Эльфийское отродье - Нортон Андрэ (книги бесплатно без .TXT) 📗
Эти женщины давали обет не вступать в брак и не рожать детей, и присоединялись к воинам. Таких женщин было немного, и их зачастую было непросто отличить от юношей, поскольку мышцы у них были переразвиты от непрерывных боевых упражнений. В слове «мужеподобные» не было ничего оскорбительного — оно означало просто, что эти женщины подобны мужчинам.
Интересно, а «женоподобные» мужчины бывают? Когда Лоррин спросил об этом, ему ответили:
— Да, разумеется. Только вряд ли ты отличишь их от девушек.
Еще Лоррин узнал, что кузнецов в этом народе почитают не меньше, чем воинов, — хотя у них уже давно нет металла, который можно ковать, и весь народ очень сильно тревожится по этому поводу. В конце концов, их духовным покровителем был Первый Кузнец, который даровал людям огонь и умение ковать железо. И невозможность совершать кузнечные обряды беспокоила всех людей клана. Так что Железный Народ нуждался не только в новых тканях.
Женщины тоже могли быть кузнецами, как и мужчины, но женщины и мужчины изготовляли разные изделия.
Мужчины ковали в основном оружие и доспехи, а женщины — железные украшения, которые носили как женщины, так и мужчины. Мужские украшения были в основном утилитарны и вели свое происхождение от доспехов: запястья, гривны, головные обручи, пояса и ножные браслеты. А вот женские украшения были настоящим чудом.
Лоррину никогда еще не доводилось видеть ничего подобного. Тонкая филигрань была схожа с черным кружевом — любой эльфийский ювелир позавидует! Если бы эти утонченные и замысловатые ожерелья попали в эльфийские земли, они бы очень быстро вошли в моду не только у эльфийских дам, но и у их супругов…
Но тут их внимание привлекли доносящиеся издалека звуки музыки. Мелодия привела их к огромному шатру, и тут-то они поняли, зачем Железный Народ держит у себя двоих эльфов.
Когда первый шок миновал Лоррин, он вдоволь посмеялся про себя над теми, кто в другое время и в другой обстановке мог бы быть его врагом. Но вскоре юноша, как ни странно, ощутил жалость к пленникам. Оба эльфа казались скорее пародией на тех лордов, какими они, должно быть, были до плена. Теперь, даже если им как-то удастся вырваться на свободу, пути обратно для них нет. Эльфы их не примут. Их просто нельзя было не пожалеть.
Но когда они с Реной возвратились в свой шатер, Лоррину подумалось, что, возможно, скоро ему придется жалеть себя.
Для Кемана прибытие новых людей, про которых кочевники говорили, что они из Народа Зерна, было уже вторым сюрпризом за тот день. О первом он почему-то не рассказал даже Каламадеа: он не был уверен, что его открытие важно, и пока не решил, что с ним делать.
Дело в том, что у одного из вьючных животных, которые тащили на себе разнообразные грузы, обнаружилась драконья тень.
Давным-давно, когда они с Шаной еще даже не подозревали о существовании эльфов и людей, Шана показала Кеману, как вычислить дракона, превратившегося во что-то еще. Такой дракон отбрасывает нечто вроде «тени», смутные очертания которой выдают его истинную сущность. Чем большую часть своей массы дракон вытесняет вовне, тем заметнее эта тень — хотя, насколько было известно Кеману, видеть эти тени умели только Алара, Шана да он сам. Во-первых, надо знать, что искать; во-вторых, тени эти видны не всегда, так что нужно еще и правильно выбрать время. Это тебе не прозрение личины, для которого всего-то и нужно что недоверие.
Кеман искренне восхищался разнообразием пород крупного рогатого скота, выведенных Железным Народом. Мало того, что эти коровы снабжали кочевников молоком и мясом, они еще заменяли им и лошадей, и ослов, и грелей. Кеман подолгу наблюдал за животными, вяло надеясь увидеть что-нибудь новенькое. В то утро он смотрел на вьючных быков — короткорогих, с широкой спиной, крепкими ногами и покладистым нравом. И внезапно одно из животных привлекло его внимание — видимо, потому, что двигалось оно чуточку не так, как прочие.
