметнулся кометой сквозь мороз в небо. Небосвод озарился светом, и хвост кометы вытеснил ночную синь бледно-зелёным сиянием. Лирет открыла глаза, оторопело вытаращившись сначала на Седого, затем на полыхающее полярным заревом небо. На груди напарника сквозь пуховик мерцало что-то, похожее цветом на сияние в небе. Девушка сделала шаг назад, изумляясь. Она действительно согрелась, а взору предстала удивительная картина.
