Тень шпаги - Раткевич Сергей (читать хорошую книгу txt) 📗
Король Эттон так никогда и не написал этой картины. Впрочем, иногда она ему снится.
А тогда… он бы так и стоял до самого своего конца, но его грубо схватили за шиворот и куда — то поволокли.
— Живей, ваше королевское величество! — просипел кто — то сорванным голосом.
Так король впервые столкнулся с маршалом Эрданом, красой и гордостью армии, любимцем гвардии и почти народным героем. Вот только тогда он ничем из вышеперечисленного еще не был. И его величеству не приходилос опасаться этого негодяя, претендующего на его корону.
Молодой лейтенант в обгорелом мундире волок своего короля сквозь хаос битвы, раздавая безжалостные удары шпагой направо и налево. Со всех сторон к ним бежали враги, и королю казалось, что их хищные лапы тянутся прямо к его сердцу. Лейтенант, изрыгая чудовищные проклятия и богохульства, лупил по этим лапам шпагой и волок своего короля дальше.
Или это только так казалось, что враги тянут к нему чудовищные лапы с кривыми когтями? Не могло ведь там быть никаких лап. Люди, а не чудовища стремились пленить короля Эттона.
Однако его величество, как ни старался, не мог припомнить никаких людей, кроме своего спасителя. Чудовища тянули к нему свои жуткие лапы, самые настоящие чудовища. А его спаситель сражался с ними, подобно герою каких — нибудь древних легенд. Он и был единственным человеком, кроме самого короля. Уже гораздо позже король заметил, что как раз человеком его спаситель и не был. Просто потому, что был эльфом.
Враги были сильны, враги были яростны, враги были упорны в своем стремлении непременно добраться до короля Эттона, но не было среди них никого сильнее, яростнее и упорнее безумного эльфа со шпагой в руках.
Вот эльф швырнул его наземь, и король услышал над своей головой противный свист пули. Что — то проорав, лейтенант выстрелил в ответ, подхватил короля и потащил дальше. Его величество находил ситуацию нелепой и позорной, но ничего не мог сделать, ему оставалось лишь переставлять ноги. Когда он не успевал этого делать, лейтенант тащил его, словно какай — то мешок.
— Ко мне, мерзавцы! — совсем не эльфийским голосом орал лейтенант, созывая непонятно кого. Разве еще кто — то остался? Разве не одни они среди всеобщего разрушения и гибели?
— Здесь государь! Ко мне все, кто меня слышит! — вопил лейтенант, и как по волшебству появлялись какие — то люди в родной, до боли знакомой гвардейской форме.
Король почувствовал, как его подхватывают еще и за ноги. Еще миг, и его поволокли вдвое быстрей.
— Ничего, ваше величество, прорвемся… — гудел седоусый крепыш, подхвативший королевские ноги. — Лейтенант знает, что и куда, уж вы будьте уверены…
Его почти зашвырнули в какую — то обозную повозку. Он больно ударился локтем, перемазал платье… нет, платье он перемазал задолго до того, как… да что вообще происходит? Кто здесь, в конце концов, главнокомандующий? Если у Вирдисской армии еще остались какие — то силы, именно ему надлежит ими командовать.
— По коням! — надрывался лейтенант. — Майор, вы с вашими людьми берете на себя центр! Генерал, ваши слева! Я — справа. Короля вывезти любой ценой, ясно?!
— Ясно, господин лейтенант! — слаженно ответили два мужских голоса.
Да что ж это такое, в самом — то деле? Лейтенант королей за шкирку таскает и генералами командует? Его величество решительно встал и отворил дверцу повозки.
И встретился взглядом с глазами лейтенанта. Встретился и замер. Все, что ему хотелось сказать, мигом вылетело из головы, потому что глаза лейтенанта не были глазами человека или эльфа, потому что полыхавшая в них ярость ни человеку, ни эльфу принадлежать не могла, а еще потому, что эта неземная, лишь чудовищу или божеству присущая ярость полыхала в надежной и прочной броне разума.
Его величество замер, потому что так мог бы выглядеть воплощенный Бог войны. А разве король может поспорить с Богом? Это все равно что лейтенанту с королем спорить.
