Лицо под маской (СИ) - Дашевская Анна Викторовна "Martann" (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
А ведь придется рассказывать, эта история перестает быть домашней и милой.
— Пойдемте, — вздохнув, ответила я и встала. — Я вам всем кое-что покажу, только нужно взять ключи от чердака.
— Не стану даже спрашивать, почему ты хранишь ключи от чердака в сейфе, а не отдаешь их экономке, — пробормотал Джан-Баттиста.
Мы поднялись наверх; как обычно, на площадке перед дверью сидел Руди. Посмотрев на гостей, он подошел к госпоже Сонгхи и коротко мурлыкнул. Она присела на корточки и протянула ему указательный палец. Кот обнюхал палец, потерся о него усами, потом посмотрел на меня и сказал:
— Мяк!
— Как скажешь, — ответила я, открывая чердачную дверь.
Братья Торнабуони переглянулись, но комментировать эту беседу не стали. Руди пошел впереди всех, запрыгнул на высокий комод и уселся, аккуратно обернув хвост вокруг сложенных лап.
Я подвела гостей к портрету и сказала:
— Итак, синьоры, разрешите представить вам герцогиню дель Джованьоли, в девичестве Лауру Виченте. Кто писал портрет, я не поняла, но на обороте есть надпись, где названа модель и сказано, что написано это в 1788 году. Здесь ей девятнадцать лет, и она только что вышла замуж. Вот так эта картина выглядела, когда я увидела ее впервые…
Найдя в коммуникаторе снимок, я продемонстрировала его всем и продолжила:
— Вот такой она стала через какое-то время… Ну, и вот что мы видим сейчас. Именно это зеркало было сегодня причиной такой теплой беседы с загадочным Джокером.
— Однако… — тихо проговорил Пьетро. — Вы умеете удивить, Нора.
— Поверите ли, и в мыслях не было этим заниматься!
Тем временем мэтр Сонгхи внимательно осмотрела портрет. Обошла, прочитала надпись на обороте. Потом спросила у меня:
— Госпожа Хемилтон-Дайер, вы разрешите мне дотронуться до картины?
— Да, конечно.
Мне было очень любопытно, что же она станет делать: Джан-Баттиста шепнул мне, что неожиданная моя гостья — архимаг, некромант, и практически самый сильный в мире. Ну, если не рассматривать Африку, но там все иное.
Женщина приложила ладони к полотну, закрыла глаза и напевно стала проговаривать заклинания, совершенно мне незнакомые. Даже и язык не был мне известен. Остальные следили за ее действиями столь же напряженно.
Тихий голос умолк, мэтр Сонгхи открыла глаза, стряхнула нечто невидимое с ладоней и совершенно обычным голосом сказала:
— В картине нет ни капли некроэнегрии. И вообще магии нет, ни темной, ни светлой. Даже странно: обычно талантливые живописцы все немного маги, и неосознанно добавляют каплю волшебства в свои краски…
— Ну, некоторые и осознанно это делают, — ответил Пьетро. — Тициан был могучим магом, одним из сильнейших в свое время!
— Итак, господа, вернемся в кабинет? Как-то здесь стало прохладно…
Действительно, за окнами давно сгустилась тьма, застучали капли дождя и, судя по бегущим тучам, задул северный ветер. Погода меняется?
— Как бы завтра не поднялась высокая вода, — озабоченно сказал Пьетро. — Надо связаться с дежурными магами, пусть проследят. Прошу прощения, я на минуту…
Он вышел на лестницу, чтобы связаться с дежурными по коммуникатору, не мешая нам продолжать разговор. Руди спрыгнул со своего постамента и пошел следом. Когда мы покинули чердак, его уже не было видно, наверное, ушел по важным кошачьим делам.
Мы вернулись в кабинет, и я разлила по бокалам новую порцию келимаса. Потом открыла сейф и достала тетради с записями капитана Виченте.
— Если вы заметили, когда портрет стал меняться, Лаура указывала на туалетный столик и письма, лежащие на нем. Туалетный столик жив до сих пор, стоит в моем будуаре. Я его потом вам покажу. И письма там в самом деле были — несколько писем от Ансельмо Виченте к сестре. Вот последнее из них, даже не письмо, а короткая записка.
Мои гости по очереди просмотрели письмо, Джан-Марко вернул его мне:
— Надо же, убийственная информация о семействе Лоредано… Ей бы перед выборами дожа цены не было!
