Падение Диссы (СИ) - Ткач Олег (книги хорошего качества .txt) 📗
Курсорус провел пальцами по крышке ящика, в котором лежал злосчастный донос, но открывать не стал. Время неумолимо подходило к полудню. Скоро у него должен был состояться обед, на который к нему неожиданно напросились два высокопоставленных посла при дворе — из Басуга и Радэна. Долимар считал, что они будут пытаться прощупать почву относительно торговли, когда начнется война. Он уже знал, что послы вчера поочередно посещали канцлера, с которым и обговорили все щекотливые моменты, а к нему они идут лишь для того, чтобы убедиться в том, что курсорус не пойдет противоположным от канцлера курсом.
«Торгаш всегда думает о прибыли», — усмехнулся про себя курсорус, вспоминая их каждодневные нападки, когда он едва не прикрыл караваны Счастья. Раздался тихий стук в дверь. Это секретарь подавал ему знак о прибытии гостей. Долимар позволил себе еще две минуты посидеть в любимом кресле, собираясь с мыслями, затем порывисто встал и вышел из кабинета. Небольшой коридор окончился светлой приемной, где на удобных лавках его уже ждали приснопамятные дипломаты.
— Доброго дня, господа, — слегка кивнул Долимар в знак приветствия. — Не угодно ли будет пройти в трапезную?
Послы уже собирались подняться и рассыпаться в ответных приветствиях, когда в приемную спокойным и размеренным шагом вошел канцлер Оквус собственной персоной. Долимар почувствовал, что его ноги невольно начинали подкашиваться.
«Неужели что-то с Виамаром? — была его первая мысль, когда он увидел всегда невозмутимого канцлера. — Сивонна Бачча!» — грязное погорское ругательство было второй.
— Прошу прощения, господа, что вынужден вас прервать, но у меня срочный разговор с господином Долимаром! — с легким поклоном обратился Оквус к послам, не сводя глаз с лица Долимара. Не дожидаясь ответа и не обращая внимания на слабо сопротивляющегося курсоруса, канцлер с улыбкой подхватил его под руку и увлек обратно в кабинет, аккуратно прикрыв за собой дверь.
В кабинете Оквус, совсем не стесняясь, указал Долимару на его кресло, а сам сел в одно из гостевых и стал молча ждать. Уже взявшему себя в руки Долимару ничего не оставалось, как пройти обратно за стол и занять свое место. Он с минуту изучал безучастное лицо канцлера, полное благородства и аристократичности, и, помня о выдержке своего наставника, предпочел не затягивать и сдался первым.
— Не угодно ли будет объясниться, канцлер Трэйдорг? Чем обязан вам такой честью? Полагаю, это что-то действительно заслуживающие внимания, если вы решили прийти ко мне лично, попутно отмахиваясь от весьма важных в нашем положении послов?
Оквус промолчал, но в его глазах блеснула искра интереса. И тут же погасла. Своими эмоциями канцлер умел владеть бесподобно. Долимар, сам поживший в замке канцлера, помнил, как вышколенные слуги безошибочно ориентировались по таким мелким знакам, как легкий изгиб брови Оквуса.
Но сейчас это состязание эмоциями было неуместно и даже злило курсоруса.
— Всегда восхищала ваша манера общения, канцлер! Распорядись Всеединый и его проведение иначе, вы могли бы сделать головокружительную карьеру в палачах. Признаться, я бы и сам с огромной радостью завербовал в курсоры человека с такими талантами. Одной выдержкой развязывать языки преступникам — бесценное умение! — Долимар уже с трудом сдерживал раздражение, но продолжал подыгрывать Оквусу. — Надеюсь, ваш визит не связан со здоровьем его Величества?
— Виамар Трэйдор в полном порядке, — невозмутимо спокойным голосом ответил лорд. — Жив и быстро идет на поправку, как и во время вашей с ним ночной беседы. Я только что был у него.
— Слава Всеединому! — облегченно выдохнул Долимар, даже и не думая расслабляться. — Тогда, господин канцлер, чем обязан вашему визиту?
Канцлер задумался. Долимар, заметив, что это было именно раздумье, а не обычное молчание, не стал торопить. Плохие предчувствия и тревога снова пробудились в его голове. Оквус выждал еще несколько минут, но, видимо, понимая, что молчание становится слишком затянутым, все же заговорил, и сказанное не очень понравилось Долимару. Точнее, не понравилось вообще.
