Осень без надежды - Монро Чарльз Керк (книги онлайн полные TXT) 📗
— Узнаешь? — подал голос один из незнакомцев, оглядывая каштеляна с высоты седла. — Вельможный господин Сташув из рода баронов Альдойских? Помнишь ли, как в первый мой приезд пугал меня самолично, напялив медвежью шкуру? А кто меня отвел на буевище вурдалаков ловить? Помнится, всю ночь просидели, ни единой потусторонней чуды не встретив?
— Митра Светоносный!.. — каштелян схватился за сердце, путь и был человеком до удивления здоровым, не знавшим никаких хворей. — Чудная госпожа! Ты, что ли?
— Нет, призрак, — ответил (вернее, ответила) собеседница и спустилась с седла, одновременно сбрасывая с головы серый капюшон, открывший волнистые ярко-рыжие волосы. И рожа мальчишеская. — Я это. Я и никто другой. Нас впустят или как?
Господин Сташув, привыкший за долгие годы службы на месте каштеляна не доверять никому, кроме самого себя, всмотрелся в полумрак, разгоняемый огнями факелов, от переизбытка чувств рыгнул, но все-таки заставил себя оглядеть спутников истинной владетельницы танства Кернодо.
Первый ничего особого из себя не представляет. Харя кругом благородная, нос с едва заметной горбинкой, волосы длинные и соломенные. Одет — проще не придумаешь: темный колет, штаны, сапоги, плащ. Дорожное облачение любого путешественника.
Второй куда более чудаковатый. Осень, холодно, а он напялил что-то наподобие безобразно короткого женского платья с широким поясом. Туникой такая одежда называется, носят ее далеко на Полудне. Высокий, сразу видно, невероятно сильный. Небольшой меч на боку. Ага, чужеземец. И штанов не носит — ноги облачены лишь в сандалии, укрепляемые на лодыжках ременной перевязью. Смотрит, однако, благожелательно, но не без настороженности.
Потом разберемся, кто здесь кто.
— Госпожа, — выдавил Сташув. — Вот не ждали… Так что вы стоите, будто чужие? Войто, бездельник! Беги к стряпухам, пускай курей жарят! Радость какая — госпожа приехала!
Внезапные гости въехали во двор Каина-Горы как раз в момент, когда блеклое солнце исчезло за лесистыми холмами, а ближе к полуночи весь танов замок был перевернут с ног на голову.
Вельможная госпожа Соня (имевшая, впрочем, на Кернодо довольно призрачные, по мнению большинства дворян, права) вместе с друзьями желала лишь одного — поесть горячего, поспать под крышей, а не в сыром лесу, и отложить все заботы по ознакомлению с беспокойным кернодским хозяйством до утра. Еще очень хотелось как следует отмыться, о чем и было заявлено месьору Сташуву. Пока гости утоляли голод холодными лепешками с ягодами и грибами, оставшимися от вечерней трапезы, да поглощали темный, недавно сваренный эль, для них нагрели несколько чанов воды. Кайна-Гора не могла похвастаться наличием аквилонских терм или изысканных туранских бань, оттого бочки для купания, наполненные горячей водой, поставили прямиком в кухне замка, отгородив деревянной ширмой.
— Сначала ясная владычица освежится, — хлопотал каштелян, когда Соня и ее дружки заявились вниз. — Вы, благородные господа, попозже.
— Оставь, — равнодушно махнула рукой Соня. — Мы все привыкли делать вместе. Дан-кварт, Рей! Чего застыли, как столбы? Марш купаться! Совсем от человеческой жизни отвыкли?
— Философический вопрос, — ответил прибывший вместе с Соней райдорский дворянин, устало расстегивая потрепанную кожаную куртку, — что же такое «приличная, человеческая жизнь»? Это когда с неба не капает? Или когда тебе на ужин могут предложить сразу полсотни блюд? Или когда одно, но хорошо приготовленное?
— Достойный Сташув, — обернулась к каштеляну Соня, — прикажи, чтобы принесли чистую одежду для всех троих.
— Так… — раскрыл рот толстяк, — достославная госпожа! Вы ведь наверняка из припасенных прежними тановыми женами платьев выросли, да и обтрепались они со временем…
— Для меня — приличную мужскую одежду, — отрубила Соня. — Иди, Сташув, займись делом.
