Предательство - Макинтош Фиона (библиотека электронных книг .txt) 📗
Вкус крови привёл Инквизитора в возбуждение. Сначала он собирался подольше подразнить и помучить девчонку. Но она слишком разозлила его, а кровопускание будило в нём похоть. Вожделение не оставляло времени для игр. Как она хороша в своей наготе! Отрицать это было невозможно.
Гот сорвал ленту, которой были перехвачены волосы Элиссы, швырнул девушку на соломенный тюфяк, и золотые локоны разметались во все стороны.
— А теперь, моя красавица… — пробормотал Инквизитор… и вдруг с гневом обнаружил, что жертва больше не сопротивляется. Её тело безвольно обмякло, глаза были закрыты. Именно борьба придавала удовлетворению особый вкус. Вне себя от ярости, Гот с силой хлестнул Элиссу по щеке.
Уже погруженная в Зелень, Элисса знала, что её тело страдает, но ничего не чувствовала. Она словно плыла по течению в ожидании освобождения — каким бы оно ни было.
— Сука! — заорал Гот.
Он ударил девушку кулаком в живот, потом вскочил и принялся пинать её ногами. Но на лице Элиссы не дрогнул ни один мускул. Казалось, смерть, которой она так желала, уже наступила, и лишь лёгкий румянец указывал на то, что это не так.
С каждым пинком Инквизитор распалялся всё сильнее. Вожделение затмевало рассудок. Он должен сделать это прямо сейчас. Если подождать хоть мгновение, его семя зальёт этот омерзительный тюфяк и женщину, лежащую на нём, но не достигнет её лона.
Он почти сорвал с себя одежду, представил, как выглядит его покрытое шрамами тело, и усмехнулся. Женщины просто не могли на него смотреть. Жаль, что эта девка, эта тварь его не видит. К счастью, огонь не коснулся его чресел и той плоти, что сейчас восставала, трепеща от нетерпения. Через миг она вошла в лоно Элиссы, без усилия прорвав тонкую преграду. Однако этого было мало, чтобы утолить ярость. Ему хотелось боли, криков… а их не было.
В тот миг, когда Гот уничтожил её девственность, спасительная зелёная пелена вдруг растаяла, и взгляду Элиссы предстала странная картина.
Два существа — не люди, не животные, нечто среднее, очень странное. Смеются. Куда-то тянутся. Куда? И где это происходит? В лесу? Нет… вот какая-то чудесная поляна, окружённая деревьями. Цветы, каких она в жизни не видела, кивают головками от лёгкого дуновения ветерка, словно купая лепестки в солнечных лучах. На миг Элиссе показалось, что она чувствует их упоительный аромат. По гладким камням, у корней могучего старого дерева, бежал ручеёк, солнце рассыпало в нём тысячи блёсток. А под деревом, обнимая друг друга, сидели мужчина и женщина. Они были удивительно красивы: она — с молочно-белой кожей и соломенными волосами, он — крепкий и смуглый.
Потом Элисса увидела, как одно из странных созданий поднимает что-то с земли. Вот оно чуть повернуло лапу-руку, и девушка увидела, что оно держит младенца. Элиссу передёрнуло, и тут ребёнок заплакал — так жалобно, что разрывалось сердце. Воры со смехом бросились наутёк, унося ревущего младенца.
Она увидела, как мужчина и женщина обернулись. Они были потрясены, но даже не попытались броситься в погоню. Почему? Элисса хотела догнать похитителей, но не могла сдвинуться с места. И тогда она закричала.
О теперь это больше похоже на истину, подумал Инквизитор, с яростью вбиваясь в её лоно. Теперь она поймёт, каково это — перечить ему. Вопли ужаса ласкали его слух, подстёгивали его похоть.
Ему следовало услышать кое-что ещё. Лишь когда могучая рука оторвала его от девушки и швырнула в угол, Гот понял, что их уже трое. Миг спустя он ударился затылком об стену и лишился чувств. Последние капли мутной беловатой жидкости все ещё вытекали из его природного орудия пыток.
Элисса мгновенно соскользнула в безопасную Зелень и тут услышала зов, который доносился словно издалека. Она узнала этот голос — голос человека, которому она доверяла, которого послали её защищать — и устремилась на зов. Если этот человек рядом, ей уже ничто не угрожает.
