Сокровище Амантийской Империи (СИ) - Григорьева Юлия (список книг .TXT) 📗
Когда я влетела в номер Граха, мне предстал вид невысокой полной женщины, привязанной к стулу и с кляпом во рту. Она прыгала вместе со стулом, пыхтела и пыталась что-то сказать. Я быстро подошла к ней, потянулась к кляпу и остановилась, вглядываясь в большущий нос, воинственно торчащий над кляпом.
— Какая же ты страшная женщина, Грах, — потрясенно сказала я, и сзади один недодракон медленно сполз по стенке.
— М-м-м, — возмущенно промычал замаскированный тролль, и я осторожно вытащила кляп. — Убью, я его убью! Развяжи меня, мелкая, — верещал мордатый тонким голосом. — Ящер, я тебе кишки выпущу и на кулак намотаю. Меня так еще никто не унижал! Я с тебя шкуру спущу и сошью из нее сапоги, я…
Я быстро вернул кляп на место, и Грах впился в меня разъяренным взглядом.
— Прости, троллик, — примирительно сказала я, — но на твои визги сейчас вся гостиница сбежится, или стражу вызовут. Ты уж пока успокойся, а я попробую тебе объяснить, почему ты маленькая, толстая, носатая, страшная тетка.
— Попробуй, — подал голос благоверный, который все еще пытался успокоиться. — Меня он слушать не стал.
Тетка слушать не желал, он мычал и опять прыгал на стуле, пытаясь приблизиться к моему супругу. Я встала на дороге мордатого и нагнулась, чтобы наши глаза оказались на одном ур овне.
— Грах, ты огромный сильный мужик… тролль, таким тебя знают те, кто начал следить за нами. Как думаешь, легко будет опознать такого великана в маленькой женщине? Тем более, что твоя сила осталась при тебе, это только фальшивый облик. Твоя гордость пострадала, понимаю, но давай посмотрим, что наша рептилия сотворит с собой и со мной. — баба перестала прыгать и заинтересованно посмотрела на Дайанара. — Я вытащу кляп, ты только не ори, хорошо? — тролль кивнул, и я вытащила кляп.
— Давай, ящер, — сказала тетка. — Мы ждем.
Благоверный подавился своим смехом и уставился на нас, мы выжидательно на него. Он нахмурился, потом вздохнул, и вскоре перед нами стояла старуха, крайне злобного вида.
— Довольны? — сварливо спросила она скрипучим голосом, и мы с Грахом издевательски захихикали. — А теперь ты, моя дорогая, — сообщила старуха, и уже мне стало не до смеха. Зато тролль ржал уже совсем неприлично громко, а старушенция мстительно скалилась.
Я направилась к зеркалу, заметив, что почему-то прихрамываю, потом посмотрела в отражение и разразилась бранью, почище мордатого. Из зеркала на меня смотрел плешивый старикашка, во рту которого гордо торчал один зуб. Седая щетина покрывала дряблый подбородок, и на кончике носа росла огромная бородавка, фу-у.
— Я тебя убью, — голос у меня был дребезжащим.
— Мелкая, я тебе сейчас попробую объяснить… — издевательски начала связанная тетка.
— Закрой хлебало, жирная, — продребезжал старик.
— Дорогой, — подала голос бабка, — не ругайся на дочку, дура она.
— У-у-у, — завыла я, разглядывая оттянутые колени на штанах.
— Ну, хватит убиваться, — снова заворчала старуха. — Пошлите. — она заковыляла к выходу и вдруг остановилась. — Хм… Интересно, а как в таком облике заниматься любовью?
— Пошла вон, старая извращенка, — возмутилась я и выскочила в коридор под ржач двух негодяев.
Через час мы стояли недалеко от городских ворот. Грах ругался с торговкой рыбой. Тролль вошел во вкус своего нового облика и теперь вовсю развлекался. Он развел такую склоку, обвиняя торговку в несвежей рыбе, что вокруг уже начали собираться зеваки, которые разделились на два лагеря. Одни поддерживали торговку, другие нашу носатую скандалистку. Дело уверено шло к драке. Мы с Дани сидели на скамейке через дорогу. Он положил мне седовласую голову, увенчанную благообразным пучком, на плечо и взял за руку. Такая, знаете ли, умиротворяющая картинка, счастливая пара, прожившая вместе до глубокой старости. Мы с интересом наблюдали за развитием событий у рыбного лотка.
