Йормундур (СИ) - Азырова Анна (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
В тот день, когда прошёл хольмганг, каждый на корабле счёл своим долгом плюнуть в поверженного предателя или одарить подлеца парой-тройкой крепких ругательств. Днём позже издёвки продолжились, но стали куда реже: то ли от лени, то ли перегорело, как оно обычно случается. Корриан не ответил ни на один выпад. Слова соратников доносились точно издалека, как рябь на воде. Мысли же ушли на глубину, и были не светлей беспроглядной пучины.
Силы утекали час за часом, тело цепенело, разум заволок туман. По наказу Лундвара Корриана лишили еды. А тому добряку, кто осмелится напоить клятвопреступника, жрец уготовил свободную клетку. С таким раскладом доплыть до Компостелы живым пленник и не чаял.
Однажды в безумной череде мельтешащих лиц Корриану почудились ближайшие друзья-берсерки. Они глядели свысока, полные презрения и немного — жалости. Старший из них даже посетовал, мол, жизнь и честь загублены из-за сущей глупости. Любящие родители, супруга, дети, по сути, отданы в жертву Тордис, которую он так ненавидит! Слова товарища разрушили обет молчания, и Корриан поспешил разразиться горькими речами, вот только ум давно свернул с тропки реальности и блуждал в дебрях видений и снов наяву.
Проснулся узник одной из прохладных глухих ночей от предельно настоящего живого ощущения влаги на губах. Вода стекала по бороде под рубаху и наполняла горло, как русло пересохшей реки. Один за одним жадные глотки проясняли голову, и в руке невесть откуда взялась сила поднять полную чарку. Напившись, Корриан разлепил осовелые глаза. Перед ним сидела Тордис. Все свидетели смелого проступка свернулись между лавами и видели разве что третий сон. Из уст опешившего берсерка не могло слететь ни слова.
— Ты бредил, — ярлица предусмотрительно забрала у мужчины пустой сосуд. — Не думала, что у тебя могут быть жена и дети. — сверля друг друга взглядом, сообщники долго молчали, пока воительница не осознала, что от Корриана сейчас ничего не дождёшься. — Ну ладно. Надеюсь, ты хоть сейчас не додумаешься подставить нас обоих…
Когда Тордис уже подумала уходить, берсерк вцепился в прутья клетки.
— Трое, — слабый шёпот заставил деву обернуться. — У нас трое ребятишек. — дочь ярла еле заметно улыбнулась. — Почему ты…
— Вот что, меня мучает вопрос, — опустилась на корточки Тордис. — Чем тебе так насолил Гундред?
Корриан покачал понурой головой:
— Гундред… Славный воин и лидер. Мы прошли с ним… десятки рейдов. Он сделал из меня берсерка, почётного дружинника. Я всем ему обязан. — пленник запнулся. — Вот только нами давно верховодит его прихвостень. Все как будто не замечают, что жрец нашими руками вершит свои грязные делишки. Конечно, с Лундваром дела пошли как по маслу. Богатая добыча, ратная слава… Слово ярла обрело вес при дворе Хакона тоже при Лундваре. Этот змей хитёр и кровожаден. Не знаю точно, чем он держит Гундреда, но есть тут связь с его будущим наследником. Жрец всё болтает о какой-то кровавой жатве…
— Скажи прямо, — девушка осмотрелась по сторонам. — Ты хочешь свергнуть ярла?
Корриан беззвучно посмеялся.
— Я-то? Я без малого труп. А звучит неплохо.
— Ясно, — Тордис на минуту опустила веки, погружённая в сумятицу собственных страхов и чаяний. — Чёрт, не верю, что говорю это тебе. — дева помотала головой. — Да, я самозванка. Ярл не мой отец.
Под боком у ночных заговорщиков завёрнутый в шкуры с головой лежал Токи. Капитан не разлепил глаз, и спросонья хор в голове ещё не завёл одну из своих песенок, так что разбудившая викинга беседа доносилась до него с отменной ясностью, прерываемая лишь шумом волн.
— Я… я сейчас точно не брежу? — опомнившись от сказанного Тордис, Корриан притянул её ещё ближе. — Похоже, что нет. Только не говори, что ты затеяла месть или что-то…
— Тс-с! — ярлица вцепилась в больную руку воина, светлые глаза распахнулись. — С ума спятил вести тут такие разговоры?! — по завороженному лицу собеседника Тордис прочла, что грядущее его не волнует, а момент может быть безвозвратно упущен. — Хорошо. Обсудим остальное по прибытии. Я принесу поесть, только немного — могут заподозрить. Но ты теперь мой союзник — это железно. Понял?
