Ночь Серебра (СИ) - Кононова Татьяна Андреевна (читать книги полностью .txt) 📗
— Всё, что от тебя требуется, — это напомнить на границе, что ты от меня. И показать это, — Хольд снова оглянулся на дверь и извлёк из-под складок мехового плаща свёрнутую в свиток и перевязанную бечёвкой грамоту. Ардон кивнул, принял послание из рук его, повертел перед глазами. — Да смотри, никому не показывай.
— Даже Киту? Или отцу?
— Им — особенно, — Хольд заговорщически подмигнул. У него это хорошо получалось: чем-то он отдалённо напоминал лиса, со своим хитрым прищуром, длинным, малость заострённым носом, тёмно-рыжей щетиной, видневшейся на давно не бритых щеках. Взяв молодого воина за плечи, он развернул его и подтолкнул к дверям. — Ну, ступай. И да сохранит тебя ветер.
Ардон растерянно взглянул на отданное ему послание, сунул его за пазуху, одёрнул рубаху и коротко кивнул.
— Прощай, — он поклонился Хольду, слегка щёлкнув каблуками сапог, и быстро вышел из залы Совета. Проводив его строгим взглядом, Хольд вернулся к столу и занял своё место.
…Когда длинные и узкие коридоры здания Совета остались позади, Кит, наконец, смог вздохнуть полной грудью. Нельзя сказать, чтобы он не любил дело своей жизни, — нет, а только вне этих стен он чувствовал себя куда вольготнее. По приказу кто-то из отроков, прислуги, подвёл ему коня и придержал стремя, помогая забраться в седло. Когда он выехал за ворота подворья, Йала и Сверре уже ждали его.
— Где Лодин?
— Ушёл к себе, — отозвался Сверре и пришпорил коня. — Эй, старики, не отставайте!
Кит переглянулся с Йалой и, коротко свистнув, помчался вслед за своим младшим товарищем. Йала поехал за ними неспешно: без особенной надобности быстрой езды он не любил.
Сверре и Лодин, ближайшие друзья Кита, были полною противоположностью. Сверре был молод и горяч, нравом обладал непостоянным, переменчивым, в старшие члены Совета выбился случайно, по протекции Кита: на последнем избрании Отец Совета внёс свою лепту в голосование, чтобы в рядах его первых помощников не затесался тот, кто был ему неприятен. Не раз Сверре и сам думал, что этот поступок был, откровенно говоря, не особенно честным, но жители Ренхольда и Валеха, впрочем, как и всего Кейне в целом, на него не жаловались, вражды с ним не имели. Отчасти Сверре брал не столько умом и опытом, как остальные члены старшего Совета, сколько своим природным обаянием. Кудрявый и черноволосый, с яркими голубыми глазами, невысокий, но ладно сложенный и статный, он умел держать себя так, что иной человек поневоле начинал смотреть на него снизу вверх. Сверре был из заморского рода, был убит в морском сражении у южных берегов Загорья, а когда пришёл в Кейне, не стал менять имя на то, которое было бы больше привычно слуху здешних жителей. Заносчивым он вовсе не был, но порою его обращение со старшими заставляло некоторых, и в том числе Йалу, призадуматься. Сверре держался одинаково легко как с Ардоном и другими юношами примерно его возраста, так и с Китом, и с Лодином, который в их кругах был уже почти стариком и вполне мог считаться его полной противоположностью.
Когда Лодин пришёл на Звёздный Путь и по итогам избирания стал одним из членов старшего Совета, ему минул уже пятый десяток — он был уже не молод, но и не совсем ещё стар. В Яви он был ранен остриём меча в лицо, отчего на щеке его, покрытой сетью морщин, остался широкий уродливый шрам, из-за которого казалось, что на лице Лодина застыла вечная непонятная усмешка. Он и в молодости не был красив, но любили его не за это. Райда, к которой он относился с теплотой и даже с некоторым трепетом, как к дочери, тоже почитала его, как отца, и как-то раз горячо доказывала супругу, что не отыскать во всём Кейне честнее человека, чем Лодин, сын воеводы Уилфреда.
Кит, Сверре и Йала в конце концов выехали на дорогу, ведущую к крепостной стене, и пустили коней шагом. Йала нагнал друзей, когда их задержали у ворот и попросили сложить оружие: привилегия носить мечи постоянно была только у воинов Великой Рати.
