Легенда о Чудограде. Книга первая. Властитель магии. Часть вторая. Союз пяти мужей (СИ) - Шихматова Елена
Крупные слезы вновь потекли из глаз мальчика. Подойдя к нему, Дан сел с другой стороны и, положив руку на плечо мальчика, сказал.
Я рад это слышать, и, надеюсь, ты будешь рад, узнав, что Мерцана, та девочка, жива, я исцелил ее.
Правда? — одними губами прошептал мальчик и с благодарностью посмотрел на Дана, который в свою очередь убедился в собственной правоте: люди везде одинаковы, и даже среди, казалось бы, отвратительного по своему укладу общества, есть добрые и отзывчивые люли, есть люди, способные, как Сахаб, понять и раскаяться в своих поступках.
Амалия, мальчику нужно поесть.
Да, да, конечно.
Она хотела было отстранить от себя мальчика и встать, но Дан остановил ее.
Скажи где, я все подам.
Сахаб завороженно наблюдал за ним, не веря в то, что такое возможно, чтобы мужчина так разговаривал с женщиной, помогал ей и делал за нее работу.
Сколько тебе лет Сахаб? — спросила меж тем, Амалия.
Десять.
Десять! И ты уже стал патиром?
Мой отец погиб, все мои братья тоже. Они на реке погибли, и они, и мама, и сестры, и тети. А я болел, и меня с ними не было, — тихо ответил мальчик.
Бедняжка, — сочувственно сказала Амалия, вновь обняв его и погладив по голове. — И давно это было?
Два месяца назад.
Глотая слезы, мальчик вот-вот готов был снова разрыдаться.
Держись, Сахаб, твои близкие остались с тобой, в твоем сердце, никогда не забывай о них!
К вечеру жители первой деревни, ближайшей ко Входу, собрались у стеклянной лестницы. Все пребывали в величайшем напряжении, даже самые маленькие дети чувствовали общий страх и тревогу. Несколько человек, включая Инара, еще днем собрали весь скот и сейчас привели первую партию, испуганные животные жались друг к другу и блеяли. Несмотря на то, что все вроде бы пришли, никто не рискнул пойти за Климом, утверждавшим, что там, наверху замечательно, а лестница достаточно прочная, чтобы выдержать всех их. Когда на фоне вечернего неба — хоть в Пограничном мире и не было светил, но цвет небосклона соответствовал таковому в Основном мире, и менялся в зависимости от времени суток — в вышине, из висящего в воздухе проема показался властитель магии, многие ахнули, приняв его если не за Бога, то за божественного посланника точно.
К этому времени птицы рокха уже вывезли половину иноверцев, остальных решено было оставить до следующего дня, а подуставшие птицы рокха нужны были как воздух здесь и сейчас.
Не бойтесь! — громко сказал Дан, вставая на одну из верхних ступенек. — Лестница крепкая. Не переживайте за своих животных, их мы тоже поднимем наверх. Забава, — позвал он девочку, углядев ее из толпы, — давай, ты первая.
Я? — искренне удивилась девочка, но, не раздумывая, шагнула на первую ступеньку — Дан доделал лестницу — и бойко дошла до властителя магии.
Он поднял девочку на руки. Следом за ней на лестницу ступили ее браться, потом их родители, а потом потянулись все остальные. На острове людей встречали иноверцы, а также Сахаб и Амалия, которые большую часть дня помогали людям собирать вещи. Теперь несколько раз предстояло подняться туда и обратно, чтобы перенести то, что можно было забрать. Работ здесь было минимум на несколько часов, тогда как на подходе было следующая деревня. Крупные вещи, телеги, а также троих неходячих людей перенесли Сайдара и Баруна. Но большую часть люди носили сами, прекрасно понимая, что птицы рокха и без того устали, и на следующий день отдохнуть у них не получится.
Жители ближайших ко Входу деревень не вынесли разве что дома, у тех, кто жил дальше, такой возможности не было. Немало нашлось тех, кто сетовал на такую поспешность, не понимая ее необходимости, некоторые наотрез отказывались уходить, но большинство все-таки верило в грозящую смертельную опасность, и уговоры в вперемешку с угрозами меняли мнения несогласных и недовольных. Некоторых волновала дальнейшая неопределенность: им сказали, что на верхней земле около Входа им оставаться нельзя, что это лишь перевалочный пункт, окруженный тяжелым песком, способным затягивать, в котором обитали жуткие чудовища, и последних от нападения сдерживали только авторитет и сила властителя магии.
