Волшебники Маджипура - Сильверберг Роберт (онлайн книга без TXT) 📗
Мудрые волшебники Триггойна непременно вернут встревоженный мир на путь истинный, настаивал Гиялорис. Его вера в них, говорил он, была безграничной. В Триггойне должны быть известны все тайны власти. Оказалось, что он уже давно решил когда-нибудь совершить паломничество туда просто ради блага собственной души, наняться там в услужение к кому-нибудь из верховных магов и попросить, чтобы в качестве платы его обучили основам этого великого искусства. Конечно, Престимион не станет отказываться от помощи Триггойна, если другие способы не принесут успеха, конечно нет! Конечно! Объединенное в едином порыве могущество чародеев даст Престимиону силу, благодаря которой тот сможет вернуть нарушенное положение вещей в мире к должному состоянию. Он верит в это всей душой, уверял Гиялорис. И так далее, и тому подобное, пока судно не оказалось у входа в гавань Макропросопоса.
Но там их ждал чрезвычайно неприятный сюрприз. Видимо, к делу были привлечены все ткачи Макропросопоса, и их усилиями набережная украсилась развевающимися флагами с портретами, на которых можно было безошибочно узнать Корсибара, и зелеными с золотом — королевских цветов — знаменами. Конечно, новый корональ обязательно должен был посетить Макропросопос, и город поспешно готовился приветствовать его должным образом.
— Можно ли приобрести то, что вам нужно, в каком-нибудь другом городе выше по течению? — спросил Престимион у Димитаир Ворт.
— Да, в Апокруне или в Стэнгард-Фолз. Можно потерпеть даже до Нимивана, хотя эти два предпочтительнее.
— Тогда пусть это будет Алокрун или Стэнгард-Фолз. Или Нимиван, или любое другое место по вашему усмотрению.
И они поплыли дальше, не останавливаясь в Макропросопосе.
Зрелище бесчисленных портретов Корсибара, трепетавших на ветру над набережной Макропросопоса, еще сильнее возбудило Гиялориса. Все фантазии о помощи со стороны волшебников, обитавших в Триггойне, сразу вылетели у него из головы, и теперь он доказывал, что им необходимо как можно быстрее добраться до Замка, а там прямо и открыто, с такой же смелостью, какую продемонстрировал Корсибар в Тронном дворе Лабиринта, объявить о прибытии законного короналя лорда Престимиона.
— Мы найдем способ добыть корону для вас, — сказал он Престимиону, — и вы пройдете в ней прямо через арку Дизимаула, а мы, вооруженные до зубов, будем идти рядом с вами и делать на каждом шагу знак Горящей Звезды.
— Корону… — протянул Престимион. — Горящей Звезды…
— Да, корону! И когда все они вылезут из домов, чтобы посмотреть, кто прибыл, вы объявите себя перед ними лордом Престимионом, подлинным короналем, согласно изначальному намерению лорда Конфалюма, и заставите их встать перед вами на колени. Они сразу же сделают это, как только увидят в вас истинную царственность. Им сразу же станет ясно, что все претензии Корсибара не имеют никакой законной силы, что он самозванец. А вы взойдете на трон, примете присягу от обитателей Замка и положите конец всей этой глупости.
— Так легко и просто, — без выражения произнес Свор. — Браво, Гиялорис!
— Да, браво! — воскликнул Септах Мелайн совсем другим тоном. Его глаза метали молнии. Было видно, что он тоже оказался в первый момент захвачен грубой решительностью этого плана, тем более что ярость, которую он испытывал с первого же момента захвата власти Корсибаром, почти не уступала чувству Гиялориса. — Этот план просто не может провалиться, — заявил Септах Мелайн. — Чиновники в Замке просто бесхребетные трусы и бездельники, и храбрости у них ничуть не больше, чем у стада блавов, а кости мягче, чем у громварков, живущих в болотах. Для них не имеет никакого значения, кто будет короналем — лорд Корсибар или лорд Престимион; им нужно лишь, чтобы кто-нибудь указывал им, что делать, а эту их потребность может удовлетворить тот, кто окажется там первым. И, пока Корсибар забавляется плаваньем по Глэйдж и объедается на королевских банкетах в гостях у обывателей Пендивэйна, Макропросопоса или Апокруна, Престимион может захватить Замок и трон с такой же легкостью, как ощипать ягоды с лозы винограда-сокки.
