Ведьмак (большой сборник) - Сапковский Анджей (книги хорошего качества TXT) 📗
— Место, — терпеливо и четко повторила девушка–наездница. — Время.
— Эээ… Ну… Того… Беее…
Лошадь фыркнула. Девушка вздохнула.
— Ну что ж, вероятно, я снова не туда попала. Не то место. Не то время! Но ответь мне, человек! Хотя бы одним понятным словечком. Ведь не могла же я попасть в мир, в котором люди утратили способность к членораздельной речи?
— Эээ…
— Одно словечко.
— Хэээ…
— Да чтоб тебя удар хватил, болван, — сказала девушка.
И исчезла. Вместе с лошадью.
Аарениус Кранц закрыл рот. Немного постоял у балюстрады, вглядываясь в ночь, в озеро и отражающиеся в нем далекие огни Вызимы. Потом застегнул штаны и вернулся к телескопу.
Комета быстро обегала небо. Ее следовало наблюдать, не упускать из поля зрения стекла и глаза. Следить, пока она не исчезнет в просторах космоса. Это был шанс, а ученому нельзя упускать шансы.
«А может, попытаться по–другому, — подумала она, глядя на две луны над вересковьем, у которых теперь был вид серпов, одного поменьше, другого — побольше и не столь серповидного. — Может, не воображать себе места и лица, а крепко захотеть? Крепко. Очень крепко, изо всех сил…
Почему б не попробовать?
Геральт. Я хочу к Геральту. Я очень–очень хочу к Геральту».
— Надо же! — закричала она. — Славно вляпалась, чтоб те провалиться!
Кэльпи, бухая клубами пара из ноздрей и переступая зарывшимися в снег ногами, подтвердила, что думает так же.
Метель свистела и выла, слепила, острые иголочки снега кололи щеки и руки. Мороз прошивал насквозь, хватал суставы будто волк. Цири дрожала, сутулилась и прятала шею за тонкой и вовсе не спасающей от холода преградой поднятого воротника.
Слева и справа вздымались величественные громады скал, серые каменные монументы, вершины которых скрывались где–то высоко во мгле и метели. На дне котловины ревела быстрая, вспучившаяся река, густая от снега и обломков льдин. Кругом было белым–бело. И холодно.
«Вот и все, на что я способна, — подумала Цири, чувствуя, как у нее замерзает в носу. — Вот и вся моя Сила. Хороша ж из меня Владычица миров, ничего не скажешь! Хотела попасть к Геральту, а попала в самую сердцевину какой–то затраханной глухомани, зимы и метели!»
— Ну, Кэльпи, давай двигай, не то окостенеешь! — Она ухватилась за поводья ничего не чувствующими от холода пальцами. — Вперед, вперед, вороная! Я знаю, это вовсе не то место, какое надо. Сейчас я вытащу нас отсюда, сейчас мы вернемся на наше теплое вересковье. Но мне надо сосредоточиться, это требует времени. Поэтому двигай! Ну, вперед!
Кэльпи пыхнула паром из ноздрей.
Метель завывала, снег прилипал к лицу, таял на ресницах. Морозная вьюга выла и свистела.
— Гляньте! — заорала Ангулема, стараясь перекричать вихрь. — Гляньте туда! Там следы. Кто–то там проехал!
— Что? — Геральт сдвинул шарф, которым обмотал голову, чтобы не отморозить уши. — Что ты сказала, Ангулема?
— Следы! Следы лошади!
— Откуда здесь лошадь? — Кагыру тоже приходилось кричать, метель усиливалась, река Сансретура, казалось, шумела и гудела все сильней. — Откуда бы тут взяться лошади?
— Смотрите сами!
— Действительно, — бросил вампир, единственный, кто явно не окоченел, поскольку, совершенно очевидно, был маловосприимчив и к низким, и к высоким температурам. — Следы. Но лошадиные ли?
— Лошадь исключается. — Кагыр сильно потер щеки и нос. — Лошадь на безлюдье? Нет. Следы наверняка оставило какое–то дикое животное. Скорее всего муфлон.
— Сам ты муфлон! — взвизгнула Ангулема. — Если я сказала — лошадь, значит, лошадь!
Мильва, как обычно, предпочла практику теории. Соскочила с седла, наклонилась, сдвинула на затылок лисий колпак.
— Девчонка права, — вынесла она приговор минуту спустя. — Это лошадь. Пожалуй, даже подкованная, но сказать трудно, метель заметает следы. Поехала туда, вон в то ущелье.
