Охота на Уршада - Сертаков Виталий (книги серия книги читать бесплатно полностью txt) 📗
— А кто поддерживает заклинания?
— Наверное, мудрецы Гиперборея, — пожал плечами «глаз пустоты». — Тебе здесь никто не скажет правды. Кроме оракулов. Но оракулов лучше не слушать… Ага, так я и думал! Наш компас врет!
— Почему?
— Потому что я настраивал его по шести координатам, которые запомнил в прошлый раз. Мы должны были выйти в торговые ряды, а куда попали? Ладно, по крайней мере, мы вовремя обнаружили ошибку… Ты помнишь, как вести себя в толпе?
— Я помню: отвечать грубо, сразу бить в ответ и не смотреть в глаза.
— Очень хорошо. Если обнаружишь, что у тебя в руках или в кармане появилось нечто, что ты не покупал, немедленно выкинь это. Если тебя кто-то возьмет за руку, отруби эту руку… Тебе покажется, что нежная слепая девочка робко касается твоей руки, а на самом деле это тварь с Изнанки пытается втиснуться в щель между мирами, используя твое доверчивое сердце. Ты еще так молод, дом Саади…
Невидимые колокола отбили время следующей стражи. Небо на закате приобрело цвет мокрого пепла, исчезли грифы-могильщики, теперь в зените кружили зубастые ящеры. Они медленно взмахивали розовыми крыльями с фиолетовыми прожилками вен и с клекотом раздували горловые мешки. Стоило путешественникам покинуть укрытие, как несколько штук сразу увязалось за ними. Рахмани несильно плюнул огнем, и могильщики отстали.
— Дом Саади, осторожнее. В городе никто не должен видеть твою силу.
— Кой-Кой, смотри, что это?
Над изгибом улицы строем летели перевернутые рыхлые пирамиды, издалека похожие на термитники или осиные гнезда. Как по команде, близлежащие переулки и лестницы опустели. Не стало глаз, до того напряженно следивших за каждым шагом охотников.
— Впервые вижу, — нервно отозвался перевертыш. — На всякий случай, держимся ближе к укрытиям. Сейчас налево и вниз. Да, да, именно сюда, вниз… Или вверх.
Саади осторожно пробирался следом за перевертышем, все вниз и вниз, по спиральным лесенкам, по тоннелям и шатким мосткам, повисшим над пустынными площадями. Впрочем, иногда ему казалось, что он идет не вниз, а вверх, поскольку сила тверди меняла направление. Навстречу пробежали дети с подозрительно большими руками и ногами, похожие на подрощенных щенков овчарки. Затем верхом на эму проехал старик в потертом бархатном камзоле, с татуированной лысой головой. Под мышкой он держал большую клетку, внутри нее бесились три ящерицы. Во всяком случае, так показалось Рахмани в первое мгновение. Старик исчез за поворотом, и тут до огнепоклонника дошло:
— Кой-Кой, ведь он вез в клетке маленьких драконов?! Я считал, что их можно встретить только в диких областях Великой степи.
— Дракона здесь можно купить запросто, на выбор. Красного хинского, яванского рогача, пятнистых черногорских, водных, даже трехголовых горынов, хотя это уже баловство и шутки магов. Одно плохо, дом Саади, ты замучаешься дракона кормить. Говорят, в нежном возрасте они довольствуются крысой в день, а спустя пару месяцев тебе придется ежедневно забивать свинью… Я сильно подозреваю, дом Саади, что на Хибре драконов перебили именно из-за их прожорливости. Кому нужен скот, бесполезный в хозяйстве и неловкий в бою? С его спины даже из лука ни в кого точно не прицелишься, один крик от них и кучи навоза…
Кто-то почти невидимый, шурша плащом, быстро прошел навстречу по лестнице. Руководствуясь заветами провожатого, Рахмани не подвинулся, а, напротив, демонстративно занял весь пролет. Встречный потеснился, скрипя невидимыми зубами.
— Отчего же мы называем город Проклятым? — Рахмани со стоном разогнул спину. Мешок с Зашитыми губами становился все тяжелее. Спуск по очередной каменной винтообразной лесенке дался с колоссальным трудом.
— Не мы, а вы, — поправил «глаз пустоты». — Вы, самодовольные неучи, часто проклинаете все, что не способны понять.
Саади мог лишь вздохнуть в ответ на упрек. Перевертыш говорил те же слова, что и мудрый слепой Учитель.
— Осторожно, дом Саади, не смотри вперед. Подожди немного, я подготовлю тебя к этому зрелищу…
Но Рахмани уже поднял глаза. И на меру песка забыл обо всем. Он увидел, сколь чудесен может быть Проклятый город Сварга, когда смотришь на него не сверху, а изнутри.
