Проклятие валькирии (СИ) - Счастная Елена (мир бесплатных книг .TXT) 📗
Она поёжилась, стиснула пальцы, обхватив себя руками. И стало понятно, что она имеет в виду совсем не то, что можно было подумать.
- Тебя саму после убили бы, узнай, что ты ведьма. Поэтому я убил его первым.
- Я не ведьма! - едва не крикнула Асвейг, но быстро замолчала, ничего к сказанному не добавив.
- А кто же ты? - Ингольв шагнул к ней, и девушка заметно отшатнулась. - Я видел и это свечение, и то, как Эйнар потерял силы, что даже не мог сопротивляться и защитить себя.
- Это неподвластно мне, - уже тише возразила Асвейг. - Он снял амулет, и я не смогла сдержаться.
- Ты понимаешь, что будет, если кто-то ещё узнает? - более мягко проговорил Ингольв, усмиряя первый гнев. - Они не поймут, не станут тебя выслушивать, как я. А просто казнят. Никому в доме не нужна рабыня, которая может легко убить хозяина одним прикосновением. А может, и не касаясь вовсе.
-Я всё понимаю, и я хотела бы научиться владеть… - она закрыла лицо ладонью и вдруг расплакалась.
Ингольв собрался было что-то сказать, но не нашёлся, что. Беспомощно оглянувшись, будто кто-то тотчас мог бы прийти ему на подмогу, он вздохнул и медленно сел рядом. Накрыл лежащую на колене ладонь Асвейг своей и сжал осторожно. Девушка вздрогнула и посмотрела на него сквозь пелену слёз.
- Я постараюсь помочь, - внезапно севшим голосом шепнул Инголье. - Как ни мало сейчас могу, но я попытаюсь.
- Я знаю, - всхлипнула Асвейг. - Ты хочешь жить. И если бы я могла, я освободила бы тебя. Но я не знаю, как.
Ингольв усмехнулся и посмотрел на маленькую ладошку девушки в своей. Она вновь опустила голову, пытаясь смахнуть так и льющие ручьём слёзы. И он вдруг, сам от себя не ожидая притянул её к себе, позволяя уткнуться в плечо.
- Я хотел бы прийти раньше, Асвейг.
Она замерла, перестав плакать. Ингольв провел ладонью по её спине, успокаивая. Не как рабыню, а как девушку, которая, верно, первый раз по-настоящему нуждалась в его защите, а он опоздал.
Тихие шаги у двери заставили Асвейг и Ингольва встрепенуться и разомкнуть объятия, которые дарили необъяснимое душевное тепло. Мрачно глядя на них, в хижине уже стоял Гагар. И, лишь мгновение посмотрев на него, можно было понять, что он сам был бы непрочь свернуть шею Эйнару, а после и самому Ингольву. Первому за то, что сделал с Асвейг, а второму за то, что сидел сейчас так близко к его обожаемой хозяйке. Ведь она по-прежнему была его хозяйкой, хоть и потеряла свободу.
- Прости, Асвейг, я не углядел, - неожиданно выдал трелль.
- Мы все не углядели, - Ингольв встал, отпуская руку девушки, которую ещё продолжал держать. - Возможно, меня не будет в поместье уже завтра. И постарайся, чтобы с ней ближайшие дни ничего не случилось. Тогда ты получишь свободу.
Гагар не спросил, как, просто кивнул, и можно было не сомневаться, что теперь он будет ходить за Асвейг по пятам. Он будет бит брути за безделье, но не отпустит её ни на шаг. Надолго его не хватит, но и этого времени будет достаточно, чтобы придумать, что теперь делать.
А прежде нужно поговорить с Фадиром, признать свою вину перед Альвином Белобородым и всеми людьми, чтобы ни у кого не было повода назвать его нидингом и трусом.
Ингольв отправился в длинный дом. Там, верно, теперь уже все знают, что стряслось ночью. Но пока никто не отправил за ним стражу, а значит, ещё ждут, что он придёт сам.