— Ха! — Ангулема захлопала в ладоши. — Я знала! Кто–то здесь живет! Неподалеку! Поехали по следам, может, попадем в какую–нить халупу? Может, нам позволят обогреться? Может, угостят?
— Несомненно, — усмехнулся Кагыр. — Скорее всего бельтом из арбалета.
— Умнее будет придерживаться плана и реки, — огласил решение всезнающий Регис. — Тогда нет опасности заблудиться. А в пойме Сансретуры должна быть трапперская фактория, там нас угостят с гораздо большей вероятностью.
— Геральт! Что скажешь?
Ведьмак молчал, не отрывая глаз от кружащихся в снежном вихре снежинок.
— Едем по следам, — наконец решил он.
— Вообще–то… — начал вампир, но Геральт не дал ему договорить.
— По следам копыт! Вперед!
Они подогнали лошадей, но далеко не уехали. Зашли в ущелье не больше, чем на четверть стае.
— Конец, — отметила Ангулема, глядя на гладкий и девственно чистый снег. — Было — нету! Прям как в эльфьем цирке.
— Что теперь, ведьмак? — Кагыр повернулся в седле. — Следы кончились. Замело их.
— Их не замело, — возразила Мильва. — Сюда, в яр, метель не доходит.
— Тогда что же с лошадью?
Лучница пожала плечами, ссутулилась в седле, втянув голову в плечи.
— Куда подевалась лошадь? — не сдавался Кагыр. — Исчезла? Улетела? А может, нам просто померещилось? Геральт, что скажешь?
Метель завыла над ущельем, замела, запуржила снегом.
— Почему, — спросил вампир, — ты велел ехать по этим следам, Геральт?
— Не знаю, — признался ведьмак после недолгого молчания. — Что–то… Я что–то почувствовал. Что–то меня подтолкнуло. Не важно что. Ты был прав, Регис. Возвращаемся к Сансретуре и будем держаться реки, не отходя от нее и не тыркаясь в стороны. Это может скверно кончиться. Если верить Рейнарту, настоящая зима и отвратительная погода ждут нас лишь на перевале Мальхеур. Когда доберемся туда, нам надо быть в полной силе. Не стойте так, возвращаемся.
— Не выяснив, что произошло с таинственной лошадью?
— А что тут выяснять? — горько бросил ведьмак. — Замело следы, вот и все. Впрочем, может, это и верно муфлон?
Мильва посмотрела на него странно, но от комментариев воздержалась.
Когда вернулись к реке, следов уже не было. Их замело, засыпало мокрым снегом. В свинцово–сером потоке Сансретуры густо плыла шуга, крутились и вертелись осколки льдин.
— Я вам кое–что скажу, — проговорила Ангулема. — Но обещайте, что не станете смеяться.
Они обернулись. В натянутой на уши шерстяной шапке с помпоном, покрасневшими от холода щеками и носом, одетая в бесформенный кожух девушка выглядела забавно. Ни дать ни взять — толстый кобольд.
— Я вам кое–что скажу относительно этих следов. Когда я была у Соловья в ганзе, то болтали, будто зимой на перевалах гоняет на зачарованном сивом коне Король Гор, владыка ледовых демонов. Повстречаться с ним — верная смерть. Что скажешь, Геральт? Возможно ли, чтобы…
— Все, — отрезал он, — все возможно. В путь, команда! Нас ждет перевал Мальхеур.
Снегопад усиливался, колол все сильнее, ветер дул, буран свистел и выл голосами ледовых демонов.
То, что вересковье, на которое она угодила, не было тем самым вересковьем, Цири поняла сразу. Не надо было дожидаться вечера, было ясно, что двух лун она здесь не увидит.
Лес, по опушке которого она поехала, тоже был диким и непроходимым, как и тот, но различия все же имелись. Здесь, например, было гораздо меньше берез и гораздо больше буков. Там не видно было и не слышно птиц, здесь же их было полным–полно. Там между кустиками вереска проглядывали лишь песок да мох, здесь же прямо–таки коврами пластался зеленый плаун. Даже выпрыгивающие из–под копыт Кэльпи кузнечики были здесь какие–то другие. Более привычные. А потом…
Сердце забилось сильнее. Она увидела тропинку, заросшую и запущенную. Уходящую, на первый взгляд, в глубь леса.
Цири присмотрелась внимательнее и убедилась, что странная тропинка дальше по вересковью не идет, а обрывается здесь. И что она не ведет в лес, а из него выходит. Не рассуждая дольше, она ткнула бок кобылы каблуком и въехала меж деревьев. «Буду ехать до полудня, — подумала она, — если до полудня ни на что не наткнусь, вернусь и поеду в противоположную сторону, за вересковье».
