Тысяча орков - Сальваторе Роберт Энтони (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Полегче, дворф, — предупредил Тарафиэль, не зная, как на подобные действия откликнется великолепное и крайне опасное создание.
Пайкел же продолжал беззаботно, с восхищенными криками скакать вокруг, но споткнулся о каменную стену, что огораживала сад, и налетел на животное.
Единорог ударил по земле копытом и громко заржал, но Пайкел не обратил на него никакого внимания и побежал дальше.
Тарафиэль состроил недовольную мину, ругая себя за то, что неосторожно привел сюда дворфа. Эльф побежал за Пайкелом следом, призывая того остановиться.
Однако остановился не Пайкел, но Тарафиэль, так и не миновав каменной стены. На лужайке стоял Пайкел, поглаживая мускулистую шею единорога, и на лице друида застыла маска благоговения. Единорог испытывал некоторое беспокойство и бил копытами землю, однако же не отгонял Пайкела от себя и не пытался ускакать.
Тарафиэль присел на ограду, радостно улыбаясь и одобрительно кивая.
Еще некоторое время простоял Пайкел близ величественного единорога, а затем животное развернулось и ускакало прочь. Очарованный дворф перемахнул обратно через каменную стену, и движения его были столь легки, что казалось, будто ноги совершенно не касались земли.
— Ты доволен?
— Ага!
— Полагаю, ты понравился единорогу.
— Ага!
— Известно ли тебе о Миликки?
Улыбка Пайкела растянулась чуть ли не до ушей. Дворф сунул руку за отворот туники и вытащил нагрудную подвеску с вырезанной на ней головой единорога — символ богини природы.
Некогда Тарафиэль встречался с еще одним обладателем подобной подвески: та была вырезана не из дерева, как нагрудный знак Пайкела, а из кости рогатой форели, что водилась в Долине Ледяного Ветра.
— Обрадуется ли король Бренор, узнав, что при его дворе находится один из почитателей богини? — спросил Тарафиэль, чтобы направить разговор в то русло, где он надеялся получить недостающие сведения.
Пайкел непонимающе посмотрел на эльфа.
— В конце концов, король — дворф, а некоторые дворфы отнюдь не благосклонны к богине Миликки.
— П-ф-ф-ф-т, — презрительно фыркнул Пайкел, небрежно махнув на эльфа рукой.
— Ты полагаешь, я неправ?
— Ага.
— Я слышал, что в свите короля имеется еще один почитатель Миликки, — заметил Тарафиэль, — некто, получивший обучение здесь, из рук самого воина Монтолио. Довольно необычное существо, во многом подобное Пайкелу Валуноплечему.
— Дзирт Дурден! — крикнул Пайкел, и хотя Тарафиэль разобрал неясно произнесенное имя не без усилий, но, едва разобрав его, эльф довольно кивнул.
Если встреча с единорогом и не была достаточным доказательством, то знакомства Пайкела с Дзиртом оказалось вполне достаточно.
— Да, Дзирт. — подтвердил лунный эльф. — Именно его я привел сюда, повстречавшись с единорогом впервые. Он также пришелся единорогу по душе.
— Хе-хе-хе.
— Предлагаю остаться здесь на ночь, — молвил эльф, — а с восходом солнца мы покинем это место и вернемся к твоему брату.
Предложение показалось Пайкелу Валуноплечему разумным и даже приятным. Дворф убежал, исследуя заросли сада, и вскоре раздобыл пару гамаков, годных к употреблению.
И воистину приятной оказалась ночевка под покровом облака магии, что окутывало Рощу Монтолио.
— Он знаком с Дзиртом До'Урденом, — обратился к Инновиндиль Тарафиэль, как только они встретились тем же вечером, чтобы обменяться впечатлениями от общения с необычными братьями-дворфами.
— Равно как и Айвен, — подтвердила Инновиндиль. — В сущности, Дзирт До'Урден и Кэтти-бри из народа людей, удочеренная Бренором, выполняют роль связующего звена между Кэддерли и Мифрил Халлом. Все, что известно Айвену, Пайкелу и Кэддерли о Бреноре, те узнали от этой парочки.
— Пайкел уверен, что Дзирт останется у Бренора, — мрачно заметил Тарафиэль.
— Если он вернется к нам, мы узнаем об истинном состоянии тела и духа Эллифейн.