Выход людей со скарбом из-под земли вызвал у жителей Союза неподдельный ужас: наблюдавшие за переселением стражники решили, что вслед за злым духом, которого колдун вселил в тело их патира, тот призвал целый взвод нечистой силы. Спешно был отправлен гонец в Кхабад с личным донесением новому патиру. С воздуха птицы рокха в свою очередь отметили прибывающих солдат в полном вооружении, их стрелы вполне могли достать до восточного края острова, поэтому Дан, пройдясь по памяти прошло, выудил заклинание, которое создавало щит от механических воздействий на целые сутки.
На следующий день, когда две деревни еще не подошли ко Входу, а все до них уже прошли и пространство около Входа было свободно, Дан отправился в Пограничный мир за слониками. Почти для каждого вида животных существовал свой призывной клич, способный привлечь их откуда бы то ни было. Выбрав нужный, Дан погрузился в поле силы и с помощью магии создал звуковую волну, которая стремительно разнеслась во всех направлениях. Поначалу ничего не произошло, но минут через пять Дан поднялся в воздух и увидел стекающихся отовсюду слоников. Теперь предстояло самое сложное: вывести их на поверхность. Пока действует заклинание призыва, слоники пойдут за ним куда угодно, если нужно даже прыгнут в пропасть, но подняться по стеклянным ступеням им с их копытами будет не просто. Когда на площадке у Входа собралось с десятка два слоников, Дан стал подниматься наверх, в Основной мир — первый слоник ступил на лестницу, за ним сразу трое — не уместившись на ступеньке, двое почти сразу свалились вниз. Дан вынужден был вновь спуститься и создать временные воздушные перила, чтобы слоники не падали.
Через полчаса заклинание призыва стало терять силу, вовремя уловив это, Дан, который устроился на ветке высоченного дерева, подхватил силовую волну и усилил ее, сначала один раз, через полчаса еще раз, пока все слоники не вышли наверх — на острове становилось все теснее. Воочию нескончаемое прибытие подземных тварей наблюдал Намиб, у него по телу побежали мурашки при одной только мысли: это угроза его власти. Если подземные духи нападут на жителей, то что он сможет противопоставить им? Это же злые демоны, а все оружие его воинов рассчитано на вполне реального врага, созданного из плоти и крови.
Пока они на острове, — подсказывал ему один из доверенных, — они не опасны.
Но колдун может летать! И у него есть огромные птицы!
Значит, нужно сделать все для того, чтобы не дать им улететь с острова.
Дан тоже предполагал, что люди Союза не захотят выпускать их с острова, поэтому, едва завидев медленно двигавшуюся к ним катапульту, он уже собрался позвать Синоша, чтобы тот со своими ребятами попугал жителей Союза, но его опередил Сахаб.
Господин, позвольте мне поговорить с ними.
Не уверен, что это хорошая идея.
Позвольте мне попробовать.
Дан с минуту молчал, потом сказал.
Ладно, я создам вокруг тебя защитное поле, и мне придется перенести тебя, потому что пускать птицу рокха, даже с кольцом защиты, рискованно.
Но если ты будешь с ним, — сказала Амалия, — то их градус доверия резко снизится.
Я знаю, но иного пути нет, выстраивать новую стеклянную дорогу я не буду.
Да, не будем улучшать им условия жизни, — согласилась Амалия и, взглянув на Сахаба, она положила руку ему на плечо и сказала. — Что бы они тебе не сказали, не отчаивайся и не падай духом.
Спасибо, — поблагодарил мальчик.
Готов лететь? — спросил Дан, уже создав вокруг себя потоки воздуха.
Да.
Их приближение к лагерю сразу вызвало всеобщий переполох, постовой практически без разрешения заскочил в небольшой шатер патира — соорудить шатер больших размеров местные размеры суши просто не позволяли. Намиб побледнел. С каким еще ребенком, как не с Сахабом мог сюда лететь колдун? Заявив, что Сахаб умер, Намиб искренне боялся сейчас, что Сахаб все еще жив. Оставалось надеяться, что люди свято поверили в злого духа, которого колдун вселил в тело мальчика. Конечно, верования играли на руку новому патиру, но, кто знает, что будет, если люди увидят и услышат Сахаба, гарантии того, что они не поверят ему, нет. И лично сам Намиб верил в исцеление назойливого племянника.