Хоть и рассвело, а последние отголоски пира ещё не совсем стихли во дворе. Самые стойкие сидели за столами, довольствуясь тем, что ещё на них осталось. Кто-то уснул прямо на месте, но большинство давно уже разошлись. И весь день было бы тихо в поместье, если бы не весть, что уже скоро снова всколыхнёт весь двор. Ингольв зашёл в длинный дом и вовсе не удивился, увидев, что все уже собрались там: и Мёрд с Альвином Белобородым, и вялый после сонного отвара Хакон с Фадиром. Тут же захотелось выложить им всё от начала и до конца. Чтобы воительнице тоже пришлось паршиво - неверную жену, что наставила рога мужу в первую же ночь, никогда не снискать уважения ни у супруга, ни у самой последней рабыни. Но сейчас не время для мелкой мести за причиненную Асвейг боль. К тому же, если он расскажет, что жена нового конунга вместо того, чтобы быть с мужем на брачном ложе, сбежала к нему, станет только хуже. А сейчас лучше лишнего не болтать. Только о том, что случилось с Эйнаром.
- Признаться, я надеялся, что ты сбежишь, словно трусливый пёс, - прорычал Альвин, поднимаясь на ноги. - Тогда я мог бы отправить за тобой погоню и убить под каким-нибудь кустом за то, что ты сделал с моим сыном.
Ингольв ничуть не впечатлился его угрозой. Ярлу положено сейчас негодовать и потрясать кулаками.
- Я поступил с твоим сыном так, как он того заслужил, - ровным голосом возразил он.
- Кабы каждого хирдманна убивали за то, что он спит с рабыней против её воли, -оскалился Фадир. - Но, верно, это стало для тебя достаточным поводом.
Ингольв развёл руками, вовсе не собираясь каяться, клоня голову к полу.
- Теперь придётся собирать тинг, чтобы решить твою судьбу, - откинув со лба волосы, вздохнул Хакон. - Эх, я уж и правда поверил, что ты станешь воином моего хирда. Но нрав взял своё.
Он покачал головой, словно и правда сожалел об этом. Не об убитом брате жены, а о том, что в его дружине не станет сильного воина. Да и верно, чего ему печалиться о том, кого он не знал раньше? К тому же о том, кто нрав имел не самый покладистый и очернен был слухами едва ли меньше самого Ингольва. Другое дело, что о нем болтали большей частью правду.
Мёрд с укором покосилась на мужа, видно, тоже разгадав суть его слое. Ей повезло, что к нему под бок вернуться успела до того, как он после сонного снадобья проснулся. Ингольву было противно смотреть на неё, и теперь он не понимал, как раньше мог желать её, как не побрезговал прийти по нетерпеливому зову в тот сарай, зная, что она просто хочет показать ему обретенную власть. Власть делать, что вздумается и с кем вздумается в этом поместье.
- Я готов встать перед судом конунга на тинге и принять наказание, - спокойно согласился Ингольв.
- Твоего согласия на это не требуется, - буркнул Альвин. - И ждать долго не придётся, все, кто нужно, уже здесь.
- И тебе запрещается покидать поместье до проведения тинга, - напомнил Фадир.
- Не то чтобы я боялся, что ты сбежишь…
- Я не сбегу.
Странно, но Инголье не опасался за свою судьбу. Мало кто в Скодубрюнне любил Эйнара, а потому ждать, что потребуют казни его убийцы, стоило, но не слишком. Альвин захочет мести, но по закону ему дадут время обдумать всё, что случилось, и усмирить первый гнев. Только бы не произошло ничего столь же неожиданного, как выходка бывшего побратима и его сестры, которая, лишь став хозяйкой, поспешила расправиться с Асвейг.
Ингольва отпустили, не поставив к нему никаких соглядатаев. Если он ещё хоть немного печётся о своей чести, то сбегать не станет. Весть о том, что произошло ночью после счастливой свадьбы молодого конунга, мгновенно разлетелась по Скодубрюнне, когда ей позволили это сделать. Как только все хирдманны и хёвдинги проснулись и нашли в себе силы встать с постелей, о тинге, что должен был состояться завтра, всех известили незамедлительно. Эйнара вынесли из вновь опустевшего дома и так же, как когда-то Радвальда, уложили в шатре, в стороне от живых. Ингольв тоже старался не показываться им на глаза, хоть особо и не скрывался. Потому Лейви скоро нашёл его, и уже издалека его взгляд дал понять, что друг считает поступок, совершенный ночью, очень неосмотрительным.
- Вещи собираешь? - хмыкнул он, усаживаясь рядом на лавку в доме хирдманнов. Ингольв мрачно глянул на него, не оценив шутки.
- Что мне нынче собирать? Оружие - на поясе, одежда - на мне.
Скальд хмыкнул, опустив локти на колени и сцепив перед собой руки. Оба они помолчали, размышляя каждый о своём.
- Я вроде как обязан Хакону сохранённой жизнью. И мне нужно будет остаться здесь, когда тебя изгонят, - вновь заговорил Лейви.
