Царская чародейка (СИ) - Григорьева Юлия (электронные книги бесплатно txt) 📗

Юлия Григорьева

Белава 3: Царская чародейка

Глава 1

Городская суета оглушала, изматывала, высасывала силы. Люди сновали по своим делам, торговались, сплетничали, ругались и били по рукам. Шум базара раздражал, но пройти мимо было невозможно, потому что базар в Белом Граде — это нескончаемое многообразие товаров и развлечений. Сюда съезжались люди и нелюди, чтобы продать или купить, приобрести полезные знакомства, да и просто развлечься. В разных концах базара стояли помосты, где выступали циркачи и актеры разных рас и жанров.

Именно на белоградский базар и направлялась девушка на рыжей лошадке. На девушке был одет кафтан царских чародеев, украшенный на рукавах золотым солнцем, чудной меч с рукоятью змеиной головой периодически шипел, когда девушка приближалась к прилавку, за которым стоял нелюдь, но она не обращала внимания, угрозы здесь не было. Да и связываться с царским чародеем было совершенной глупостью. Девушка ненадолго остановилась, осмотрелась и направилась к яркому шатру, где надрывался зазывала в не менее ярком одеянии. Рыжая кобылка ткнулась мордой в плечо зазывале, и тот резко обернулся, собираясь нехорошо назвать нерасторопного прохожего, но, рассмотрев всадницу, тут же расплылся в подобострастной улыбке:

— Белавушка, — проворковал он, — здрава будь, голубица наша распрекрасная. Как жива-здорова?

— Твоими молитвами, Берсень, — усмехнулась в ответ чародейка. — Чем сегодня народец радуешь?

— Твоими молитвами, Берсень, — усмехнулась в ответ чародейка. — Чем сегодня народец радуешь?

Так ведь знамо чем, — Берсень посмотрел ей в глаза наичестнейшим взглядом. — Ковры шамаханские, платки батурские, кружева гневешские, бусы и серьги из Рославаграда. Все как всегда, благодетельница, все как всегда.

И хорош у тебя товар, Берсень, — подмигнула девушка. — А нет ли у тебя чего необычного, с Буяна-острова, например?

Да откуда, Белавушка? — изумился мужик. — Там такие бешенные деньги за въезд берут, я и не суюсь. Да и что там у них брать-то? Тьфу, одно недоразумение, а не товарец. Ты лучше гневешские кружева взгляни, такая красота!

— Прав, ты, друже, ой, как прав. Нет ничего стоящего на Буяне-острове, окромя птицы Жар. — Белава прищурилась. — Только вот кто-то общипал птичек-то волшебных. Перья из хвостов повыдергивал, представляешь?

— Да ты что, матушка?! Вот же лиходеи какие, ты подумай, — Берсень закачал головой. — И что же теперь, ищут перышки?

— А что их искать, новые вырастут, а вот вора ищут. — чародейка снова усмехнулась. — Пойдем-ка, Берсень, лавку твою поглядим.

— А что ее глядеть-то? — он задернул полог. — Там и глядеть-то не на что.

— Да как же? А гневешские кружева? — девушка удивленно округлила глаза.

— Да были б то кружева! Так, дырка на дырке.

Она засмеялась, отодвинула в сторону упирающегося мужика и прошла внутрь, отправляя поисковое заклинание. Потом уверенно направилась вглубь лавки и отдернула еще один полог. Затем щелкнула пальцами, и стопка скрученных ковров легко поднялась в воздух, освобождая скрытый под ними сундук. Чародейка откинула крышку и прикрыла глаза от нестерпимо яркого света, лившегося из недр сундука.

— Берсе-ень! — позвала она.

За ее спиной появился мужик с выражением крайнего изумления на хитром лице. Он схватился за голову, нехорошо выругался и возопил:

— Что удумали лиходеи, честного человека оболгать решили! Кто мне посмел подбросить сие диво? Сухан, Прехвал, а ну быстро сюда!

Двое работников Берсеня влетели на зов хозяина и, рассмотрев, на что опирается незваная гостья, сделали круглые глаза, усердно кланяясь ей. Белава насмешливо следила за троицей, но хранила молчание. Хозяин напустился на двух мужиков.

— Откуда тута это безобразие? Кто притащил? — грозно вопрошал он.

— Знать, не знаем, Берсень Яроборович, — рванули они рубахи на груди. — Что хошь с нами делай, а первый раз видим, вот тебе, батюшка, честное наше слово!

