Серое братство (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович (читать бесплатно книги без сокращений TXT) 📗
Ральер отложил в сторону стило с черным наконечником. Твердые стержни из спрессованного угля с добавлением какой-то специфической жидкости (постарались ваграмские маги) пользовались большой популярностью у придворных писцов, у дворян и у титулованной знати. Что до остального народа, умевшего писать — купцов там, управляющих, крупных ремесленников — в ходу были перья и жутко плохие чернила.
Бывший министр размял кисти рук, затекшие от долгого писания. Писал он много, старясь закончить запланированное до сумерек. Он экономил на свечах, невзирая на неплохое жалование, которое ему выписала королева Женнис по уходу с поста министра финансов. А ведь была еще рента.
Ральер уже несколько дней копался в архивах, выискивая основания для возвращения статуса новоявленному принцу Вадигору. Тем более что об этом попросила сама молодая королева, крайне заинтересованная в возвращении пришельцу всех привилегий. Что-то затевалось, и любознательный министр ломал голову — что. Так уж получилось, что Лация не торопилась делиться своими мыслями не то что с приближенными, но и с матерью. Ральер справедливо рассудил: приближая к себе появившегося из небытия своего соперника по трону, Лация хочет использовать его в деликатном деле. Листая документы, написанные крупным витиеватым слогом, бывший министр принимал официальную точку зрения постольку, поскольку не желал идти наперекор власти. Одемиры дали ему все, о чем может мечтать человек. Но теперь, когда королева-мать удалилась от государственных дел, ситуация изменилась. Своим неожиданным поступком королева Лация дала понять, что правда воцарения ее рода на троне Ваграма не должна быть закопана под грузом отписок и лживой истории. Глубокие подземелья королевского архива могут долгое время хранить тайны, но стоит ли держать в постели гремучую змею? Впрочем, Ральер мог не волноваться насчет правды. Ее и в архивах не было. Все придворные летописи и небольшое количество документов, относящихся к тому времени, придерживались официальной версии, распространенной королевской канцелярией. Бывший министр уже несколько лет был в отставке, и все за всеми событиями, связанными с борьбой за трон, следил из своего особняка. Он не разделял методов, которыми расправлялись с Вадигорами, однако, предпочел промолчать, оберегая себя и свою семью от гнева Женнис. Головы тогда летели направо и налево. Именно то обстоятельство, что королева переступила через неписанные законы между родами, настроило ее против всего Ваграма. Народные возмущения заставили Женнис дать слово, что по достижении ее дочери Лации семнадцатилетия, она добровольно сложит свои полномочия и передаст ей трон. Таким образом она успокоила надвигающиеся бунты, и слово свое сдержала, вызвал немалое удивление среди дворцовой знати. Уж они-то, привыкшие к другой Женнис, справедливо полагали, что она просто сыграла на публику.
Ральер откидывал один документ за другим, потом взялся за толстые фолианты, постепенно погружаясь в историю двух родов. Одна неотступная мысль преследовала его. Мало найти доказательства вины Одемиров. Для признания мальчика наследным принцем нужна одна немаловажная деталь: люди, которые могут подтвердить, что ребенок спасся, а не погиб. А потом устроить встречу, где и будет окончательно подтвержден статус Вадигора. Если, конечно, это не чья-либо утонченная интрига с целью посадить на трон своего человека. Ральера обдало холодом. Королева-мать так и подумает. И ее не столкнешь с места доказательствами одного-двух человек. Королева Лация говорила что-то об Амалее. Да где же ее искать? Стало совершенно ясно, что без помощи Абиларда не обойтись. Этот человек внушал доверие и спокойствие своими неограниченными связями. Он может найти все и всех.
На следующее утро Ральер выехал из Одема в своей дорожной карете в сопровождении двух своих слуг. Путь его лежал в Задар — этот великолепный город, обдуваемый теплыми океанскими ветрами. Несмотря на то, что Задар находился на землях соседнего королевства — в Камбере — это не особо беспокоило отставника. Между странами Союза была договоренность о беспрепятственном проезде лиц дворянского сословия и высшей знати через границы, кроме, простолюдинов, разумеется. Передвижение по дорогам Союза требовало лишь исправно выполненной подорожной, коей Ральер загодя запасся.
Через два дня пути Ральер прибыл на место. Абилард жил в большом особняке, окруженном с трех сторон кипарисами, и лишь с одной эти вечнозеленые деревья расступались, широкой аллеей беспрепятственно стелясь до крыльца особняка. Карета подкатилась прямо к крыльцу, на котором уже стоял хозяин, предупрежденный заранее письмом, которое Ральер послал с нарочным с постоялого двора. Абилард раскинул руки и радушно произнес:
— Не ожидал от вас, энн Ральер, что вы отважитесь на такую трудную дорогу в таком-то возрасте! Но весьма кстати. Нам есть о чем поговорить.
