Наследники легенд - Шевченко Ирина (книга бесплатный формат TXT) 📗
Вот она себя и выдала. Он не интересовал ее как политик, потому что он не политик, и ей не нужна была случайная интрижка с эльфийским принцем. Ей хотелось поближе пообщаться с магом Леса. С сильнейшим магом Леса. Разведка Кармола в самом деле работала прекрасно.
– Поверьте, тэсс, мне льстят. Кого же назвать сильнейшим, как не брата правительницы? Я посредственный маг. Стихийник, если пользоваться привычной вам классификацией. Наверное, универсал, но предпочитаю работать с воздухом. Временами балуюсь пространственными иллюзиями, а чаще занимаюсь тем же, чем и большинство из нас.
Эльф сделал паузу, и женщина заинтересованно подалась вперед:
– И чем же?
– Выращиваю цветы. Нет-нет, это не шутка. Взгляните.
Он подвел ее к маленькому фонтанчику, журчание которого ненавязчиво вплеталось в их разговор. Вокруг рукотворного водопада были расставлены растения в простых глиняных горшках.
– Вы тактично промолчали о том, что подобный «огород» не красит мои апартаменты. Но цветы здесь не для красоты. Вот этот, – он указал на небольшой кустик с крупными круглыми листьями, покрытыми пушистыми ворсинками, – два раза в год дает плоды, сок которых мгновенно заживляет неглубокие раны. Этот, – Лест привлек внимание магички к стелющемуся по полу плющу, – напротив, оставляет на коже ожоги и язвы. А вот эти чудные цветы – вовсе не лилии, хоть и похожи. Их нектар…
Внезапно ему в голову пришла мысль, поначалу показавшаяся нелепой.
– Присядем? – спросил он, еще раз взглянув на белоснежные лепестки.
У одного из окон, разделенные изящным круглым столиком, стояли удобные мягкие кресла. Он проводил к ним гостью, а сам прошел к противоположной стене, открыл спрятанный в ней шкаф и достал бутылку розового вина и бокалы. Она ведь хочет знать? Что ж, пусть узнает. А потом скажет, нужны ли ей эти знания.
– Так что это за цветы?
– Расскажу вам чуть позже. Растения ведь интересуют вас в последнюю очередь, не так ли? Вам интересна магия Леса. Истинная магия во всех своих проявлениях. Об этом вы хотели поговорить? Думали, не выдам ли я случайно какой-нибудь ужасный эльфийский секрет.
– Я…
– Не нужно. Не лгите. Не меняйте того впечатления, которое сложилось у меня о вас. Я открою вам секрет. Но он действительно ужасный. Для моего народа, по крайней мере. Магии Леса не существует, Беата.
– Что?
– Магии Леса не существует. Ее больше нет. У нас есть маги, но их сила ничем не отличается от силы волшебников-людей, кроме того, что она во много раз слабее. А той магии, о которой слагали легенды, уже нет. И ваши шпионы не обманули. Я на самом деле сильнейший маг Лар’эллана. И не после моей сестры. Просто сильнейший. А Талли… Талли прекрасна. Очаровательна. Пожалуй, это все, на что осталось ее сил. Хотя иногда у нее получается кое-что, и это дает надежду…
– Сидэ Лестеллан, я не понимаю, о чем вы…
Она еще не верила.
– Как вы думаете, сколько мне лет?
– Я… мне…
– Вам не докладывали, – улыбнулся он грустно. – И в этом нет ничего удивительного. Никто и никогда не скажет вам этого. Даже я. Знаю только, что я лет на семь младше сестры и на века старше всех остальных из своего народа. Я знаю разницу в годах с Аэрталь, потому что запомнил ее смеющейся девочкой, что вплетала цветы мне в волосы и пела песни нежным, волшебным голосом, от которого замирали ветра и прекращались дожди. Я не помню свою мать, но я помню Талли, как она ловила пушистые облака и лепила из них крылатых лошадок, которые уносили нас в небо. Ее, меня и Тэри. Тэриана, нашего брата, о котором вам тоже ничего не известно. Он был старше меня и младше Талли. Никогда и ни в чем не мог обойти сестру, зато во всем превосходил меня: в играх, в учебе, в силе дара. Меня никогда это не огорчало, ведь сила в нашем роду давалась по старшинству, и Талли еще с рождения суждена была нелегкая доля правительницы, а нам с Тэрианом роль ее защитников и помощников. Но нашей сестре не нужна была помощь, она прекрасно справлялась сама, предоставив нам полную свободу. И если меня это радовало, то Тэриана огорчало. Среди сыновей нашего народа он был первым во всем, а рядом с Аэрталь всегда оставался вторым. Но он любил сестру не меньше, чем она его. Тэри не скрывал своей… зависти, пусть будет так, но не держал в сердце злобы. Он просто хотел быть первым, хотел стать лучше Талли, сильнее ее. Я наслаждался праздностью, а он превратил свою жизнь в изнуряющую науку, с каждым годом овладевая новыми искусствами и умениями. Но то, что требовало от него усилий, давалось Аэрталь без труда и намного лучше. Он так и оставался вторым. Об этом можно долго рассказывать, вспоминать каждый случай, каждое его поражение. Но даже это не объяснит, как он стал тем, кем стал… Наверное, виной всему люди. Те, что жили в Восточных землях задолго до вас. Мы никогда не стремились узнать, что там, за Синим пределом. Нам хватало нашего Леса, гор, морей и