Эта искренняя поддержка еще больше усилила волнение Гиялориса. Еще несколько минут эти двое, не замечая ничего вокруг, с нарастающим жаром обсуждали между собой контрпереворот, покуда полностью не убедили друг друга в том, что нет ничего проще, чем превратить Престимиона в полноправного короналя при помощи всего лишь обращения к закону и здравому смыслу.
А когда по прошествии некоторого времени их пыл пошел на убыль, а порыв немедленно восстановить справедливость начал стихать, к ним повернулся Свор. В его глазах читалось презрение.
— Это самая безумная чушь, господа мои. Вы что, оба лишились рассудка? Если бы трон мог занять любой из принцев, которому пришло бы в голову, проходя мимо, потребовать его, то новый корональ появлялся бы у нас каждый раз, когда старому понадобилось бы покинуть Замок более чем на день.
Оба друга уставились на него, пораженные язвительной насмешкой в его тоне. Ни один не мог найти достойного ответа.
— Не забывайте также, — добавил Престимион, — что понтифекс Конфалюм так и не осудил вслух захват трона своим сыном и никогда не осудит. «Дело сделано, — вот что понтифекс сказал мне, когда мы последний раз говорили с ним в Лабиринте. — Власть теперь принадлежит Корсибару». Так он сказал и так себя ведет.
— Незаконно, — заметил Септах Мелайн.
— Умоляю вас, подскажите, какую же юридическую претензию я смогу предъявить? Разве меня когда-нибудь публично называли наследником короналя? Корсибар, по крайней мере так считается, имеет благословение понтифекса. И если мне так или иначе удастся завладеть Замком, то в глазах людей узурпатором буду выглядеть именно я, а не Корсибар. Если удастся…
Септах Мелайн и Гиялорис безучастно посмотрели друг на друга и снова промолчали. Но спустя несколько минут Септах Мелайн, чуть заметно пожав плечами, признал мудрость слов Престимиона.
А Свор резко сказал, обращаясь к обоим:
— Выслушайте меня. У нас уже выработан стратегический план, согласно которому, мы должны прибыть в Замок как лояльные подданные короналя лорда Корсибара, притворно преклонить перед ним колени и при этом тайно и тщательно готовить почву для его ниспровержения и возведения на престол принца Престимиона. На это потребуется время; возможно, пройдут годы, прежде чем всем станет ясно, насколько Корсибар непригоден для трона. Но, умоляю вас, давайте следовать этому плану, поскольку ничего лучшего у нас нет, и откажемся впредь от импульсивных разговоров насчет того, чтобы попросту объявить Престимиона королем и ждать, пока народ ляжет перед ним, расслабится и приготовится получать удовольствие.
Апокрун тоже встретил их портретами Корсибара, и Престимион приказал плыть мимо. Но Димитаир Ворт заявила, что теперь уже совершенно необходимо где-то причалить к берегу и приобрести все необходимое, а наилучшее место для этого — город Стэнгард-Фолз. Престимион согласился на это. Когда же «Фурия» встала у пирса, он с удовольствием обратил внимание на то, что их не приветствуют с берега портреты Корсибара.
Город Стэнгард-Фолз был славен двумя невиданными чудесами. Первым из чудес являлся водопад, вернее, целый каскад водопадов, возникший на грандиозном разломе поверхности земли, от которого долина резко понижалась к западу. Тот же самый геологический катаклизм, который породил стангардский ландшафт, выкинул в реку выше города по течению гигантскую, в милю длиной, скалу — цельную гладкую плиту розового гранита, похожую по форме на лежащую на боку краюху хлеба — разделившую русло Глэйдж на два рукава. Один из них, с восточной стороны огромного монолита, представлял собой собственно реку; вода в нем плавно и величественно текла мимо города к югу в своем неудержимом стремлении к отдаленному морю. Второй, западный, рукав был намного уже, и в нем, бурля, несся мощный поток, отходивший под острым углом от главного русла реки. Поток переваливал через край разлома, образовывая каскад из водопадов и порогов, по которому неисчислимые миллионы тонн бурлящей молочно-белой воды стремительно падали с высоты семи тысяч футов в расположенную далеко внизу чашу.
