Записки злой ведьмы. Последняя из Алых Маков (СИ) - Вострова Екатерина (книга бесплатный формат .TXT) 📗
– Садитесь, Дор. Здесь редко встретишь благородного человека.
Василь проворно устроился на ковре перед невысоким столиком, уставленным разномастной посудой. Напротив него сидел маленький человек с плоским смуглым лицом и торчащими во все стороны тёмными волосами. На нем были надеты лишь широкие штаны и тряпичные тапки, открывая заросшую мускулистую грудь.
Карлик протянул Дору наполненную до краёв кружку.
– У нас не растёт виноград, но вокруг озёр есть яблони.
Василь сделал несколько больших глотков.
– Отвратительное пойло. Как раз то, что сейчас нужно.
Тот в ответ засмеялся:
– Василь из Дома Вепря… Действительно, вас стоит запомнить.
– А вы, должно быть, Бешеный.
– Он самый.
Они выпили ещё. По палатке распространился запах гнилых яблок и крепкой браги. Зоркий всерьёз начал опасаться за то, что у Дора начнёт заплетаться язык.
– Итак. Рассказывайте.
– Да вы и так уже всё знаете. Лучше я выпью, а завтра поеду к Князю с вестью о том, что вы гордый, вольный народ…
Бешеный прервал его смехом.
– Князь… Я о нём наслышан. О вашем Князе. Взялся из ниоткуда, сплотил вокруг себя Доров и армию. Посланец Четверых – не меньше.
– Так и есть, – серьёзно кивнул Василь.
Коротышка поскрёб маленькими толстыми пальчиками заросший щетиной квадратный подбородок.
– Никогда не был особо набожным.
– Думаю, в этом вы с Господином похожи. Всё-таки Алые Маки, согласно легендам, наследники Четверых.
– Какая ирония. – Карлик отсалютовал кружкой и сделал пару шумных глотков. – В любом случае, мой народ давал клятвы именно им, а не тому, кто прячет имя за титулом.
– Господин послал меня не затем, чтобы я требовал с вас присягу.
– Даже так? – Бешеный усмехнулся, разводя руки в стороны. – Так удивите меня, зачем?
Василь безразлично пожал плечами.
– Предложить помощь вам.
Карлик подавился и, отбросив кружку в сторону, исторг из себя фонтан брызг. Приступ смеха, перемежаемый попытками откашляться, всё длился и длился. Бешеный вытирал проступившие слёзы, хватался за живот, но так и не мог прекратить смеяться. Василь же в это время спокойно допивал остатки своего яблочного пойла.
– Знаете, Василь из Дома Вепря, пожалуй, стоило оставить вас в живых только ради этого… Предложить помощь, ну надо же… – Он потянулся куда-то в сторону и выудил оттуда помятый пергамент. На надломленном сургуче угадывалась эмблема Алых Маков. – Вас таких много, однако.
Увидев три перекрещённых цветка, Дор нахмурился.
– И что же мне с вами делать… – Карлик поводил губами из стороны в сторону и тяжело вздохнул. – Убивать – жалко, больно забавный. А оставлю в живых – не поймут.
– Предлагаю вам сделку, вождь. Выставьте против меня одного из ваших бойцов. И если я его одолею, то вы будете мне должны ещё одну кружку и задушевную беседу. – Сказав это, Василь допил оставшуюся брагу залпом.
Зоркий тряхнул головой, отгоняя от себя воспоминания. Злость в нем вспыхнула с новой силой. Ещё бы. Если Василя завтра убьют, Князь определённо будет недоволен и сорвётся вся миссия. Он злился сам на себя – у них с Холерой была исключительная возможность добыть нужные сведения, но парадокс был в том, что узнавать, очевидно, было нечего. Окружающие Бешеного табунщики проявляли несвойственное им поразительное единодушие. Все в стойбище – от маленьких детей, стариков и женщин до свирепых воинов – поддерживали Бешеного и признавали его авторитет, и это при том, что тот был всего лишь карликом. Правда, со своими людьми он вёл себя так, что полностью оправдывал своё прозвище.
– Вы хоть понимаете, что значат ямы?
– Это риторический вопрос? – Отозвался Василь.
– Вообще-то нет. Что мы будем делать, если вас убьют? – Суровости в голос добавить не вышло, поскольку взгляд упал на недоеденное Дором жаркое.
