Ночь Охотника - Сальваторе Роберт Энтони (книги онлайн без регистрации полностью .txt) 📗
– Или при мысли о них, – ухмыльнувшись, добавил он.
Кэтти-бри с силой сжала его руку.
– В Реджисе есть что-то странное, – сказала она.
– И это касается нас?
– Нет, не в этом дело. Он говорил мне, что может дышать под водой почти так же легко, как дышать воздухом. Смотри. Он сумеет держать голову в ведре с водой очень долго – дольше, чем любой из нас сумел бы, если бы рядом поставили такое же ведро, и мы опускали туда голову, задержав дыхание.
И Дзирт посмотрел на хафлинга. Реджис не вытаскивал голову из воды, но щелкал пальцами, возможно, отмеряя время, а может быть, просто для того, чтобы дать друзьям знать, что он еще жив. Дзирт посмотрел на Бренора, который стоял над хафлингом, подбоченившись. Дворф бросил взгляд на Дзирта и, словно не веря своим глазам, покачал головой.
Прошло еще много минут, а Реджис оставался под водой, щелкая пальцами, и, казалось, это давалось ему без малейшего труда.
– Что-то тут не то, – сказал Бренор.
– Неужели его отец был рыбой? – спросил Вульфгар.
– Его мать, так он говорил.
– Рыбой?
– Не рыбой, но кем-то вроде этого… каким-то предком рыб… гинаси, вроде бы.
Казалось, прошла целая вечность, но наконец Реджис вытащил голову из воды; он улыбался, вид у него был совершенно нормальный, и он даже не хватал ртом воздух.
– Генази, – негромко проговорила Кэтти-бри, когда они с Дзиртом снова отвернулись и взглянули на звездное небо и холмы Крагс, расстилавшиеся перед ними. – В его жилах течет немного крови генази, но крайней мере, он так считает.
– Я никогда даже слова такого не слышал.
– Это потомки обитателей стихийных уровней, – объяснила Кэтти-бри. – Генази воплощают различные стихии, и говорят, что они могут иметь детей от смертных людей. Я никогда не слышала об отпрысках генази и хафлинга, но такое возможно.
– Из нас пятерых, как мне кажется, Реджис изменился сильнее всех, и не только физически, – отметил Дзирт.
– Возможно. Для нас со времени нашего расставания прошло не столько лет, сколько для тебя, но мы все изменились, изменились сильно, можешь мне поверить. Но не сомневайся: перед тобой все тот же Реджис, тот же хафлинг, которого ты прежде знал и любил.
– Я говорю об изменениях во внешности, возможно, в жизненных целях, но не в характере. В этом смысле он почти такой же, как в прошлой жизни.
– Ты уверен в этом, или тебе просто хочется на это надеяться?
– И то и другое! – воскликнул Дзирт, и оба рассмеялись.
– Мы познали, что такое смерть, мы умерли и снова воскресли, – сказала Кэтти-бри таким тоном, словно это все объясняло.
Дзирт отстранился, и лицо его стало серьезным.
– Мне казалось, что подобный опыт должен был вызвать в вас еще больший ужас перед такой возможностью.
– Какой возможностью?
– Умереть снова. Но вы, все четверо, охотно идете навстречу опасности. Мы отправились на поиски вампира, причем в очень мрачное место.
– А потом собираемся на войну, скорее всего; и тоже с охотой.
– И ты радуешься этому? Радуешься тому, что идешь на смерть?
– Нет, конечно, нет. Я рада приключениям, встрече с тем новым, что ожидает нас.
В этот момент им стало холодно, словно ветер переменился и дул теперь с заснеженных горных вершин на севере, и Кэтти-бри, дрожа, привлекла Дзирта к себе.
Вокруг сгустился туман, и Дзирт удивился. Действительно, погода как будто бы резко переменилась, ведь только что было так тепло. Но снега не было, вокруг не было водоемов, откуда же этот туман?
Холодный туман, понял он, когда облако приблизилось.
Холодный, мертвый туман.
– У тебя всегда наготове история, а, Пузан? – расхохотался Бренор, когда хафлинг наконец вынырнул из ведра с водой. – У тебя вообще что-нибудь бывает нормальное, как у всех прочих?
– Цель моей жизни – развлекать окружающих, – произнес хафлинг с преувеличенно любезным поклоном. Выпрямившись, он сильно тряхнул головой, как делает это собака, выбравшись из воды, и обрызгал Бренора. – Брр, – пробормотал хафлинг, чувствуя, что замерз, и решил, что дело в ведре с водой.