— Может, кто в лавку заходил? — продолжал бушевать Берсень.

— Если и прорвалси кто, так мы не видали. Видать колдовство! — и многозначительно посмотрели на чародейку.

— А и точно, — мгновенно отреагировал Берсень. — Подкинули чародеи. Совсем совесть потеряли!

Она поперхнулась и уставилась на три наглые физиономии, сейчас обличительно взирающие на нее. Девушка подбоченилась:

— Та-ак, — протянула она. — Стало быть это я хвосты Жар-птицам ощипала?

— Ты? — Берсень и его работники еще больше округлили глаза. — Зачем, матушка чародейка?

— Бедных птичек обидела, — всхлипнул Сухан.

— Такую красу порушила, — утер слезу Прехвал.

— Почто ты над чудом надругаласи? — вопросил Берсень.

— Ну, все, — ответила в конец возмущенная Белава, и в ее руке возник огненный шарик.

Трое мужиков мгновенно оценили степень гнева чародейки и, не сговариваясь, развернулись на выход. Но не успели они сделать и нескольких шагов, как оказались захвачены невидимой петлей и, упираясь изо всех сил, поползли обратно к девушке, увлекаемые силовым арканом. Она стояла, уперев руки в бока, и с негодованием смотрела на мужиков, которые продолжали надрываться:

— За что? Сама ощипала птичек, а мы виноваты?

— Птахи бедныя-а!

— И как таких гарпий только в дружину царских чародеев берут?

Белава недобро усмехнулась, освобождая всех троих… В следующие полчаса лавку уважаемого Берсеня обходили стороной не только покупатели, но и городская стража. И если всполохи силы и мужские крики привлекли внимание последней, то увидев рыжую лошадку, меланхолично жующую честно уворованное сено со стоящей рядом телеги, спешили пройти мимо. Кому охота получить от вздорной девки? После сотника Изяслава, которого собственный меч гонял по Белому Граду с полудня и до темноты, под дружный хохот горожан, уже никому лезть под руку молодой чародейке не хотелось. Да и просто так она все равно никого не трогала, значит, сам Берсень виноват. А коли сам, то пущай сам свое и получает.

— Пощади, матушка! — взмолился торговец, потирая зад, — Не губи, заступница-а!

— Мы это, мы перья надергали! — покаянно кричал Сухан, закрывая руками увеличенные красные уши.

— Прости, чародеюшка-а, супостаты мы, но добрыя-а, — вторил ему Прехвал.

— Дураки языкастыя-а, — выл Берсень, пытаясь отвесить пинка одному из кающихся работников, и, получив очередной заряд бодрости, снова взывал к девушке. — Пощади, Белавушка, не по злобе мы, по глупости и по наивности-и!

— Знаю я вашу наивность, хари разбойные, — успокаиваясь, сказала чародейка. — Вечно что-нибудь эдакое уворуете. И как я вас все еще терплю и покрываю?

— А потому, как кто окромя нас тебе весточку нужную привезет? — проворчал Берсень. — Мы и сейчас привезли.

— Так что же молчишь, змей? — воскликнула девушка и надвинулась на торговца.

— Тише ты, тише, — невольно отступил назад мужик, прикрываясь подхваченной корзиной. — Ты же и словечка сказать не дала! Пристала со своими перьями, а о важном, ну, ни словечка.

Белава метнула в него гневный взгляд, потом щелкнула пальцами, и сундук с перьями из хвостов Жар-птиц исчез. Все еще висящие в воздухе скатки ковров, упали на освободившееся место, задев зазевавшегося Сухана. Спорить никто не стал, понятное дело, что заберет. Теперь главное, чтобы не выдала. Свиток с информацией всегда был лучшей взяткой, и Берсень поспешил к маленькому ларцу. Пошептал над колдовским замком и достал свиток. Она сама когда-то назначила такую цену за то, что будет скрывать, кто иногда творит беззаконие. Да и не злобствовали они, не так уж часто и бедокурили. Девушка быстро взяла свиток, пряча под камзолом. Потом постояла немного, размышляя над чем-то.

— Ладно, с Милятиным я сама разберусь. Считайте, вам опять повезло, разбойникам. Но ежели опять, что учудите, покрывать больше не буду.

— А кто же тебе будет доклады писать? — хитро прищурился Берсень.