Они застыли, точно два крохотных муравья, на одной из тысяч улиц-лесенок, вырывающихся за границы колоссального шара. Где-то вдалеке лазурь сплеталась с охрой и опалом, вздымались языки пламени и опадали, растекаясь на сотни ручейков. Сразу три Короны блекло светили, преломляясь обманчиво, вспыхивая и удаляясь. Невозможно было сказать, что там, за краем светящегося тумана — шершавая стена кратера в потеках лавы, или звездная россыпь, или темнина вечного океана…
Следующий шаг Саади предстояло сделать в пустоту. И полететь в бесконечную пропасть, в которой клацали зубами ящеры, неторопливо плыли прогулочные киты и кружили молчаливые страшные термитники.
На всякий случай воин опустился на колени и заглянул за край. Совсем рядом, за острым углом, начиналась новая улица, уставленная двух- и даже трехэтажными лавками.
— Надо только решиться, — подмигнул Кой-Кой. — Все, как и раньше. Сделать шаг за край.
Перед Рахмани открылся самый необычный рынок на свете. Складывалось впечатление, что совсем недавно в этой части города бушевал пожар, который никто не тушил. Между насквозь прогоревшими, спиралью закрученными башнями на теплой еще золе раскинулись сотни и тысячи палаток, столов и ларей.
— Как ты починил компас? — отдуваясь, спросил Рахмани, когда самый страшный шаг остался позади. Корона снова сияла сверху, а ноги крепко стояли на булыжной мостовой.
— Подарил ему немного крови, — просто ответил перевертыш. — Теперь ищем продавцов клеток. Разве ты не знал, воин, — любое устройство надежно работает, лишь когда даришь ему кусок себя!
27
Иой-дзюцу
Передо мной усадили одного из ближних буси господина Асикаги. Этот коренастый, жилистый ниппонец был наполовину айном, судя по желтизне кожи и слишком широким скулам. Он носил дорогую кольчужную юбку, поверх вышитого шелка, и наплечники, отделанные редкой чеканкой.
— Домина предлагает игру или дружеский поединок?
Тем временем, снаружи, на утоптанной площадке перед шатром, затеялось иное развлечение. Свист и хохот сопровождали появление в круге Толика Ромашки. Лекарь был смущен и вначале зол на меня, но скоро освоился. Я напомнила ему, что на четвертой тверди он нигде не нашел бы себе бесплатных мастеров боя, да еще из легендарной страны Бамбука. Против Толика выставили коренастого паренька с жидкой бородкой, затем к нему присоединился другой молодой буси. Они хохотали и развлекались, гоняя беднягу по кругу, но сегун точно выполнил обещание. Учеба для моего лекаря началась. Переводчик выкрикивал слова, которых Ромашка не понимал, однако он на лету схватывал жесты, положение рук и правила ударов.
— Выбираю игру. Ставку пусть назначит уважаемый сегун.
— В таком случае, сто серебряных драхм! — переводчик подождал, пока я кивну. — Из какого положения домина желает сражаться? — перевел тонкоголосый. — С одного колена, с двух колен, стоя, либо сидя? На касание, на шелковый платок, или… на кровь?
Мне показалось, в его тоне прозвучала едва уловимая издевка. Хотя скорее всего, он лишь передавал издевку хозяина.
— Сидя, — я вложила в улыбку всю возможную ласку. — Сидя спиной друг к другу. На касание.
Сегун приподнял бровь. Его слуги переглянулись. Я выбрала самый сложный вариант из практики дзюцу. Предметом этого единоборства является не сила и, пожалуй, не ловкость. Признанными мастерами становятся те, кто овладел дзен или хотя бы приблизился к дзен. Лишь полностью оттолкнувшись от реальности, можно ухватить скорость чужого движения.
Когда-то в школах бугэй, при прежней монархии, дзюцу не выделяли в отдельный вид. Технику изучали как свод приемов для нападения из засады либо для предотвращения покушений на царствующих особ. В течение веков дзюцу сводилось к молниеносным прыжкам, из положения лежа или сидя, с одновременным выхватыванием меча. Мой наставник сам учился в школе Дзинсукэ, он застал времена, когда несколько месяцев подряд ученики делали лишь два движения. Они либо выталкивали пальцем меч из ножен, либо хватались за рукоять, мешая схватиться за нее противнику. Но уже во времена его юности возобладал здравый взгляд на вещи, и дзюцу превратилось в гордый оборонительный стиль.