рек. Мы знали о низкорослом народе, поселившемся на Гребне уснувшего дракона. Знали об орках, живущих на юге, и о тех их собратьях, что когда-то давно ушли в северные льды. Но мы не знали людей. Они пришли внезапно. Причалили на своих кораблях к нашим берегам, посрамили великанов-орков, победив их силой хитрости и оружия, растлили трудяг-гномов блеском золота. А нам они показали обратную сторону силы. Не той, что мы знали, созидающей и исцеляющей, а другой – разрушающей все вокруг. Нам трудно было противостоять этой силе, но мы смогли дать отпор. Мы отстояли свои земли, одолели врагов, а в некоторых из людей приобрели друзей. Это была наша первая война, и тогда Талли считала, что она станет последней. Слишком велики были жертвы с обеих сторон, и она была уверена, что никто не захочет, чтобы это повторилось. Жаль, моя добрая и мудрая сестра не учла одного: жизнь людей коротка. На смену им приходят другие, те, кто уже не помнит о пролитой крови и не жалеет о сделанных ошибках. А еще она не заметила, как изменился Тэриан после встречи с людьми. Я тоже не видел этого. А наш брат наконец-то нашел то, в чем сможет превзойти правительницу Леса. Не в созидании, так в разрушении. Да, тэсс Беата. Наш брат был первым из моего народа, кто изменил самой сути нашей исконной магии. Чары людей он постичь не мог, взял за основу лишь их главный принцип – разрушение, а все остальное придумал сам. Каждому из нас помимо самой силы от рождения дан был один особый дар, отличный от талантов других. Талли могла управлять чужими помыслами и чувствами. Во многом именно благодаря ее дару мы и выиграли ту самую первую войну. Мне дано было изменять пространство. А Тэри подчинялось время. Опасный дар. Самый опасный из тех, что только могут быть. Он никогда не злоупотреблял им. Лишь останавливал ненадолго бег минут или ускорял его, когда это требовалось. Но он никогда не пытался извратить природу времени и повернуть его вспять. Никогда до тех пор, пока не избрал разрушение своим оружием. Скажите, Беата, что вы станете делать, если захотите уничтожить вековой дуб? Сожжете его? Заставите древесину обратиться в труху? А Тэри мог вернуться в то время, когда этот дуб был крошечным ростком, и вырвать его с корнем. Для него такое решение было самым простым. Но любые магические действия требуют отдачи энергии. А вы знаете, откуда мы, эльфы, берем энергию?
Женщина рассеянно кивнула.
– Наша сила – в жизни вокруг. Почти так же, как и вы, мы черпаем ее из окружающего нас мира с той лишь разницей, что наша магия – я говорю об исконной, созидающей – после возвращает заимствованную энергию. Земле, воде, воздуху – Лесу, взрастившему нас. А вы, люди, сжигаете все без остатка и тут же тянетесь за новой порцией. Когда Тэри пошел по проторенному вами пути, он стал действовать так же. Отбирать, ничего не давая взамен. Однажды всего за одну ночь в самом сердце Саатара выросла огромная Башня. Башня вне времени, как назвал ее мой брат. Он вернулся на несколько лет назад и заложил первый камень, чтобы утром удивить этим строением нас с сестрой. Но мы не удивились. Мы испугались. Лес вокруг Башни был мертв. Время, которое Тэри пролистал назад, а после вернул, выпило это место. Мертвый лес на сто шагов вокруг. Вроде бы все как и прежде: трава, деревья, ручьи… И ни толики силы. Она осталась в прошлом, там, где Тэриан начал строительство… Мне так кажется. А точнее не мог сказать даже он. Он и не пытался найти объяснения, сказал, что это незначительный побочный эффект и вскоре земля вновь напитается магией… Возможно, если бы он остановил свои опыты, так и случилось бы. Но он продолжал. Он влил свой дар в созданную им Башню, превратив ее в мощнейший артефакт, при помощи которого изменял ход времени, а вместе с ним и реальность. А мы с Талли, связанные с ним узами кровного родства, чувствовали каждое подобное изменение, но ничего не могли поделать. Сестра пыталась убедить его в том, что эти эксперименты губительны для Леса, а значит, и для его детей, но он не слушал. Тэри увидел другое в ее словах. Он увидел, что королева напугана, и сделал вывод, что она боится его. Его, Тэриана, Повелителя Времени. Тогда как раз вспыхнула новая война. С людьми конечно же. И Тэри сказал нам, что избавит народ Леса от этой напасти раз и навсегда. Ему не нужно было что-либо объяснять, мы поняли и так: он собирался вернуть время на несколько тысячелетий назад, туда, где людей было еще мало и все они были слабы, и уничтожить этот народ. Талли не могла ему этого позволить. Не потому, что ей было жаль людей, хотя и это, наверное, – она не могла позволить Тэриану уйти так далеко назад потому, что в отличие от него понимала, сколько силы это выпьет из мира. Несколько лет отобрали магию у участка леса, размерами с дворцовый сад. Несколько веков оставили бы без нее половину Западных земель. А несколько тысячелетий… Продолжите сами, тэсс Беата. Вы же умная женщина.