Она открыла глаза и увидела над собой лицо Саксена Фокса. Потом заметила Инквизитора, который полулежал в углу, словно огромная тряпичная кукла. Клук зарылся носом в её волосы и крепко обнял, чувствуя, как дрожит её тело. «Ты спасена», — мысленно шепнул он. Опираясь на его руку, девушка неловко встала. Саксен укутал её своим плащом, потом натянул маску с прорезями для глаз. Элисса недоуменно следила за ним, но тут Инквизитор зашевелился, и она непроизвольно попятилась к двери.
— Я рад, что ты очнулся, — произнёс клук. — Ты должен это видеть.
У Гота не оставалось ни времени, ни сил на возражения. Золотоволосый гимнаст склонился над ним, взмахнул ножом, и кровь фонтаном брызнула по всей комнате. В вопле, который вырвался из горла Инквизитора, уже не было ничего человеческого. Забыв о слабости и боли, Элисса выбежала наружу, не в силах слышать эти крики и видеть то, что сотворил её защитник. Она задыхалась, по её ногам стекала отвратительная белая слизь.
Вопли стихли. Гот сидел в луже собственной крови и скулил. Он понимал, что почти мёртв, но не смел выплюнуть то, что засунул ему в рот разъярённый безумец… не смел даже думать, что это такое — мягкое, ещё тёплое и пахнущее его собственным семенем. Единственная надежда мерцала в его угасающем разуме, точно фонарь, который покачивался где-то вдалеке — по крайней мере, Готу показалось, что он заметил его на фоне черноты дверного проёма.
— Умирай не спеша, Гот, — бросил незнакомец в маске. — Желаю тебе вечно гнить во тьме.
Фонарь Инквизитору не почудился. Саксен тоже заметил это далёкое мерцание, но никто не видел, как он покинул домик. Неподалёку, в темноте, топталась и фыркала лошадь, которую он занял у кого-то из горожан — не спросив имя и лишь запомнив двор. Вскоре они с Элиссой уже мчались обратно в город. Девушка сидела впереди, в одном его плаще, и он крепко обнимал её свободной рукой.
— Ты его убил? — спросила она вслух.
— Да, — равнодушно отозвался Саксен. Он чувствовал её дрожь, как свою собственную. — Этой ночью нам нужно исчезнуть. А вам с бабушкой придётся ехать с нами.
— Она мне не бабушка.
— Я знаю, — ответил он и поцеловал её в затылок.
— Ты его убил?! Да сохранят нас боги… — глаза Соррель горели, она была потрясена до глубины души.
Старушка не находила себе места, пока они не вернулись, а теперь мерила шагами крошечную комнату. Элисса беззвучно плакала, ломая руки, а Саксен молчал, и его лицо словно окаменело.
В углу стояла ширма. Элисса вымылась за ней, как смогла, а потом, рыдая, рассказала своей учительнице обо всём, что произошло. Этот рассказ отнял у неё последние силы.
— Я убил его, — нарушил молчание Саксен. — Именно поэтому мы должны уехать из города. Чем скорее и дальше, тем лучше.
— Куда, глупец?
Саксен не ответил, но от этого выпада его передёрнуло.
— Соррель, — в голосе Элиссы зазвучала мольба. — Нам нельзя здесь оставаться. Скоро начнут искать убийцу Гота… А если они найдут что-то такое, что поможет нас уличить? Там остались моя шаль, мои туфли…
Она смолкла и посмотрела на Саксена. В её взгляде были и сомнение, и просьба попытаться ещё раз, и усталость. Казалось, ещё мгновенье — и она не выдержит.
— А теперь послушай меня, старуха, — теперь клук уже не заботился о вежливости. — Вам надо исчезнуть — сейчас, немедленно, — и другой возможности может не подвернуться. Я знаю Зорроса: он всегда спасает всё, что можно спасти. А он собирается сняться отсюда и ехать куда подальше.
— Но это ты совершил убийство, дружочек. Не я и не эта девочка. Нам с ней бояться нечего!
На самом деле, Соррель в это почти не верила. Клук покачал головой и сплюнул.
— Ты просто выжила из ума. Если не хочешь спастись сама, позволь мне спасти хотя бы Элиссу. Потому что подручные Гота найдут вас обеих и повесят или забьют камнями. И никакое волшебство вас не спасёт.
Соррель замерла, судорожно ловя ртом воздух, словно получила удар в живот. Потом резко повернулась к Элиссе и посмотрела так, словно та на её глазах превратилась в чудовище.