Каштелян, проклиная собственную непредусмотрительность и неизящно сквернословя под нос, отправился прочь. Пока господа изволят принимать омовение, придется расстараться и показать владетельной хозяйке Кернодо, что стольный замок ее танства управляется радетельным, знающим свое дело мужем.
— Войто! — огласил Сташув двор низким бычьим голосом. — Ты где, балда? Ага, опять к девкам в портомойню удрал? Войто! Высеку!
— Что угодно вельможному каштеляну? — Войто, оказывается, никуда и не уходил, постоянно шествуя за плечом управителя. — Изволите чего-нибудь приказать?
— Беги в сторожевую башню к десятникам! — чуть задыхаясь, ответил каштелян. — Делай, что хочешь, грози от моего имени разжалованием и ссылкой в Рудну, но от пива их оторви! Пускай поднимут стражу да построят на дворе! Брось ты копье свое глупое!
— Не могу, — сразу ответил парнишка. — Вашим же указом положено каждому, кто в страже, носить копье. А ежели кто без пики, сами, вельможный господин, грозились палок всыпать, да на то копье насадить.
— Дай сюда! — рявкнул каштелян, отбирая древко с ржавым наконечником. — Сегодня ты не в страже. Будешь моим личным порученцем.
— Так вы бы, господин, к примеру, не меня, а Рюдегера взяли… Он год у митрианских жрецов учился, буквы разумеет. А я-то, как сами стократ указывали, дурень дурнем.
— Рюдегер твой хоть и учился, да от пива не просыхает! Гнать бы его, засранца, в шею… Что сказал — беги в башню! Уши надеру!
Кайна-Гора могла похвастаться аж целыми двумя внутренними дворами. Первый побольше, сразу возле ворот, украшался деревянными конюшнями, колодцем, кузней и кучей мелких покосившихся пристроек, выполнявших роль то складов, то хлевов, то жилых помещений для охранявшей замок тановой дружины. Второй, не такой просторный, зато чистенький, находился у дальней стены квадратного укрепления, за главной башней-донжоном. Там и было указано собрать всех, кто свободен от службы на стенах.
Попутно разбушевавшийся Сташув своими руками выгреб из кладовых лучшие запасы, попенял стряпухам, что никудышно работают (хотя кухня пылала от жара, будто самая сердцевина вулкана), отдал распоряжение конюхам почистить, накормить и устроить в лучших сенях господских лошадей, среди которых выделялся огромных размеров жеребец светлой масти, несший на себе невиданное седло и обладавший омерзительным характером. Знатоки сразу рассудили, что такая порода лошадей происходит откуда-то с Побережья, вроде бы аж из самой Зингары, где лето круглый год — страны-сказки, о которой в райдорской глухомани ходили лишь неясные, но красивые легенды. И реки у зингар-цев будто текут молоком и медом, и каждый человек живет счастливо да богато, а правит удивительным государством Морской Король, родом происходящий прямиком от древних богов и вроде бы самого Митры Солнечного, принявшего человечий облик.
Впрочем, так говорили обо всех королях из древних династий, уцелевших во время Великого Нашествия. Будь то аквилонские Канахи, неме-дийские Эльсдорфы или зингарские Бальтанасы.
— Где ж я им возьму три спальни сразу-то? — причитал Сташув, подобно громоносному шарику на ножках носившийся по Каина-Горе и улаживающий десятки мелких дел, связанных с приездом госпожи. — Простыней-то льняных чистых нету! Эх, знал бы, где упасть — соломки бы постелил… Придется хозяйке на шкурах спать, да оно и мягче. Мужиков уложим при казарме стражи, потерпят. Где бы полыни добыть супротив клопов? Да разве ее среди ночи добудешь, проклятую? Войто! Беги за полынью!
— Куда? Где я вам ее найду, вельможный каштелян?
— Где хочешь, там и ищи! Чтоб была тотчас! Батюшки! Я ж про одежду для господ забыл распорядиться! Войто, брось полынь, беги в кладовую! Самое лучшее заберешь!
— Во, сударь, вспомнил! В кладовой, где одежды сложены, и полынь отыскать можно! Она там моль отгонять развешана!
— Так почему стоишь, балбес? Одна нога здесь, другая 'там!
В главной зале, где тускло поблескивал в свете факелов трон из серебра — потемневшее от времени и слегка небрежно отлитое местными умельцами жесткое кресло — вовсю накрывали длинный стол, выметали подгнившую солому, стлали вместо нее свежую, и выгоняли незнамо как забредших в увешанное старинными знаменами помещение гусей да кур.