— Драуг меня подери, я был прав! — Корриан просиял так, будто тесная клеть вокруг него испарилась, а за спиной прорезались крылья. Отмахнувшись от неисправимого самодура, Тордис с лёгким сердцем отправилась спать в свой угол.
Дни тянулись однообразной чередой. Пейзаж за бортом плавно менялся, переходя из суровых туманных берегов с частоколом голых лесов в тучные зелёные склоны, омываемые тёплым океаном. В южные края пришёл сезон обильных дождей, и небо заволокли тучи, но не зимние, а переменчивые осенние, то и дело пропускающие лучи солнца. Над судами кружили откормленные средиземноморские птицы. Менялись и рыбацкие деревни, всё больше уводившие воображение к знойной Мавритании. Минув без малого всё западное побережье Аль-Андалуса, по Гвадалквивиру, одной из главных рек Испании, флотилия поднялся далеко вглубь полуострова. Там-то, как обещал Малик, северяне окунулись в неведомую восточную сказку, мреющую за силуэтами пальм и высоких минаретов.
Уже на подходе к порту Кордовы на фоне бледно-золотого неба, где кружил легкокрылый шахин, мореходы завидели острые мачты парусников, купола величественных мечетей и целый лес узеньких исполинских башен: с них мавров созывали к молитве. Широкую пристань, по которой шли караваны вьючных животных, катились доверху набитые обозы и сновали туда-обратно люди в пёстрых одеждах, вымостили камнем и обнесли оградой. Паломники, купцы и путешественники всех мастей стекались сюда из разных концов света: такого многообразия лиц и народов викинги доселе не видали. Приезжим показались в диковинку и сами норманны, сошедшие на землю халифа со своих змееглавых драккаров.
Распугав мирных торговцев, еврейских менял и африканских рабов, Гундред двинулся с людной процессией прямиком к владениям аль-Хакама в древней твердыне Алькасар. На широких улицах Кордовы хватает и изобильных дворцов, таящих в своих внутренних дворах сады и бассейны, и босоногой бедноты. Крытые рынки и крохотные лавки, разбросанные на каждом углу, ломятся от всевозможных товаров. Прямо на ходу торгаши с корзинами фруктов и цветов на головах продают еду и букеты женщинам, мельком выглядывающим из дверей и высоких зарешёченных окошек. Рассевшись на ступенях, коврах или низких табуретах, томные мавры курят трубки, и воздух наполняется горьким ароматом гашиша. В отличие от северян, мужчины в Андалусии одеваются очень броско: их длинные платья отшивают из дорогих тканей, украшают рисунками, вышивкой, бахромой и яркими поясами с заткнутыми за них кинжалами. Голову повязывают тюрбанами и платками разными хитрыми способами, другие носят шапочки или шлемы. Арабские женщины выглядят скромней: за мешковатыми накидками разглядишь одни только чёрные глаза да край юбки с остроносыми туфлями.
С одного из минаретов звонкий мужской голос затянул длинный куплет, перебивая шум города и досужую трескотню толпы. Когда за домами на возвышенности люди Гундреда разглядели башни крепости, донёсся и звук работы водяного колеса, судя по оглушительному гулу, необъятных размеров. Малик подметил, что вода из реки подаётся в обширные сады, бассейны и бани Алькасара. Вскоре в этом гости смогли убедиться сами.
Резиденцию аль-Хакама назвать обычной цитаделью не поворачивался язык. Нет, предки халифа и он сам воздвигли на месте древнего укрепления город в городе. На пути к хоромам из множества длинных многоэтажных крыльев, башен и пристроек приходилось блуждать садами и парками, где росли пальмы, апельсиновые рощи с наливными плодами среди зимы и немыслимо благоухали цветники. Ярус за ярусом возвышались стены, крыши, лестницы и колокольни. Повсюду патрулировала многочисленная стража халифа. Наконец пришельцы минули несколько длинных бассейнов, где шныряла золотистая и красная рыба, выйдя к просторной площадке. Над ней пролётом выше нависла терраса, на которую выходило крыло с арочными дверями в арабском стиле.