Но Вульфгар тоже поднялся, потер обнаженные руки, сделал глубокий вдох, и изо рта у него выплыло облачко пара.
– Что-то похолодало, – согласился Бренор.
Реджис собрался что-то сказать, но когда он взглянул на дворфа, точнее, ему за спину, слова застряли у него в горле.
Он увидел туман.
И он знал, что это за туман.
– Развлекать? Тогда расскажи нам что-нибудь еще, Пузан, – попросил Бренор с широкой ухмылкой. – Ты наполовину рыба, а наполовину птица? Может, ты еще и летать умеешь?
О, у Реджиса было что рассказать дворфу, но хафлинг сомневался, найдет ли Бренор забавной эту историю.
И Реджис действительно пожелал стать птицей, чтобы улететь далеко-далеко отсюда!
– Беги, – едва слышно прошептал он. – О, беги!
– А? – не понял Бренор.
Реджис продолжал смотреть ему за спину, медленно качая головой, словно этот жест мог отогнать кошмарное зрелище. Облако тумана за спиной дворфа начало уплотняться и приняло форму высокого тощего человека.
– О, беги! – вскрикнул Реджис, отступая на шаг. – Бренор! Сзади!
Вульфгар пронесся мимо хафлинга, между Реджисом и Бренором, и взревел, призывая своего бога.
– Темпус! – крикнул он, одним движением выхватил из-за плеча Клык Защитника и швырнул боевой молот во врага. Оружие пролетело прямо над головой дворфа, потому что варвар воспользовался рогом на шлеме Бренора и обломком второго рога в качестве прицела.
– Эй, полегче! – воскликнул ошарашенный Бренор, пригибаясь. Выпрямившись, он обернулся и увидел, как молот врезался в ухмылявшегося гуманоида, окруженного призрачным туманом. Когда молот коснулся цели, туман сгустился, как будто само существо являлось его источником.
Если существо и ощутило удар, оно ничем не показало этого. Казалось, оно нарочно превратилось в сгусток тумана, чтобы принять удар, и боевой молот пролетел сквозь тварь, даже не замедлив движения. Туман снова принял форму гуманоида, когда угроза миновала.
– Пузан, ты знаешь, что это? – спросил Бренор, отступая к своим товарищам и к камню, у которого оставил топор.
– Темная Душа, – запинаясь, пробормотал Реджис. – Лич. Темная Душа.
Чудовищное существо подплыло ближе, и глаза его горели демоническим пламенем. Иссохшее, гниющее лицо было перекошено, оно постоянно меняло очертания.
Молот Вульфгара вернулся в руку хозяина. Бренор схватил топор и подбежал к человеку. Реджис осторожно сделал несколько шагов вперед, остановился рядом с Вульфгаром, и все трое, буквально разинув рты, уставились на Темную Душу, не в силах пошевелиться или отвести взгляд.
Всех троих сковал смертельный страх.
В этом заключалось оружие могущественного лича. Оно действовало совершенно не так, как обычное жуткое колдовство немертвых. Ужас Темной Души не проявлялся внешне; он проникал в самые потаенные глубины души смертного существа, пробуждая древний примитивный страх – страх смерти. В разлагающемся лице лича жертва видела самого себя. От этого наваждения невозможно было избавиться. Взглянуть на Темную Душу означало заглянуть в собственную разрытую могилу, увидеть собственный полусгнивший труп, увидеть, как черви заползают в глазницы, вгрызаются в мозг.
И этот ужас поражал жертву, лишал ее воли.
Реджис сейчас мог думать только о несчастном Периколо Тополино, который, сидя в своем кресле, в буквальном смысле умер от страха. Он вспомнил, что волосы Дедушки поседели от ужаса. Старый хафлинг взглянул личу в лицо и, подобно любому смертному, не вынес вида собственного трупа.
Реджис теперь по-настоящему смог понять, как ужасно оружие Темной Души.
Он понимал его могущество, но, с другой стороны, понимал, что он отнюдь не так беспомощен перед личем, как Пери коло. То же касалось и его спутников, потому что, подобно ему, Бренор и Вульфгар уже знали, что такое смерть. Бренор видел собственный разложившийся труп, покоившийся под погребальной насыпью в Гаунтлгриме, Реджис знал, что его собственное прежнее тело лежит под камнями в Мифрил Халле, и кости Вульфгара белели под открытым небом в тундре Долины Ледяного Ветра.
