Трон Знания. Книга 5 (СИ) - Рауф Такаббир "Такаббир" (версия книг txt) 📗
— Если бы я знал, что ты шлюха… — И умолк.
Разве девушка с глазами ребёнка может торговать своим телом? В хрустально-чистых серых глазах застыло удивление вперемежку с тоской.
— Ты бы за меня не заступился, — закончила фразу Найрис и улыбнулась. — Ну и ладно. Зато я впервые почувствовала себя настоящей женщиной.
Прикрыла шляпкой растрёпанные волосы и медленно пошла между рядами.
— Уходим, Сибла, — сказал Людвин. — Вдруг эти вернутся.
— Ты видел, какие у неё глаза?
Озираясь, Людвин потянул его за рукав:
— Идём же, идём.
— Ты видел? — повторил Сибла, оглядываясь.
— Видел, видел. Глаза шлюхи. Идём быстрее.
Вернувшись в особняк, Сибла закрылся в комнате. Шагая из угла в угол, чувствовал себя зданием, которое вдруг распалось на кубики. Заново возводил фундамент, выкладывал первый этаж, но как только дело доходило до крыши, кубики рассыпались. В ушах звучал голос: «Не бойся, сынок. Я рядом». Его заглушал другой голос: «Найрис… Найрис…» Шлюха с глазами чистой девочки…
Далеко за полночь Сибла разбудил Людвина:
— Переписывай проповеди.
— Что? Сейчас? — промямлил духовный наставник, щурясь от света лампы.
— Всё в этом городе принадлежит хозяину, — проговорил Сибла, кружа по спальне. — Всё: вещи, дороги, дома, мужчины, женщины, шлюхи. Хочешь взять, заплати. Не хочешь платить, попроси разрешения взять. Не плюй на асфальт, он не твой. Хочешь плюнуть, плюнь в зеркало. Не ломай деревья, они не твои. Хочешь ломать, ломай себе руки.
— Бред какой-то, — промолвил Людвин, протирая глаза.
— А ты напиши так, чтобы это не было бредом. Чтобы люди поняли и прониклись. Напиши: «Терпение хозяина не безгранично. Любой ваш проступок может стать последней каплей. И хозяин обрушит на вас свой гнев».
— Думаешь, хозяин выползет из мрака, чтобы тебя поблагодарить?
— Нет. Я хочу его уничтожить и занять его место. — Приблизившись к Людвину, Сибла со всей силой сжал ему плечо. — Мы братство Белых Волков. У волков нет хозяина. Они сами хозяева жизни.
*
К концу морского путешествия Адэр занемог. Сойдя на берег, еле поднялся по лестнице, выдолбленной в скале. Всю дорогу до замка пролежал на заднем сиденье автомобиля. Воздух Грасс-дэ-мора — сухой, колючий — царапал гортань, вызывая мучительные приступы кашля. Горло, бронхи, лёгкие жгло огнём, в ушах гудело, перед глазами пульсировали чёрные точки. Наверное, то же чувствует младенец, покидая райское чрево матери.
Адэр вошёл в апартаменты и рухнул на кровать, не сумев раздеться. Его бросало то в жар, то в холод. Он погружался то в воду, то в песок. Слышал бой часов и звон стекла. Видел застывшие водопады и кипящую пустыню.
Вдруг возникли заплесневелые стены. Цепи — как ржавые ручьи с потолка. Пол в пятнах крови. В проломе крыши капля солнца. Небо всосало каплю, и стало темно. Адэр заметался по лачуге в поисках Эйры. Она где-то здесь, лежит без сознания. Снаружи шёпот. В щелях двери свет костра. Хлыст и Таша. Лиц не видно. Пальцы, изуродованные подагрой, стянули с головы Таши косынку. По гибкой спине заструились чёрные волосы. Это не Таша… Хлыст с усмешкой посмотрел через плечо. Иштар…
Адэр вылетел из темноты, схватил Эйру за руку и рывком притянул к себе.
Охнув, она выронила пузырёк и навалилась сверху:
— Нельзя так пугать!
Адэр сжал её в объятиях:
— Я тебя потерял.
— Вы бредили, — промолвила Эйра, обдав его щёку горячим дыханием. — Я позову Яриса Ларе. Он в гостиной. Ждёт, когда вы проснётесь.
— Сколько я спал?
— Два дня.
— Чёртова акклиматизация.
Эйра попыталась высвободиться:
— Маркиз может войти в любую секунду.
Продолжая держать её одной рукой, Адэр запустил пятерню ей в волосы на затылке. Потянув назад и вниз, вынудил запрокинуть голову.
— Мне больно, — выдохнула Эйра. — Да что с вами?
— Почему ты перерезала себе вены?
