Ночь Охотника - Сальваторе Роберт Энтони (книги онлайн без регистрации полностью .txt) 📗
– Дзирт, нет! – услышал он крик Реджиса, и потом все смешалось у него в голове; он полетел в сторону, подброшенный могучим кулаком Темной Души.
Туман преследовал его.
Лич возник в виде мертвеца в тот миг, когда мимо него пролетел молот Вульфгара; это был отчаянный бросок, и оружие едва не задело Дзирта. Гвенвивар летела следом за Клыком Защитника, но Темная Душа снова ускользнул. Молот и пантера очутились среди клубов тумана, а туман устремился к Реджису. Кровь отхлынула от лица хафлинга, когда Темная Душа возник прямо перед ним, и в огненных глазах монстра хафлинг увидел свой смертный приговор.
Он несколько раз отчаянно ткнул в противника рапирой и понял, что от нее нет никакого толку, потому что острие оружия встречало пустоту. Темная Душа даже не обращал на него внимания, даже не трудился превращаться в туман, он упрямо тянул свои когтистые лапы к хафлингу-воришке.
– Иди ко мне, маленький пират, – произнес лич потусторонним голосом, при звуке которого Реджиса пробрала дикая дрожь, и он едва не потерял сознание. Издалека донесся отчаянный вопль Дзирта, и Бренор, который не в силах был подняться с колен, слева от хафлинга, выкрикнул имя друга, встретившего свою смерть.
В полуобморочном состоянии Реджис едва успел понять, что призрачный голос Темной Души исказился, и ему потребовалось несколько мгновений, чтобы заметить странные изменения, случившиеся с лицом монстра: оно как будто удлинилось, словно его растягивали. Словно оно состояло из мягкого теста или ирисок, которые варят на Побережье Мечей.
Темная Душа тянул к хафлингу руки, но, казалось, никак не мог дотянуться.
Кто-то или что-то увлекало лича назад, и тело его удлинялось. На лице монстра возникло изумленное выражение, и он превратился в туман, пытаясь спастись.
Но на сей раз этот трюк не помог ему; нечто стремительно утащило его обратно, туда, откуда он появился, мимо нападавшего Вульфгара, мимо Дзирта, прочь, во тьму.
В лагере воцарилась тишина.
Гвенвивар устало ходила кругами. Четверо друзей переглядывались в полной растерянности.
– Моя девочка, – наконец выдохнул Бренор.
И словно по знаку в круг света, отбрасываемого костром, вошла Кэтти-бри, одна рука ее была стиснута в кулак и прижата к груди, а вторую она вытянула перед собой, и в пальцах сверкал большой драгоценный камень.
– Что ты сделала? – спросил Дзирт.
– Мы не смогли бы его одолеть, – шепотом ответила Кэтти-бри. – Мне пришлось этим воспользоваться.
– Она поймала его! – взвыл Бренор и с трудом поднялся на ноги. – В драгоценный камень! О, хорошая девочка!
– Кэтти? – удивился Дзирт.
Она посмотрела на него, и, казалось, только сейчас очнулась от транса. Она взглянула на филактерию и кивнула.
– Это колдовство предназначалось для Пуэнта, – вмешался Вульфгар. – Колдовство, которое Гарпеллы вложили в кольцо.
– Что ты натворила, девочка?! – воскликнул Бренор, которого внезапно охватила паника.
– Спасла нас всех от смерти, вот что, – заявил Дзирт и повернулся к Кэтти-бри. – Но что же нам теперь делать? Возвращаться в Широкую Скамью?
Женщина долго думала над его словами, затем покачала головой:
– Продолжим путь. Лич пойман, его душа заперта в филактерии. Темная Душа больше не опасен для нас.
– Но ты израсходовала чары, заключенные в кольце, – хором произнесли Бренор и Реджис.
– У меня остался свиток Гарпеллов, повторяющий эту магию, – сообщила Кэтти-бри.
– Но ведь твоя тюрьма занята? – удивился Бренор.
– И ты говорила, что такое колдовство тебе не под силу, – добавил Дзирт.
– Я сотворила его один раз, при помощи кольца, – возразила Кэтти-бри. – Я найду в себе силы повторить его. А филактерия… мы найдем новую. Или можем вернуться, если хочешь, но разве ты не сказал, что мы разбили лагерь неподалеку от входа в Гаунтлгрим?
