Охотничий пес (СИ) - Попов Андрей Алексеевич (книги без сокращений .TXT) 📗
Это и случилось с жителями города в этот раз.
В последний день грозового сезона городские власти решили устроить празднование летнего солнцестояния, ранее отмененное из-за вспышки пандемии еще в начале сезона, в надежде, что возможное народное восстание и религиозный бум погасят блуд и дешевый алкоголь. Цены на спиртные напитки и табак были законодательно снижены, полицейская охота на торговцев дурманов приостановилась до окончания фестиваля.
Несколько часов езды по шумящему в пьяном угаре городу, и охотники оказались в квартале благородных, где было тихо и темно, лишь редкие электрические фонари лизали белым огнем ровненькие асфальтовые дороги, окруженные живой изгородью. Изумрудно-медные стены стриженых кустов проваливались в бездну от налипших теней безлунной ночи. Веяло вязкой свежестью, будто бы недвижимый воздух застыл студеной массой, и с трудом проваливался в легкие.
Сглотнув сгущенный студеный воздух, Иен уловил паточно-гнилостный запах, когда они подъехали к кованым вратам усадьбы. Они приняли выжидательную позицию, Ласло первым вышел на улицу и поплелся к усадьбе. Черный кузов полицейской самоходки был скрыт от любопытных глаз непроглядной теменью кутящей пьяной ночи.
Скоро ворота с жалобным лязгом приоткрылись и впустили Ласло внутрь, его сразу поглотила тьма. Капелька пота потекла по виску Иена и противно застряла на подбородке, заставляя его, стряхнуть ее рукой.
Ожидание, казалось, длилось вечность.
Наконец, послышался короткий вопль боли, и снова оглушительная тишина, только возбужденный рев цикад иглами вонзался в уши. Спустя несколько мгновений за оградой появился Ласло, он раскрыл настежь ворота, чтобы через них протиснулся их омнибус, и они припарковались под окнами злополучного дома. Выбравшись из салона, Иен оглядел двухэтажную усадьбу снизу вверх: к усадебному дому вела липовая аллейка, само здание с фасада украшали овитые плющом белые колонны, гранитно-серую черепичную крышу венчал дощатый бельведер со шпилем в виде стрелы, голубые стены были заштукатурены, квадратные окна смотрели на улицу слепыми провалами глазниц чудовища.
На веранде лежало два мага часовых с оплавленными восковыми лицами, в которых еще ютились моли Ласло. Внутри было вырвиглазно темно, пол был застлан холмистыми сугробами пыли и грязи, разрезанные следами ног.
Иен распростер свое обоняние, просачиваясь, как бесплотный призрак, сквозь стены, охватывая все здание от подвала до мансарды. Иен выискивал каждый запах, расслаивая воздух в уме, анализируя каждую мельчайшую частицу в нем: протухлый запах кислого молока и объедков, тяжелая амбра различных химикалий, солей для ванн, очистительных средств, залежалой почвы и травы, пот чьих-то ног, тел мужчины, женщины и их сына в чулане для швабр. Они остро отдавали трупным ядом, отчего охотник даже поморщился. В своей голове по запахам он рисовал карту коридоров, мысленно отмечая расположение противников: здесь было с дюжину магов.
Выйдя из нюхательного транса, он поделился мыслями с коллегами, и они пошли по этажам. Впереди шел Ласло, только они встречали караульных на пути, он направлял в их своих молей. Его магические духи заставляли провалиться лица внутрь черепов, оплавляя, их точно воск. Все, что они успевали, так это коротко вскрикнуть и повалиться на спины с гулким стуком. На втором же этаже они обнаружили тела Макинтаир в том самом чулане: всех троих. Тело юноши, Иен так понял - сына, было изуродовано сильнейшими ожогами.
- Похоже, планы малефиков поменялись, - шепнула свое подозрение Лидия.
Внизу их встретило восьмеро.
Ласло направил на двух магов в первых рядах молей. Первый маг вывалился в окно, на полы весело посыпались снежинки стекла, второго кинуло об стену, его лицо знакомым образом расплавилось подобно воску, обрызгивая присутствующих розово-алой кашицей вскипевших мозгов. Третий противник выстрелил в узкий коридор телекинезом, подкинув тело с оплавленным вовнутрь как горшок лицом. Пол пошел волнами, доски врывались от натуги в щепки.