– Убьёте Бешеного. Без него лучшие воины перегрызутся за власть, возможно, это вызовет раскол. Правда толку от этого совершенно не будет – заставить их платить дань всё равно не удастся.
– Безрадостная перспектива… – Зоркий поморщился, вздохнул и сел за стол поближе к жаркому.
Всё утро и весь день глубокую длинную яму наполняли кольями и укрывали сверху брёвнами. Зоркий наблюдал за слаженным процессом с воздуха.
Холера носилась по стойбищу, пытаясь что-нибудь разузнать, но, похоже, кроме детских сказок слушать было нечего. Авторитет Бешеного был непоколебим. Из-за этого не давала покоя мысль, не случится ли так, что Князь захочет подчинить себе Бешеного, чтобы контролировать табунщиков? И, если это случится, не прикончат ли конопасы вождя, начавшего отдавать неугодные им приказы?
Противником Дора должен был стать высокий, мощный табунщик. Его волосы были сплетены в косы, а на груди висела пластина. Редкая вещь для этих мест – наверняка была отобрана у кого-то из воинов Осеннего Леса. Табунщик откликался на имя «Буй», и от его шагов, казалось, сотрясалась земля.
Чем больше Зоркий смотрел на него, тем больше хотелось составить план действий на случай смерти Василя.
– Если твоя птица будет кружить надо мной, я прикажу её сварить, – сказал карлик перед самым началом.
Зоркий был вынужден сесть на ближайший к месту сражения шатёр, с которого был хороший обзор.
Яма была огромной – шагов тридцать на тридцать. Сверху с большими зазорами лежали длинные бревна, на которых и предполагалось сражаться. Даже просто устоять на них было задачей. Один неверно сделанный шаг, и можно было подвернуть ногу и подставиться под удар или свалиться на усыпанное кольями дно ямы.
Собралось почти всё стойбище. Бешеный сидел впереди на широком поваленном пне. Зоркий даже сумел разглядеть светлую макушку Дика в толпе. Вокруг стояли воины с длинными копьями наготове. Никто не собирался давать Василю возможность улизнуть от битвы.
Дору предложили выбрать оружие. Он попросил вернуть ему шпагу и кинжал. Если бы Зоркий был в человеческой форме, то наверняка постучал бы по его голове, дабы проверить, есть ли в ней содержимое. Разве можно представить, что в подобных условиях подойдет шпага?
Но выбор был сделан, и Буй с Василем встали друг напротив друга. Воины застучали древками копий по земле, отбивая ритм начала сражения.
Расстояние между противниками было шагов двадцать. Дор не спешил подходить, оставаясь ближе к своему краю ямы, Буй поигрывал блестящим на солнце мечом.
Василь начал медленно подходить, мягко ступая на круглые брёвна. Буй, увидев движение противника, сорвался с места. Он резко замахнулся, рубанул, но Дор отскочил, и тот лишь рассёк воздух.
Василь сделал молниеносный выпад вперёд, противник сумел выставить своё оружие и принял удар на эфес, отводя шпагу в сторону.
Вправо, вперёд. Дор кружился вокруг Буя, не глядя, перепрыгивал с одного бревна на другое.
Меч скользнул по касательной, вспоров рукав, но так и не добрался до тела. Василь принимал часть ударов на кинжал, и Зоркий вздрагивал каждый раз, когда лезвие меча оказывалось в опасной близости от лица Дора.
Они всё танцевали друг вокруг друга. Казалось, что бой длится очень долго. Невозможность достать скачущего вокруг него врага только сильнее раззадоривала табунщика. Его удары становились более частыми и отчаянными. Он больше наступал, забывая уходить в оборону. На очередном замахе меча Василь сделал длинный выпад снизу, послав удар из полуприседа, и воткнул шпагу под рёбра сопернику. Тот взвыл, согнулся и, издав вопль раненого зверя, наотмашь махнул перед собой мечом.
Дор отступил вправо, ткнул шпагой в ногу и тут же снова отскочил назад.
Буй потерял равновесие и рухнул на бревно. Василь подался вперёд, крутанулся перед ним, картинно взмахнув шпагой.
Зоркий не сразу понял, что произошло. Дор полез в карман, достал оттуда платок и принялся вытирать оружие. Спустя несколько секунд противник упал ничком. Бревна пошатнулись, и Буй свалился в яму. Тело мягко насадилось на колья. Василь был вынужден переступить с ноги на ногу, чтобы удержать равновесие.