Торговка вскочила со своего места, схватила рыбину и начала тыкать ею нашей толстухе в огромный нос. Толстуха побагровела, схватила другую рыбу и начала наотмашь хлестать ею торговку по физиономии. С бедной женщины свалился чепец, она открыла рот и несколько секунд хватала ртом воздух. Потом глаза ее сузились, и в нашу носатую полетела рыба. Два лагеря дождались своего звездного часа и сошлись в рукопашной. Воздух раздирали крики и ругань, но перекрывал все резкий визг Граха:
— Я тебе пасть порву, шалапендра!
В этот момент подошла стража, и народ начал рассасываться, в момент прекратив драку. Остались только взлохмаченная торговка и наша скандалистка. Грах повернулся к стражникам, жутко закатил глаза и очень похабно облизал губы, умудряясь при этом покачивать бедрами так, что несчастную торговку снесло на мостовую.
— Что она делает? — изумленно спросила я, наблюдая странное поведение тролля.
— Похоже, соблазняет, — еле сдерживая смех, ответил Дани.
Стражники тоже не оценили кокетства нашей "красотки", они попятились назад и вскоре удалились быстрым шагом. Все гневные крики торговки потонули в возмущении неоцененной соблазнительницы. Неожиданно моя старушка повернула голову в сторону ворот. Я последовала взглядом туда же, почувствовав, как пальцы мужа сжали мою руку.
В ворота въезжала дорожная карета. Она проследовала мимо нас и свернула за угол. Грах тут же послал торговку, горько рыдающую над своим товаром, и гордо удалился вслед за каретой. Мы остались сидеть еще какое-то время, праздно разглядывая прохожих, затем встали и направились совсем в другую сторону. Зашли в глухой дворик, и Дани открыл переход. Через секунду мы уже шли за каретой, вывернув из такого же глухого дворика. Грах шествовал по другой стороне, кинув на нас мимолетный взгляд. Карета остановилась на небольшой площади, куда прибывали дорожные экипажи, и оттуда начали выходить пассажиры. Их было немного. Один гном, пара гоблинов, супружеская чета чистокровных людей и одна дама, явный нелюдь. Дани чуть сжал мою руку, и я поняла, что это и есть Сьен Бран. Не знаю, как по меркам орков, а по человеческим меркам она была не красавицей, но зато грудь у Сьен оказалась очень даже выдающейся. Она гордо несла свой бюст по улицам Дамьена. В руках орчихи находился небольшой узелок. Никто ее не встречал, но было заметно, что она и не ждала никого. Мы услышали, как Сьен спросила прохожего, где находится улица Старого мельника. Ей указали, не сводя взгляда с пышной груди. Орчиха кокетливо хихикнула, отчего ее бюст ощутимо заколыхался, и прохожего чуть не хватил удар.
Грах продолжил следовать за Сьен, а мы с Дани вновь свернули в небольшой дворик, откуда перенеслись сразу на улицу Старого мельника. Я заметила поваленный ствол, и мы уселись на него, ожидая нашу орчиху. Она появилась спустя полчаса и начала осматриваться, выискивая нужный ей дом. Тролль прошел мимо нее, мимо нас и свернул на соседнюю улицу. Сьен подошла к невзрачному серому домишке и постучала в ворота. Ей никто не ответил, и орчиха растерянно огляделась. Но идти ей было некуда, и она прислонилась к стене, ожидая, пока кто-нибудь появится. Я решила воспользоваться затишьем.
— Рассказывай, — потребовала я дребезжащим старческим голосом.
— Что? — моя старушка удивленно посмотрела на меня выцветшими голубыми глазами.
— Чем ты занимался ночью, вместо того, чтобы греть мое хрупкое тело?
— Я занимался вопросом безопасности этого самого, как ты верно заметила, родная, хрупкого тела, — ответила мне седовласая женщина.
— Подробности, — потребовала я.
— Ты не находишь, моя ненаглядная зануда, что сейчас не лучшее время для допроса с пристрастием? — недовольно проворчал Дани.
— Да, вроде пока ничего не происходит, — ответила я.
— Скажу мастеру Лервису, чтобы впаял тебе огромный жирный минус, — сказал вредный муж и коварно сверкнул старушечьими глазками.
— Ну ты и… — задохнулась я.
— Сволочь и мерзавец, я знаю, — ответил наглец. — А теперь тихо, пока мы не привлекли ненужного внимания.
Я насупилась и снова уставилась на Сьен, которая очень откровенно скучала, слоняясь перед домом туда-сюда. Вдалеке маячила наша носатая толстуха, мирно болтающая с какой-то женщиной с ребенком.