— Я же сказал, сидеть там и не высовываться! — выдохнуло божество, и рука лейтенанта сильно толкнула его величество в грудь, от чего он, отлетев, треснулся о противоположную стенку повозки, да так, что она задрожала. Дверца повозки с треском захлопнулась.
— Гони, дьяволы!!! — рявкнул лейтенант, и повозка рванула с места.
Она тряслась и подпрыгивала, вслед ей летели пули, а справа и слева гремели копыта коней. Его величество так и не решился выглянуть наружу. Даже когда преследователи отстали, а повозка остановилась.
— Ваше величество, вы спасены! — Дверца распахнулась, и в повозку забрался генерал конной гвардии барон Бролси в окровавленном солдатском плаще и с перебинтованной головой.
— Только я? — тихо вопросил король.
— Нет, — вздохнул генерал. — Не только. Этот сумасшедший мальчишка… он спас все, что от нас осталось… от гвардии, я имею в виду. Ну, и свои два взвода. Этот лейтенант…
— Лейтенант? — перебил его король. И тотчас решительно выпалил: — Маршал. Главнокомандующий Вирдисского королевства!
Нет, его величество ничего не забыл и ничего не простил своему нынешнему маршалу. А особенно того страха, который испытал, поглядев в его исполненные боевой яростью глаза.
Король имеет право на страх, как и все прочие люди, но король даже и в страхе своем должен выглядеть величественно. А в тот миг, когда лейтенант бросил взгляд на своего государя, король не ощутил в себе ничего возвышенного. Он почувствовал себя ничтожным и жалким. Заодно он был благодарен богам, всем богам, какие ни на есть, — за то, что дверца повозки наконец захлопнулась, укрыв его от этого ужасающего взгляда.
Его величество король Эттон ненавидел своего спасителя. Ненавидел и боялся. Быть может, именно поэтому на маршала сыпались все милости, какие только можно представить, но ни одной картины его величества он не видел. И не увидит.
Есть и еще одна причина тому. Еще одна, кроме унижения и страха. Маршал Эрдан — эльф. Показать ему свои картины? Может, еще и на лютне ему сыграть? На эльфийской?
Вы это как себе представляете, господа? Мало того что король проклятому эльфу жизнью обязан, мало того что эльф — то, похоже, заговорщик, так выяснится еще, что эльф и как музыкант куда лучше… а если он, не доведи Боги, еще и рисует…
— Оставьте как есть. Ваше величество, демоны с ней, с этой тенью! — повторил первый министр, и король вынырнул из паутины унизительных воспоминаний.
Ничего, скоро с этим будет покончено.
— Посмотрим, — рассеянно кивнул король, глядя на картину. — А пока слушай…
Король быстро и точно изложил то, что полагалось сделать его первому министру. С кем переговорить, кому намекнуть, кому приказать, а кому и пригрозить… к тому моменту, когда король переговорит с самим маршалом, все должно быть готово, чтобы, когда гвардия, темной ночью покинув свои казармы, двинется в путь, не терять ни одной лишней минуты. Подобные вещи удаются лишь при уникально точном их исполнении.
— Да, ваше величество, — дослушав короля, поклонился первый министр. — Все исполню, как сказано.
Оставшись один, король с бессильной яростью уставился на дописанную картину. Дописанную, но неоконченную. И чем дольше смотрел, тем больше ему казалось, что сбежавшая тень омерзительно кривляется у него за спиной. Разумом он понимал, что это не так, но его чутье упорно твердило другое.
Королю казалось, что эта сбежавшая тень как — то связана с его спасителем. С человеком, коего он ненавидел и боялся больше всего на свете.
Вечер тянулся нескончаемо долго. Господин Варлигер бездумно смотрел в пустоту, лаская большим пальцем надетый на указательный незримый перстень. Колдовской перстень, дающий свободу и власть. Подсказывающий в трудную минуту. Великолепный перстень. Законную добычу того, на чьей стороне удача этого мира.
Варлигер ждал. Это должно было случиться неминуемо. Это должно было случиться скоро. Совсем скоро. Быть может — сегодня ночью. Господин Варлигер не мог дождаться, когда наконец погаснет вечерняя заря, а опостылевший вечер сменится ночью.