За Ренхольдом, в полях, соединяющих этот довольно-таки большой город с тихим и не таким многолюдным Валехом, казалось, начинается совершенно иная жизнь. Здесь было спокойно, ветер пригонял откуда-то тяжёлые, низко висящие свинцовые тучи, под его сухим и жарким дыханием волнами колыхались дикие травы, степной ковыль, невзрачные тонконогие цветы с хрупкими листьями. Кит даже чуть привстал в седле, огляделся кругом.
— Хорошо!.. — вздохнул он, смахивая с висков влажные горошины от быстрой езды. — Жить бы здесь, за стенами…
— И не сей день, так завтра стать добычей кочевников, — мрачно подметил Сверре. — Благодарю покорно.
Все трое рассмеялись, но смех получился каким-то вынужденным и не разрядил обстановку. Йала заехал чуть вперёд товарищей и на всякий случай дёрнул меч, вытащив его из ножен чуть посильнее.
— Отчего вы отказываете мне? — наконец задал он вопрос, давно мучивший его. — Безусловно, я доверяю Ардону и не сомневаюсь в нём, но… уже третья луна минула с тех пор, как ты впервые заговорил об этом, Кит, — Йала выразительно приподнял правую бровь, рассечённую шрамом. — С того дня я всё ждал возвращения Винда, даже посылал ему гонца, мальчишку…
— И чем это кончилось? — перебил его Кит. Насмешка промелькнула в его спокойном, невозмутимом голосе. — Твоего гонца убили на перевале. Ты ничего не добился. К тому же Райда говорила о твоих прежних боевых заслугах, о том, что тебе нужно взять небольшую передышку, и…
— И что? — Йала рванул поводья, лошадь остановилась, перебирая передними ногами. — Ты не веришь мне больше? Веришь моей сестрице, которая знает о войнах лишь понаслышке? По-твоему, я старый, ни на что не годный? А ну пошла!
С этими словами Йала взмахнул хлыстом и огрел лошадь по крупу. В звенящем воздухе раздался короткий щёлчок, дробный перестук копыт, и фигура всадника в тёмном плаще начала быстро удаляться.
— Йала, подожди!.. — Кит натянул было поводья, чтобы поехать вперёд и нагнать его, но Сверре быстро перехватил его руку и успокаивающе похлопал по загорелому запястью.
— Брось, — шепнул он, нахмурившись и поглядев вдаль, где скрылась тень воина. — Остынет, сам воротится. Едем.
Кит сердито хмыкнул, но послушался, ослабил поводья и махнул рукой. Сверре указал на восток, и они неторопливо поехали вдоль крепостной насыпи, вполголоса разговаривая о предстоящей миссии Ардона.
31. Храни тебя Свет
После двух часов бешеной скачки по степи Йала, наконец, пришёл в себя, сумел совладать со своим гневом и, мысленно оглянувшись на некоторое время назад, укорил себя за то, каким он был глупцом. Не заметил, не понял, не догадался. Ведь Кит не просто так отстранил его от дела, не просто так велел ему остаться здесь, подле Совета Кейне. Он нужен ему, нужен именно теперь. Ведь, кроме него, более некому тайно присмотреть за девчонкой, которая собирает руны там, в Яви. С другими воинами Великой Рати она точно не знакома, а значит, доверять им не станет. Остаётся только Йала, и Отец Совета в данном случае поступил весьма благоразумно, оставив его. В конце концов, Ардон — взрослый парень и вполне самодостаточный, справится и в одиночку, без старших помощников. А Йала нужен здесь.
С такими мыслями и рассуждениями он повернул коня обратно в Ренхольд, с некоторым удивлением заметив, что, ещё бы несколько часов такой же быстрой езды, и он бы добрался до Валеха. Впрочем, там пока что делать было нечего. Границы можно было считать в безопасности. Пока что… Йала придержал коня, отпустил поводья, даже насвистывать начал по старой доброй привычке, и настроение немного поднялось. Не худо было бы заглянуть к Киту и его супруге с повинной, сказать, что был неправ. Йала нахмурился, споря с самим собою. Он не привык приносить извинений, среди жителей города и вообще среди своей сотни он давно зарекомендовал себя как жёсткого и сурового вояку, от которого слова доброго не добьёшься да не дождёшься, не говоря уже о какой-либо похвале или извинениях. Однако от родных ничто не могло укрыться, и Кит, и Райда, и даже Иттрик знали Йалу как доброго товарища, брата, наставника, хоть и очень сдержанного и скупого на проявление чувств.
