Ночь Серебра (СИ) - Кононова Татьяна Андреевна (читать книги полностью .txt) 📗
У развилки дороги им следовало разойтись: Бажен и Славка направлялись в княжеский терем, а Ярико должен был спрятаться на подворье — Бажен накануне рассказал ему обо всех выходах и лазейках, о которых никому, даже самому князю, неведомо. Когда они дошли до той самой развилки, Славка не заплакала; лицо её было хмуро и даже несколько сурово. На прощание они троекратно поцеловались, и третий, последний поцелуй задержался на их устах несколько дольше, чем предыдущие два. Бажен смущённо опустил глаза, но почти тут же его руки коснулась маленькая ладошка Славки.
— Ну, идём, — поторопила девушка.
Они пошли в обход, через дворы, и когда дорога уже подходила к терему, оба увидели, что на подворье постепенно собирались люди: поселянам сказали, что у самого леса поймали ведьму, и особенно любопытные толпились поближе к крыльцу. Бажен и Славка переглянулись.
— Руки назад, — хмуро бросил юноша. — Да голову опусти, что ли… Боишься?
— Уже нет, — спокойно отмолвила Славка. — Поздно бояться.
Он крепко взял её за плечо и, стараясь ни на кого из окружающих не глядеть, повёл к крыльцу. По толпе пронеслась волна приглушённых, встревоженных голосов.
— Ведьма!
— Навряд ли…
— Девчонка!
— Та самая?
— Да брось…
— Точно, ведьма! — выкрикнул молодой светловолосый парень в меховом полушубке, и неожиданно его голос подхватили многие другие: как обыкновенно бывает, верят тем, кто уверенней.
Бажен и Славка тем временем вошли в терем, двери за ними тяжело, бесшумно затворились, и чужие голоса и крики тут же смолкли, будто кто-то убавил громкость. В наступившей тишине и полумраке длинной деревянной галереи девушке вдруг стало не по себе.
Лестницы и бесчисленные переходы показались бесконечными, и на сей раз Славка примечал дорогу: где поворот, где ступенька скрипучая, а где дверь без ключа отпереть можно… Резные двери княжеской горницы медленно отворились перед ними, и девушка, чувствуя, как бледность предательски покрывает лицо, опустила взор. Всё-таки в князе она видела своего отца, и оттого боялась встретиться с ним глазами, увидеть в его взгляде что-то такое чужое, холодное, чего доселе не было.
— Княже, я… — Бажен кашлянул, прочищая горло, — я привёл её. Это она, та самая девчонка, которую ты в колдовстве обвинил. Помнишь ли?
— Спасибо, — раздался голос князя, спокойный, равнодушный, и Славка с облегчением не узнала в нём голоса отца. — Ступай. Оставь нас.
Бажен послушно поклонился в пояс, незаметно коснулся рукою похолодевшей руки Славки и вышел. У девушки будто что-то оборвалось внутри: оставаться один на один с самим духом Тьмы ей не улыбалось. Однако Свартрейн об этом не думал; он выхватил из-за пояса клинок, подошёл к девушке так близко, что она почувствовала холод его дыхания. Остриё лезвия прижалось к её груди и слегка надавило.
— Я долго ждал этого момента, — хрипло промолвил Свартрейн, всё ещё не убирая клинка. — Ждал, пока ты, маленькая повелительница Тьмы и Света, опустишься передо мной на колени. И будешь просить о пощаде.
— Не дождёшься, — тихо, но твёрдо произнесла Славка, впервые поглядев ему в глаза и, к своему счастью, снова не встретив взора отца, а наткнувшись на холод и Тьму.
— Откуда у тебя это? — Свартрейн коснулся двумя пальцами воротника её платья, из-под которого виднелся шрам от ожога, уже почти совсем затянувшийся. — Батюшка оставил? Уверен, ты не хочешь повторить?
Девушка молчала, не глядя на него. Оно обошёл её кругом и встал у неё за спиною.
— Я не позволю тебе умереть просто так, — вкрадчиво продолжал он, и лёд его рук поочерёдно прикасался то к плечам Славки, то к обнажённой шее, то к предплечьям, и она то и дело вздрагивала от его неживых прикосновений. — Ведь ты Хранительница, не просто ведьма. Ты сгоришь сама в своём же Свете и сама же будешь мучаться из-за своей Тьмы. Я мог бы убить тебя вот так, — ещё не договорив последнего слова, он выпустил чёрную змейку Тьмы из ладони. Она обвилась вокруг шеи Славки и слегка сдавила, но хозяин тут же уничтожил её, щелчком пальцев заставил рассыпаться. — Никто не узнает о твоей смерти, никто не услышит твоих криков. Тьма хорошо заглушит их…
Славка испуганно подняла голову: они ведь с Ярико сговорились, что она подаст голос, когда сделает то, что собиралась! План грозил рухнуть, даже не успев начаться.