— Думаю, нам давно пора поговорить, господин курсорус. По возможности, начистоту.
Рука Долимара в который раз за этот день безотчетно погладила крышку ящика. Сердце в груди забилось быстрее. Курсорус полностью сосредоточился на собеседнике, боясь пропустить в его жестах, интонациях или словах что-то важное.
— Что ж, господин канцлер, буду рад такому разговору.
— Но есть одна маленькая проблема. Признаться, раз уж мы решили говорить откровенно, я совершенно не знаю, с чего начать.
Мужчины неотрывно смотрели друг другу в глаза. Каждый понимал цену сказанному слову и не торопился облекать свои рассуждения в речь. В голове Долимара кружился бешеный хоровод мыслей. Он безотчетно выхватил самую безумную и, проклиная себя, выпалил ее вслух.
— Не могли бы вы, господин канцлер, начать наш разговор с того, что озвучите причину, из-за которой вы решились отравить правящего короля Давора?
Канцлер с интересом смотрел прямо на курсоруса. Он поудобнее устроился в кресле и закинул ногу на ногу. Долимар решил пойти дальше.
— Возможно, вам также стоило бы поведать мне обстоятельства, подтолкнувшие вас на заговор с целью…
— Мне всегда нравилось разговаривать с вами, господин курсорус, — канцлер расправил невидимые складки на своей одежде. — Но, признаться вам, начинать наш разговор с этих двух пунктов мне не хочется.
— Вот как? — Долимар уперся локтями в столешницу, а подбородок положил на скрещенные пальцы рук. Он уже надавил скрытую пружину под столом, которая передала сигнал его помощнику. Через несколько мгновений в его приемной уже будет стоять десяток вооруженных курсоров, а еще десяток будет скручивать всех посторонних, кто оказался в этот момент в Башне Правосудия. Если канцлер пришел к нему с телохранителями, он их мог больше не увидеть. — Ну так начните с того, что считаете более подходящим к нашей ситуации, а к этим двум вопросам мы можем вернуться чуть позже.
Оквус тонко улыбнулся и подмигнул племяннику.
Такое пренебрежение больно задело курсоруса. Долимар с трудом сдержал порыв злости, не давая ему вылиться в поспешные слова, а еще хуже — в действия. Сомнения исчезли, он четко понял, что главный заговорщик и отравитель сидит прямо напротив него, пытаясь разыграть какое-то пока непонятное представление. И его не тревожили последствия содеянного. Оквус снова задумался, разглядывая что-то на стойке с доспехами в углу. Курсорус уже хотел одернуть его, а еще лучше — влепить крепкую затрещину, но мужчина неожиданно заговорил сам.
— Если вы мне позволите, господин курсорус, я начну немного издалека. Представьте, что вы служите идее, а у начала этой идеи стоит сильный лидер, — канцлер широко развел руки в стороны, словно желая показать масштабность этой идеи. — Ваша цель прекрасна, а лидер восхитителен.
— Легко, господин канцлер, — кивнул курсорус, радуясь уже тому, что дархумов молчун изволил заговорить, и теперь жадно ловил каждое его слово, которое потом можно будет использовать при допросах и обвинениях. Он пожалел, что не активировал сферу с заклинанием, позволявшим сохранить голос говорившего, чтобы потом была возможность пару раз заставить его прозвучать снова, но уже в присутствии необходимых свидетелей. Но потянуться под крышку стола второй раз, когда руки курсоруса лежали на поверхности стола, было бы слишком подозрительно. Как знать, вдруг такой жест мог насторожить канцлера и оборвать его повествование? В такой момент рисковать Долимар не хотел.
— И вот в один прекрасный день ваш лидер сходит с ума, — продолжал канцлер рассказ в восторженных, явно притворных интонациях. — Что же вы сделаете? Неужели и дальше будете служить во имя идеи безумцу? Или все же, руководствуясь здравомыслием и рациональностью, устраните сломанное звено?
— Разумеется, я буду продолжать служить! — в голосе Долимара зазвенел металл. Другого ответа быть не могло. — Ведь есть еще идея.