– Ага, вскоре после восхода мы доберемся до каменистого ущелья, – подтвердил дворф.
Кэтти-бри пожала плечами и посмотрела на Дзирта; дроу, в свою очередь, обвел взглядом друзей.
– Итак, в Гаунтлгрим? – спросил он. – Хотя, боюсь, нам придется уничтожить нашего старого друга Тибблдорфа Пуэнта там, где он скрывается, а ведь собирались выманить его оттуда, чтобы он принял воскрешение и настоящую и праведную смерть от рук высшего жреца.
Не успел он закончить, как Кэтти-бри уже подошла к нему, и из широких рукавов ее платья возник синеватый туман; она протянула к нему руки и магическим образом исцелила возлюбленного. Утихла боль от синяков и царапин, полученных от Темной Души. Волшебница обошла всех четверых, одаряя их теплом, исцеляя раны.
Никто из них не спал спокойно в ту ночь, после ужасной схватки, но все равно они выступили в путь еще до рассвета и вскоре спустились в каменистое ущелье, как и обещал Бренор. Солнце еще висело высоко в небе, когда они вошли в туннели и начали спускаться в недра Гаунтлгрима.
Глава 14
Сложным механизм
Свита Бэнров путешествовала по туннелям Подземья, но не вернулась сразу же в Мензоберранзан, как это было запланировано. По приказу Верховной Матери они некоторое время двигались на восток, сопровождая Тсабрака на первом этапе его важного пути.
Разумеется, когда воины-дроу разбивали лагерь по вечерам, Матери Квентл не было среди них. Громф создал целый дом, находившийся вне трех измерений, где избранные аристократы Дома Бэнр могли отдыхать в полной безопасности. Иллитида также пустили в это убежище, и Тсабраку предоставили отдельную комнату. Ему предстояло выполнить ответственную миссию, и его жизнью нельзя было рисковать.
– Я считала, что ты будешь сильнее волноваться, – обратилась Квентл к своему брату Громфу, когда они сидели рядом напротив стены, переливавшейся разноцветными яркими узорами и являвшей приятное для глаз зрелище. Громф создавал подобную «картину» каждый вечер, чтобы можно было отдыхать, любоваться ею и наслаждаться бокалом тонкого вина или бренди. Это не удивляло его сестру. Он пользовался такими чарами и в Мензоберранзане. Но ее немного удивило то, каким довольным он казался и какой мирной была созданная им изменчивая картина.
Старый маг с интересом взглянул на сестру.
– Не сомневайся, чем чаще ты будешь навещать меня в моих личных покоях, тем сильнее я буду волноваться, – сказал он и поднял бокал, словно произносил тост. – Ведь это доставляет тебе удовольствие.
– Скоро мы покинем Тсабрака, – объявила Квентл. – Он продолжит свой путь один.
– Чем скорее я расстанусь с этим амбициозным и лицемерным Ксорларрином, тем лучше.
– Значит, это он тебе покою не дает? – с коварной усмешкой предположила Верховная Мать.
– Ни в коем случае.
– Правда? Дорогой брат, неужели предстоящее возвышение Тсабрака не вызывает у тебя ни малейших опасений? Не боишься, что настало время покинуть пост архимага Города Пауков?
– Что, ты готова заменить меня Ксорларрином, семья которого оставила Мензоберранзан? – с недоверием переспросил Громф.
– Мне кажется, возвышение Тсабрака послужит укреплению связей между Мензоберранзаном и этой жалкой сторожевой заставой, которую Ксорларрины считают своим городом.
Громф рассмеялся.
– Ах, дорогая сес… Мать, – произнес он, качая головой, словно говорил о чем-то само собой разумеющемся. – Почему я должен бояться этого шага Госпожи Ллос? Разве ты не знаешь, что в конечном счете я приобрету больше тебя? Больше любой Матери семейства? Паучья Королева жаждет подчинить себе Царство Мистры, и из всех слуг Госпожи Ллос этой цели лучше всего могут послужить хорошо обученные магии мужчины – и прежде всего я.
– Или Тсабрак! – резко заявила Квентл, и ее нескрываемое волнение показало старому магу, что его доводы показались ей правдоподобными.
– Щупальца иллитида не доберутся до моего мозга, – заверил ее брат. – И я вовсе не желаю этого. Не Громф будет осуществлять волю Госпожи Ллос под открытым небом Серебристых Болот, и, поверь мне, Громфа это вполне устраивает.