Волчонок порвал цепь и одним махом преодолел расстояние до врага.
Маг не растерялся и швырнул в кинокефала огненный шар, опалив его щетинистую шерсть.
Волчонок отскочил в сторону, визгливо хрюкнув от боли.
Иен выстрелил в отступника.
Он промазал, но шальная пуля все-таки попала в опаловый амулет ренегата.
За уничтожением амулета проследовала ослепительная вспышка, яркая боль в глазах и надрывный комариный звон в ушах каждого в узком холле. Этой короткой неразберихи хватило Волчонку, чтобы накинуться на ошалелого мага и разорвать ему горло, обрызнув кровью ужасающую шакалью морду, раздразнивая свой чудовищный аппетит. Вгрызаясь в податливую плоть, Волчонок отодрал клок вражеского мяса от кости.
Анна, выбросив перед собой два пистолета с ударно-кремнёвыми замками, атаковала двоих противников разом, целя им во лбы.
Узкий холл наполнился запахами жасмина, лаванды, паленой шерсти, крови, пороха, слежавшейся пыли и горелой плоти магов. Она выстрелила еще, сорвав шмат щеки и уха с очередного врага. Маг, не поднимаясь с пола, сбросил на Анну кусок потолка, она упала, выронив пистолеты из рук. Гаспар замахнулся жердью и с силой ударил лежачего мага по лицу, отбрасывая того на спину, затем рукой сорвал его амулет с шеи и, придерживая рот мага открытым, запихал в горло целый клубок меток с противомагическими знаками.
От них из его рта повалил сизый дым как пар паровоза, глаза вывалились из орбит.
Лидия убила предпоследнего мага, Ласло же надул как пузырь и поднял на воздух в кроваво-костяной колонне взрыва последнего.
После заварушки они обошли нижний этаж еще раз, затем спустились в подвал через кухоньку. Там было холодно, как на леднике, белый пар вырывался из их ртов, обширный зал подвала едва-едва освещало всего несколько газовых рожков по форме средневековых факелов, забитых в свинцово-серую кладку плесневелого кирпича древней стены. Кое-где виднелись угольно-черные следы сажи, будто совсем недавно здесь случился пожар.
- Что это? - спросила Анна, глядя на четыре керамические ванны с полупрозрачной желтовато-зеленой жидкостью, та пахла лакрично-сладко и вязко; Иен понял, что это был питательный раствор для каких-то медико-магических процедур. В ванны, поставленные в ряд, змеились пучки трубочек и лоз проводков, подключенных к алюминиевым шкафам с моргающими лампочками и трансформаторам.
- Смотрите, - шепнул Ласло, наклонившись к одной из ванн: внутри каждой лежало обнаженное тело того лжеспасителя - рыжевато-блондинистые кудри, белая как мел кожа, гладкая, через нее просвечивали провода и трубки. - Это гомункул, - констатировал он.
- Вот и весь секрет воскрешения из мертвых, - выдохнула Лидия. - Они вырастили искусственное тело и загрузили в него чью-то или сконструированную с нуля личность.
Иен хотел было что-то сказать, но тут его вывернуло, и он выблевал все содержимое своего желудка, ощущая желчный вкус во рту на грязноватый кафельный пол, согнувшись в три погибели.
- Иен? - крикнула Анна, наклонившись к нему.
- Что с ним случилось? - закричала Лидия.
В этот кошмарный момент Иен отдал бы все на свете, лишь бы кто-нибудь сломал ему распаленный гнилостно-сладостным запахом нос. Его вытошнило в переполненную ванну еще и еще, и он упал на четвереньки, руками ступая в склизкое месиво желудочного сока и желчи.
Его на миг отрезвил лишь крик Анны.
Иен переглянулся и обнаружил, как ее, схватив за горло, прикрываясь ей как живым щитом, оттаскивал исполинский рыцарь в маслянисто-черных доспехах и желчно-желтом плаще. Через саблезубое забрало угрожающе глядели два ало-рубиновых огня-глазницы, в причудливый остроносый шлем был воткнут пучок лебяжьих перьев, огромные пальцы в кольцах-коронах венчали самоцветы. Из-под черного панциря слышалось пощелкивание и бренчание дьявольского механизма, а через сочленения лат проглядывался ход шестерней и зубастых колес.