— Шаг вперёд, два назад. Сколько можно?
— Ты хорошо переносишь смену климата. Почему обманула?
— Я говорила правду. У меня был период слабого самоконтроля.
В спальню заглянул Ярис Ларе:
— Ваше Величество…
— Закройте двери, — крикнул Адэр и, прижав голову Эйры к себе, зажмурился. — Над тобой издевались? Да?
— Человек, который считает женщин вещами, никогда не делал мне больно. В отличие от вас.
— Скажи правду.
Эйра вырвалась из объятий. Пригладив волосы, опустилась на стул и вцепилась в пуговицу на манжете рукава:
— После коронации Иштара у меня появились видения. Страшные видения из далёкого прошлого Ракшады. Я стала принимать лекарства, но они дали побочный эффект. Я оказалась в мире желаний и грёз и чуть себя не потеряла. Пока мне готовили другое лекарство, я резала себе вены. Меня отрезвляла только боль. Боль всегда меня отрезвляет.
Усевшись на край кровати, Адэр досадливо поморщился:
— Не знаю, что на меня нашло. Прости.
Эйра сделала глубокий вдох и на выдохе произнесла:
— Теперь задайте вопрос, который вас действительно интересует.
Адэр упёрся кулаками в перину. Прямо сейчас он может получить ответ на то, что его гложет… Но как потом жить?
— Вопросов больше нет.
— Почему вы…
— Потому что! — перебил Адэр и, поднявшись, подошёл к окну. — Зови маркиза Ларе.
Распахнув рамы, впустил в спальню пресный запах сада. Зелень выжатая, небо измученное, солнце нервное. К этому надо привыкнуть.
В замок съехались советники, желая услышать рассказ о поездке в Ориенталь. Однако Адэр переносил заседание Совета со дня на день: Йола и Йеми остались в посёлке морского народа и словно забыли, что правитель ждёт их. Советники теряли драгоценное время, занимаясь бумажными делами. Адэр просиживал в архиве, пролистывая исторические труды.
Три тысячи лет назад был принят закон о привилегиях. Будто в отместку за то, что короля возвели на вершину иерархической пирамиды, приверженцы разных религий запели на один лад: «Король — помазанник божий. Не всяко чрево благословенно носить наследника его». Это чрево стали выбирать не по велению сердца, а исходя из политических и дипломатических соображений.
Народ был беспощаден к тем, кто ставил личные интересы выше государственных. Если помазанник божий шёл на поводу чувств, события разворачивались по одному сценарию. Короля вынуждали отречься от престола (сейчас король отрекается и лишь потом женится на плебейке). Страной управлял технический Совет во главе с временным правителем. Потом корону надевал мастак в подковёрных играх. Как правило, он не славился возвышенными помыслами. Крушил устои, вводил новые порядки, перекраивал историю на свой лад, разгонял сторонников предшественника, опасаясь заговоров и интриг. А предшественник и его незнатная супруга исчезали из поля зрения.
Чаще всего правление новоявленного короля заканчивалось государственным переворотом: власть не всем по плечу. Кризис власти иногда приводил к распаду государства, что и произошло с Высокогорьем. Семь веков назад большая держава раскололась на три страны: Залтана, Бойвард и Росьяр. Толан — наследный принц Росьяра — стремится заполучить принцессу Леессу, а с ней и Залтану. Скорее всего, он задумал вернуть и Бойвард под свою корону. У Тезара может появиться сильный сосед, и Тезару это однозначно не нравится.
Великий и Трой Дадье преследуют одни и те же цели, однако Великий идёт напрямик, а Трой петляет, извлекая попутно дополнительные выгоды. Они не мешают друг другу, ведь чей бы план не сработал, выиграют оба. Наверное, поэтому Моган и Дадье неразлучны сорок пять лет.
Великий хочет женить сына на Луанне, чтобы подчинить Партикурам и укрепить позицию Тезара. А Трой, с подачи Адэра, грызёт землю, чтобы заменить Луанну Леессой. В итоге залтанские банки окажутся у Троя в кармане, король Партикурама с его тайнами — под пятой, ну а принц Толан останется с носом.
Адэр переворачивал страницы толмудов, рассматривал карты древнего мира и мрачнел. В истории нет подсказок и зацепок. Законы как горы — не перепрыгнешь. Вот если бы он родился пару-тройку веков назад, когда тайный брак был легитимным. Но этот брак не спас бы Адэра. Долг короля — дать короне наследника, а сын от плебейки не входит в круг помазанников божьих. Тайный брак или гласный — итог один: конец династии. Чтобы не свести к нулю деяния великих предков, он обязан жениться на принцессе или, на худой конец, на дочери герцога.