Взор Тарафиэля посуровел, и он опустил взгляд. Во всем Лунном Лесу не было истории печальнее и мрачнее, чем жизнь и горькая участь Эллифейн. Той жуткой ночью, полстолетия назад, когда дроу выползли из туннелей и набросились на лунных эльфов, отмечавших наступление ночи, Эллифейн была лишь маленьким ребенком. Все лунные эльфы за исключением Эллифейн оказались убиты, и Эллифейн разделила бы судьбу соплеменников, если бы не столь несвойственное дроу великодушие одного из них, Дзирта До'Урдена. Он скрыл девочку под телом убитой матери, вымазав в материнской крови, чтобы и она казалась смертельно раненной.
И если Тарафиэль, Инновиндиль и прочие эльфы из клана Лунного Леса по достоинству оценили великодушие поступка Дзирта и с доверием выслушали рассказы Дзирта о той ужасной ночи, Эллифейн так и не удалось освободиться от воспоминаний о том кошмаре. Девочку до безумия напугала резня, и, вопреки усилиям приглашенных жрецов и волшебников, во взрослой жизни у нее осталась лишь одна цель: убивать темных эльфов, убить Дзирта До'Урдена.
Некогда, во время странствий Дзирта по Лунному Лесу, они повстречались лицом к лицу, и Тарафиэлю наряду с другими влиятельными эльфами стоило немалых усилий держать Эллифейн подальше от горла Дзирта, вернее — от верной гибели под ударами его мечей.
— Как ты думаешь, выдаст ли она себя, если попытается добраться до дроу? — спросила Инновиндиль. — Не следует ли нам в таком случае предостеречь Дзирта До'Урдена и короля Бренора, что им не следует впускать в Мифрил Халл всех эльфов без разбора?
Тарафиэль пожал плечами, не зная, что ответить на первый вопрос. Эллифейн покинула Лунный Лес несколько лет тому назад, без объяснений. Было известно, что она направилась к Серебристой Луне, где пыталась нанять для учебных поединков меченосца, который владел бы мастерством двуручного боя, распространенного среди дроу.
Инновиндиль и Тарафиэлю неоднократно удавалось почти что настичь Эллифейн, однако казалось, что та постоянно опережала их на один шаг. Девушка будто исчезла, попросту скрылась из виду, и следы ее подернулись пылью. Лунные эльфы подозревали, что не обошлось без вмешательства колдунов, возможно, те воспользовались заклинанием переноса на расстояние, однако никто не желал признаваться ни в чем подобном, и, несмотря на все предпринятые усилия и изрядное количество потраченного золота, ни один колдун или волшебник так и не признался, что вообще встречался с Эллифейн.
Следы оборвались, хотя лунные эльфы по-прежнему надеялись, что Эллифейн отреклась от цели всей жизни — отыскать и уничтожить Дзирта (в чем отнюдь не были уверены ни Тарафиэль, ни Инновиндиль). Оружие, что держала в своей руке Эллифейн, направлялось не разумом, но непреходящим гневом и жаждой мести, подобных которым эльфы прежде не знали.
— Как соседи, мы обязаны предостеречь короля Бренора, — ответил Тарафиэль.
— Разве мы чем-то обязаны дворфам?
— Обязаны лишь в том случае, если путь, которым, возможно, по-прежнему следует Эллифейн, не сдерживается никакими нравственными соображениями.
Некоторое время Инновиндиль обдумывала сказанное, а после кивком выразила согласие:
— Она полагает, будто ей удастся разрушить образы, что преследуют ее на каждом шагу, лишь когда она убьет Дзирта. Однако, совершив убийство, она продолжит истребление дроу, чтобы отомстить за свою семью.
— Но если мы предупредим Дзирта, а она выдаст себя и собственные намерения, то Эллифейн, вероятнее всего, окажется мертва, — заметил Тарафиэль, и Инновиндиль вздрогнула при одной лишь мысли о гибели соплеменницы.
— Возможно, гибель окажется для нее милосердным избавлением, — тихо заметила эльфийка и взглянула на Тарафиеля. Тот весь напрягся, а глаза его угрожающе сощурились.
Но тут же лицо эльфа смягчилось, едва лишь он осмыслил простые доводы Инновиндиль и осознал, что Эллифейн, подлинная Эллифейн, уже давно погибла той ночью на залитом лунным светом лугу, став неимоверно, неискоренимо порочным существом.
— Не думаю, что Пайкелу и Айвену Валуноплечим следует передать королю Бренору подобные сведения, — заметила Инновиндиль, и Тарафиэль настолько повеселел, что его губы изогнулись в улыбке.
