Тень Камбера - Куртц Кэтрин Ирен (читаем полную версию книг бесплатно txt) 📗
Но как и большая часть отряда, Дугал решил утолить жажду из водоема, вытянувшись ничком на плоском камне, чтобы попить из ладони, словно простой крестьянин. Конал снова почувствовал раздражение, увидев, как Келсон делает то же самое, совсем неподобающим королю образом. И принц снова подумал: пусть оба соперника напьются из фляги. Тогда решится даже больше проблем, потому что никто из членов отряда не в состоянии распознать действие зелья в вине, и уж тем более каким-то образом ему противостоять. Так что пусть судьба сама делает свой выбор в следующие несколько часов.
Но если сегодня никто из этих двух не выпьет из фляги, Конал заберет ее ночью. Никто не пострадает, и Конал сможет притвориться, что никогда даже не думал причинить кому-то зло.
Самая же большая опасность ждет Конала, если Дугал все-таки хлебнет вина, а Келсон вмешается до того, как с Дугалом что-то случится. Даже если ничто не может связать Конала с зельем во фляге, король все равно забеспокоится, поняв: кто-то в отряде имеет доступ к таким вещам и задумал недоброе. У Келсона нет оснований подозревать Конала, но то, что он присвоил письма о смерти Тирцеля, в конце концов приведет к неприятным вопросам. А он не сможет противостоять Дерини, считал Конал, если его все-таки вызовут на допрос.
С другой стороны впереди их ждала еще более труднопроходимая местность. Возможно, если Конал поедет рядом с Дугалом, то ему просто удастся подтолкнуть лошадь к краю пропасти у какой-то особо опасной точки, а потом заявить, что его собственная почему-то взбрыкнула. И он может заставите свою лошадь на самом деле взбрыкнуть. Никто и не подумает спросить его, уж не сделал ли он это преднамеренно. А вместе с Дугалом в пропасть полетит и фляга — в дополнение к опасному сопернику.
Вскоре дорога на самом деле стала труднее и все время петляла. Как Конал и надеялся, ему удалось пристроиться за Дугалом, когда отряд выстроился в цепочку. Грязь под копытами лошадей сменилась песком, но это улучшение грунта не много значило, так как в песке валялось множество острых камней, которые могли поранить ноги лошадей и таким образом послужить причиной падения. Чем дальше они продвигались вперед, тем больше Конал сомневался, осмелится ли он что-нибудь предпринять, так как боялся сам последовать за своей жертвой в пропасть. Справа нависала каменная стена, по большей части залепленная грязью, из щелей в ней в некоторых местах стекала вода, собравшаяся где-то в породе во время последних дождей. Слева предательски зияла пропасть, внизу ждали острые камни и речные пороги. Чем выше они поднимались, тем быстрее несла свои воды горная река, становясь все глубже и уже, в некоторых местах ее перегораживали массивные валуны, гладкие от воды. Все больше было и острых камней, выступающих из воды, пенящейся вокруг них.
Затем снова начался дождь — примерно через полчаса после последнего привала. Когда упали первые редкие капли, участники путешествия вначале с опаской оглянулись по сторонам, думая, не долетели ли это капли от бурной речки; но за первыми мелкими каплями последовали крупные. Члены отряда тут же накинули на головы капюшоны и подняли воротники. Крупные капли быстро перешли в сплошной поток дождя.
Конал кутался в плащ и тихо бормотал проклятия, прищуриваясь, чтобы разглядеть дорогу. Даже если бы тропа была достаточно широкой, чтобы на ней развернуться, ему не хотелось бы возвращаться назад тем же путем, который они уже преодолели, и в особенности спускаться с горы. И ему также не хотелось повторять подъем, ни завтра, ни на следующий день. Они чуть не потеряли вьючную лошадь несколько минут назад, а сейчас тропа стала хуже, чем была в том месте. Кроме того, они наверняка преодолели всего половину пути или около того.
Возвращаться глупо.