— Слишком много накопилось вопросов, чтобы отвечать на них самому себе, — ворчливо произнес отставной министр, вылезая из кареты. Слуга почтительно поддерживал его под руки.
— Вы как раз к обеду. Прошу к столу. Отдохнуть успеете. Обещаю, что после того, как удовлетворю свое любопытство, не буду вас тревожить. Можете валяться в постели, сколько захотите!
— От хорошего обеда отказываются по глупости, — хмыкнул старик и стал подниматься по лестнице. Абилард сам пошел навстречу помочь гостю.
— Сегодня я распустил своих слуг, чтобы не болтались под ногами. Оставил лишь двоих, чтобы было кому наливать вино и смотреть за порядком в имении. Я, знаете ли, слегка разленился.
— Так ведь тоже не молодой, я вижу, — Ральер выпрямился, вдохнул полной грудью свежий ветер, пахнущий водорослями и еще каким-то резким запахом, не вызывающим, однако, неприятных ощущений.
Они прошли в большой зал, где уже был накрыт стол. Неизменные фрукты, светло-желтые ломти сыра, сочащаяся янтарным жиром рыба возбудили аппетит Ральера. Из высоких окон лился солнечный свет, и Ральеру стало так хорошо, что он довольно потер руки, усаживаясь за стол.
— Завидую тебе, друг мой. Живешь в божественном месте, без забот, без излишних хлопот, — Ральер внимательно следил за тем, как худощавый слуга с напыщенным видом наливал вино в бокалы.
— Ну, не настолько я беззаботен, энн Ральер, — усмехнулся Абилард. — У меня тоже достаточно дел: проучить слуг, чтобы шевелились как следует, следить за управляющим, чтобы не проворовал все мое состояние. Этим бестиям дай только волю — вмиг пустят по миру!
Они посмеялись, выпили. Ральер отставил бокал в сторону, который был незамедлительно наполнен, и сказал:
— А теперь ближе к делу, дорогой граф. Хотелось бы обсудить это безотлагательно.
Абилард знаком показал слуге, чтобы тот удалился и внимательно посмотрел на гостя. Ральер, видя, что тот полностью во внимании, изложил свою историю со всей прилежностью. Во время рассказа граф молчал, усиленно попивая из золоченого бокала неразбавленное вино.
— Вот так обстоят дела, — закончил Ральер. — Одни предположения, и никаких точных деталей. Может, обстоятельства той трагедии известны тебе, мой мальчик? И как нам найти Амалею?
«Мальчик», которому было немногим меньше лет, чем отставному министру, покачал головой.
— Нелегко. Не из-за отсутствия каких-либо документов и нужных людей, а из-за сроков. Я понимаю, это нужно проделать быстро. Десять дней…
— Это удача, несомненная удача! — обрадовался Ральер. — Я постараюсь встретиться с теми людьми, которые вхожи в кабинет королевы Лации. Если за десять дней будут готовы все документы, найдены свидетели — мы выиграли.
— А вам какой интерес, энн Ральер? — насмешливо глянул на него граф. — Я еще могу понять молодую королеву, которой, как я заметил, понравился этот сумасшедший парень, но вы?
— Считайте, что у меня тоже появились виды на Вадигора, — лихо увернулся Ральер. — Что вы можете рассказать о тех днях, дорогой граф?
— Род Вадигоров очень давно соперничал с Одемирами за право обладать короной Ваграма. До какого-то времени все шло чинно и спокойно. Эти два рода менялись на престоле каждый раз, как только умирал кто-нибудь из правящей династии Вадигоров или Одемиров. Все просто, без споров и склок. Но однажды, как бывает в нашей незадачливой жизни, когда на сцену выходят личные мотивы, разыгралась безобразная история. Одемиры обвинили Вадигоров в покровительстве тайному Ордену. Якобы Вадигоры руками тайной общины хотят уничтожить соперников. Скандал выплеснулся из дворца и пошел гулять по королевству. Многие поверили в то, что Одемиры стали жертвой черного заговора. Это, так сказать, было неэтично со стороны Вадигоров. Но кто знает, где правда? Серое Братство, видимо, уже существовало приличное время, но о нем практически не было слышно ничего, да и род деятельности тоже был окутан тайнами. Вадигоры, если и были они связаны с Братством, молчали.