— Считаю до трёх. Сдавайся, Хранительница, — спокойно-ледяной голос его пробрался мурашками под воротник платья, холодком пробежал по позвоночнику. Славка сжала кулаки так, что ногти впились в ладони.
— Раз…
Она стояла всё так же прямо и не проронив ни слова и озиралась по сторонам. Вот два окна, одно из них занавешено белой холстиной, другое открыто настежь. Прыгнуть? Нет, больно высоко… Между ними — стол, как и рассказывал Айдар. Два закрытых ящика… шкатулка в первом…
— Два…
Девушка сцепила руки перед собою замком. Пальцы чуть слышно хрустнули. Она сглотнула, почувствовала, как страх поднимается по венам вверх, выше и выше, и вся сжалась, напряглась, чтобы не позволить ему коснуться сердца, которое и без того дрожит испуганной птичкой.
— Три!
Из-под широкого рукава Свартрейна вырвался сполох Тьмы и метнулся к Славке. Она отскочила в сторону, но обмануть магию было невозможно. Тьма окутала её руки и связала, однако не превратилась в верёвки, как у Астры, а просто стиснула и вдруг будто вспыхнула. Славка зажмурилась от боли. Вскоре жжение стало нестерпимым; Тьма поднималась выше, к локтям, плечам, и девушка поняла, что ей нельзя дать добраться до шеи, иначе она просто задохнётся. Тьма жгла так, будто по рукам прошлись молодой крапивой и после ещё посыпали солью. Славка сама не заметила, как из груди вырвался крик, переходящий в отчаянный стон. Она уже практически не чувствовала рук, как в чёрную пелену метающихся мыслей ворвалась одна яркой вспышкой: что, ежели…
Славка из последних сил вытянула вперёд руки и напрягла ладони. Слабый Свет просочился сквозь Тьму. Он постепенно делался всё ярче, ярче, сильнее, и, наконец, вспыхнул так, что и Славка, и Свартрейн ослепли на мгновение. Тьма рассеялась. Свет свернулся до размеров маленькой пичужки и выпорхнул в открытое окно. Славка, тяжело дыша, поднялась.
Ярико лежал на снегу, прижавшись к стене и словно сливаясь с нею, и прислушивался ко всему происходящему в горнице князя, которая, по его расчётам, должна была находиться прямо над ним, однако вокруг стояла тишина: ни звука, ни скрипа, ни голоса. Со стороны красного крыльца всё ещё не расходился народ. Ярико ждал обещанного условного знака Славки, но от этого мучительно долгого ожидания и от стоявшей вокруг тишины только зазвенело в ушах. Юноша поднялся, прислонился к бревенчатой стене спиною, прикрыл глаза и вдруг почувствовал, как что-то тёплое, почти горячее коснулось его лица, пощекотало. Вздрогнув от неожиданности и открыв глаза, он увидел маленькую серовато-бурую птичку, похожую на воробья, но более хрупкую и изящную. Сперва он не понял, отчего она кажется ему странной, но потом сообразил, что она вся светится, точно изнутри. Она села ему на плечо, расправила крылышки и защебетала, захлёбываясь в переливах и вертя крохотной головкой. Ярико непонимающе нахмурился: птичка будто хотела о чём-то сказать. Наконец она сорвалась с плеча его и устремилась вверх. И тогда Ярико понял: ведь это Славкина птичка, вся из Света сотканная, каждое пёрышко отсвечивает серебром. По каким-либо причинам Славка подать другого знака не могла… Он кивнул головой птичке, показывая, что понял её, и в тот же миг она растаяла в воздухе. Ярико закатал рукава по локоть и коснулся обеими ладонями стены терема.
— Проклятье, — прошипел Свартрейн и снова протянул было руку, чтобы выпустить Тьму, но в это самое мгновение со двора раздался крик:
— Пожар!
Десятки голосов подхватили и присоединились к этому крику.
— Пожар! Горит!
Огонь охватил весь первый пол постройки. Резко потянуло гарью. Свартрейн бросился к выходу, забыв о Славке, а та, улучив момент, схватила со стола подсвечник и, размахнувшись, запустила им в повелителя Тьмы. Сдавленно охнув, он вдруг на секунду замер на месте, а потом рухнул ничком. Горница постепенно заполнялась дымом. Пригибаясь и закрывая лицо ладонью, Славка кинулась к хозяину, трясущимися руками отогнула его воротник, нащупала крепкий чёрный шнурок, развязала узел. Маленький ключик скользнул ей в ладонь, и она, бросив ещё раз взгляд на лежавшего без памяти Свартрейна, подбежала к столу, вставила ключик в крохотную замочную скважину. Дыма и гари вокруг было всё больше, и она уже кашляла, чувствуя, что воздуха не хватает.