Не то чтобы дорога впереди казалась лучше — насколько мог разглядеть Конал сквозь идущий стеной дождь. Прямо впереди маячила серая лошадь Дугала, между Дугалом и Келсоном ехал Долфин, король в свою очередь следовал прямо за проводником. Все остальные участники путешествия находились уже за Коналом. Прямо за ним — Джован. Как раз перед тем, как монах скрылся за поворотом тропы, он, как увидел Конал, приостановил свою пегую лошаденку, повернулся к Келсону и что-то прокричал ему сквозь дождь. Но затем и монах, и Келсон последовали дальше и, как решил Конал, решили не поворачивать назад.
Очень хорошо. Его это устраивает. Они не могут промокнуть больше, чем уже промокли. И даже если то, что ждало их впереди, будет хуже того, что они уже преодолели, на вершине их ждет аббатство, жаркий огонь, сухая одежда, горячая еда…
Конал мечтал о горячем пряном вине, наклоняясь к шее лошади, и молился, чтобы этот подъем наконец закончился. Он пытался не смотреть на то, что находилось так близко слева. Потоки дождя лились на тропу, поэтому в некоторых местах лошади оказывались в грязной воде по колено. На противоположной стороне каньона, разделяемого рекой, по" явилось несколько потоков, летящих вниз с гор — этакие крохотные подобия водопада, который они недавно миновали. Шум падающей с гор воду и дождь и грохот воды внизу на порогах исключали возможность общения. Конал не смел использовать ментальную речь, так что ему приходилось довольствоваться чтением других сигналов следующих перед ним ездоков: движений рук, голов и выражений лиц, если кто-то оборачивался назад. Келсон, как с радостью заметил Конал, совсем не выглядел счастливым, а Дугал вообще был явно обеспокоен.
Наконец дождь начал ослабевать. Конал полагал, что это следует рассматривать как улучшение. Тропа впереди казалась не тверже, но и не грязнее, и хотя бы немного шире. У Конала даже сложилось впечатление, что и обрыв там не такой крутой, как раньше, но в дальнейшем он пришел к выводу, что это был оптический обман. Но как бы там ни обстояло с истинной крутизной склона, силы природы выбрали именно это место для трагедии.
Лошаденка монаха первой завязла в грязи, внезапно утонув по колено в двигающемся, промокшем от дождя грунте, затем последовала цепная реакция, в результате чего лошади Келсона, Долфина и Дугала вскоре оказались на брюхе. Они ржали и метались, когда вся тропа стала разъезжаться под ними.
Затем лошадь Конала не нашла опоры под передней ногой и чуть не перекинула ездока через голову, пока он сам пытался удержать равновесие. Оруженосец Джован, следовавший сразу же за хозяином, приблизился к нему, чтобы протянуть Коналу руку на тот случай, если хозяину придется спрыгнуть, но это привело к тому, что конь Джована соскользнул, и обе его задние ноги внезапно оказались за краем пропасти. Животное неистово билось, старясь снова найти опору, в то время как Джован пытался по его шее сползти на тропу.
Конал инстинктивно схватился за узду, пытаясь одновременно успокоить свою лошадь, но вскоре стало очевидно, что он сам может не выйти из переделки живым. Казалось, вся поверхность разъезжается под ним, подвергнувшись воздействию такого количества воды, тяжелых лошадей и ездоков.
Он услышал, как кто-то впереди полетел в пропасть, но у него не было времени выяснять, человек или животное, или оба сразу: он сам прилагал усилия не последовать за ними. Лошадь Дугала, с еще большим неистовством стараясь найти опору, перекинула хозяина через голову, а задней ногой каким-то образом умудрилась попасть в узду лошади Конала. В результате голова бедного животного оказалась опущенной в грязь. Принц не видел, где приземлился Дугал, потому что брыкания собственной лошади заставили его выпустить из рук узду Джована, и он повернулся в седле, чтобы узнать последствия.
Джован закричал. Конал увидел, как они с конем медленно скользят к краю, но теперь его собственная борьба уже стала отчаянной и он не смел предпринимать попыток спасти Джована, иначе потерял бы равновесие сам, и тогда уже они оба полетели бы в пропасть. Его собственная лошадь пыталась освободиться от серой лошади Дугала, так и не выпутавшейся из узды.
Часть животных определенно слетит в пропасть.