— У нас и сейчас нет дожа, — напомнил Джан-Баттиста. — И, если в течение ближайшего года Винченцо Лоредано не появится, то нас ждут новые выборы.
— Вот же тьма, — выругался Пьетро. — Простите, дамы. Значит, тайник в конторе капитана в старом порту… Поэтому и нужно было разрешение от старшины Торговой палаты?
— Ну, конечно.
— И там вы нашли дневники?
— Да. Я поехала туда вместе с Лавинией. Мы прогулялись по территории Римембранце, посмотрели старые карты, нашли здание, где когда-то были контора и пакгаузы Ансельмо Виченте… И тайник, конечно был, там тетради и лежали.
— Но вы хотите вернуться туда, Нора, именно для этого вам и нужен был серьезный охранник? Зачем?
— Зачем вернуться? — Я вздохнула. — Там был еще один тайник. Вернее, не тайник… Мы нашли, где открывается подземный ход.
Пьетро длинно присвистнул и переглянулся с братьями Торнабуони. Мелькнули их пальцы в знаках тайного языка. Мэтр Сонгхи с интересом смотрела на этот безмолвный разговор, а я злилась на себя, что так и не удосужилась этот язык выучить. Наконец они, по-видимому, пришли к некоему соглашению, и Джан-Марко сказал:
— Скажи, Нора, а много ли ты видела здесь, в Серениссиме, домов с подвалами?
Я задумалась, потом пожала плечами.
— Понятия не имею. В моем доме его нет, но, может быть, их нельзя делать, потому что затапливает?
— Совсем не так, — покачал он головой. — Как-нибудь город, в котором живут преимущественно маги воды, с затоплениями бы справился. Просто в Венеции из любого сооружения, устроенного ниже уровня лагуны, довольно скоро начинает лезть такое, что лучше к ночи об этом и не говорить. Так что давным-давно, еще в 1598 году, тогдашний дож Агостино Барбариго внес в Совет двенадцати законопроект о запрещении строительства любых подземных сооружений на островах лагуны.
— Закон был принят, и по сей день исполняется неукоснительно, — подхватил Джан-Баттиста. — И мне, как юристу и, следовательно, специалисту по выполнению законов, очень интересно было бы посмотреть на такую вещь, как подземный ход…
— Стоп-стоп, — подняла я ладони. — Напоминаю, что я этот ход не копала, не обустраивала и нашла совершенно случайно.
— Но ты понимаешь, что идти туда тебе не стоит? Не говоря о том, что это переходит в разряд государственных секретов, это просто может быть опасно.
Я лихорадочно стала искать слова, чтобы доказать необходимость моего участия в изучении подземного хода, но меня опередили.
— Господин Торнабуони, прошу простить, но вы, мне кажется, неправы, — услышала я мелодичный голос некромантки. — И, если госпожа Хемилтон-Дайер не будет возражать, я бы просила ее позволения мне также участвовать в изучении подземного хода.
— Я согласен с вами, мэтр Сонгхи, — добавил Пьетро. — Даже если следовать букве закона, напоминаю, дорогой юрист, что Римембранца — за городской чертой.
Приподняв левую бровь, я спросила с улыбкой:
— Не хочет ли кто-нибудь кофе?
— Да поздновато для кофе, — откликнулся Джан-Марко. — Капни мне, пожалуйста, еще келимаса.
Предположенная Пьетро Aqua alta, высокая вода, все-таки захлестнула город. Вся Riva Carbon была залита водой, вода покрыла причал Ка’Виченте, а в здании напротив, на том берегу Гранд Канала, волна плескала в окна нижнего этажа. Дождь нисколько не утих, и я начала опасаться, что завтра до подземного хода мы не доберемся, или он окажется затопленным.
Синьора Пальдини, погруженная в обновление бального зала и гостиной, отмахнулась от моих опасений касательно погоды:
— Вот увидите, синьора, сегодня к вечеру вода спадет, и ночь уже будет ясной. Скажите мне лучше, вы уже определились с датой приема?
С датой я не определилась, даже и вовсе об этом не думала, поэтому устыдилась, и мы вдвоем взялись за календарь. Получалось, что, если свадьба Карло и Беатриче назначена на воскресенье, шестое апреля, то нам подойдет пятница, восемнадцатое.