Присмотревшись, Кеман заметил и другое отличие — драконью тень.
Кеман решил, что ошибся, а возможно, потихоньку сходит с ума от скуки. Он пристально наблюдал за той коровой все утро, пока его не позвала Шана. Она только что вернулась от Дирика и созвала маленькое совещание.
Как только они обсудили все что надо, Кеман вернулся к стаду, разыскивая ту самую корову. Корова была на месте — и тень тоже.
Он уселся и принялся наблюдать за ней — и наблюдал, пока солнце не стало клониться к западу. Кеман не обращал внимания ни на жару, ни на оводов, которые тщетно пытались укусить дракона и улетали разочарованные. Он наблюдал за коровой с разных сторон, бродя следом за стадом. И к вечеру наконец убедился, что она действительно ведет себя не так, как другие.
Точнее было бы сказать, что она старательно подражает другим коровам. Ее движения были несколько искусственными. Через некоторое время Кеман обнаружил, что она выбрала себе одного из быков и копирует все его движения. Когда бык опускал голову и принимался щипать траву, корова делала то же самое. Когда бык оборачивался и смотрел на что-нибудь, корова повторяла его движение.
Когда он спустился к реке попить, корова последовала за ним, а когда он улегся на траву, корова легла в нескольких футах от него. Она буквально не сводила глаз с этого быка, что для коровы было несколько странно.
Значит, Кеман все-таки не сошел с ума и драконья тень ему не померещилась. Эта корова на самом деле не корова, а дракон.
Но раз она не дала ему о себе знать, значит, она не из мятежников, примкнувших к Шане и волшебникам. Эти драконы прекрасно знали, как выглядит Кеман в обличье полукровки, и непременно подали бы ему знак, едва увидев его. Так из какого же она Логова? Это очень важно.
Если из прежнего Логова Кемана, она вполне может оказаться врагом, и тогда у них с Шаной будут неприятности.
А если она из другого Логова, неизвестно, как она к ним отнесется, и это опять же грозит неприятностями.
Так что, пожалуй, не стоит подходить к ней и пытаться завести беседу на драконьем языке или поговорить с ней мысленно. Лучше пока не выдавать себя и хорошенько все обдумать.
И Кеман наблюдал за коровой, пока солнце не село.
Сгустились сумерки, но драконы и в темноте видят неплохо.
В траве застрекотали цикады. Стадо устраивалось на ночлег.
Секретным оружием Кемана был Каламадеа. Если эта драконица из чужаков и дело дойдет до конфликта, присутствие Каламадеа, старейшего дракона во всех Логовах, заставит ее убраться прочь. Если только она не из его прежнего Логова. В этом случае она может уйти, а может и не уйти: в Логове было несколько драконов, которые были бы чрезвычайно рады обнаружить, что Каламадеа сейчас так же беспомощен, как Кеман и Шана, и не преминули бы воспользоваться случаем.
Кеман долго колебался. Сумерки сменились ночной темнотой, взошла луна, осыпавшая спины коров нежно-золотистой пылью, а Кеман так и не принял решения. Он уже встал, чтобы вернуться в шатер, к друзьям, но ноги сами понесли его к стаду: Кеману хотелось поближе взглянуть на эту фальшивую корову.
«Интересно… Она — если это „она“: может быть, это „он“, который сменил не только облик, но и пол, — сейчас так же уязвима, как и мы. Как правильно заметил Каламадеа, на то, чтобы сменить облик, требуется время. Если я подниму шум, незамеченной ей уйти не удастся».
Фальшивая корова наблюдала за ним не менее настороженно, чем он за ней. Легкий ночной ветерок взъерошил волосы Кемана. Заметила ли она, что за ней следят?
А вдруг она тоже умеет видеть драконью тень?
«Если да, тогда она все знает. А если она все знает, она может сбежать, как только я уйду, — отойдет потихоньку от стада, пастухи ничего и не заметят…» Это заставило его решиться. Выбора нет, и за Каламадеа ходить некогда. Надо что-то делать, причем немедленно!
Корова-драконица встревоженно шевельнулась. Значит, она действительно догадалась, что он за ней следит!
Ничего не поделаешь, придется действовать.
