Сердце мертвого мира (СИ) - Субботина Айя (читать книги полностью без сокращений txt) 📗
Оставалось только ждать и молиться Вире о заступничестве. Если и вправду так, что Вира и Шараяна вечные соперницы меж собой, тогда Светлая леди должна встать на их сторону.
Когда добрались до столицы, около северных ворот Сьёрга уже толпился народ. Северяне тащили на своих спинах нехитрый скарб, гнали скот. Стража изо всех сил пыталась успокоить перепуганных беглецов, чтобы хоть как-то сохранить видимость порядка.
- А ну не напирать, чтоб вас на кишках дохлого козла повесили! - слышался раздраженный мужской голос.
Миэ не стала дожидаться, когда подойдет их очередь, встала, брезгливо опуская ноги в липкую жижу, и направилась в сторону ворот.
По пути ее несколько раз чуть не свалили с ног всадники, мотавшиеся от начала обоза в его конец, и обратно. Наверное, подгоняют тех, кто отстал, решила таремка. Она, впервые за долгое время, почувствовала панику. Ни Арэна, ни Раша. Про первого знала, что его снова взяли на носилки: несмотря на все протесты, дасириец по-прежнему был слишком слаб, чтоб самолично править лошадью. Ему же волшебница и вручила все ценности, велев стеречь книги и шкатулки, как зеницу ока. Куда делся карманник, оставалось загадкой.
Ни одного знакомого лица, даже Фьёрн куда-то запропастился. А что если о ней забыли? Что если в столицу решать не пускать всех подряд, чтоб не собирать голодные рты, не способные даже обороняться? Таремка слабо верила в такой исход, но в некоторых книга по истории, которыми полнилась отцовская библиотека, такие случаи упоминались. Кто-то из первых рхельских царей, зная, что дасирийское войско вот-вот станет осадой вокруг города, велел заживо похоронить всех, кто не умел обращаться с оружием. В книге говорилось, будто город выстоял благодаря тому, что голода, на который рассчитывали захватчики, удалось избежать. А вот дасирийское войско, ослабленное долгой осадой, лишенное продовольствия из-за весеннего наводнения, отступило.
Волшебница тряхнула головой, мысленно отхлестала себя по щекам, осмотрелась. В хвосте обоза была только прислуга, значит дасирийа нужно поискать впереди. А с ним будет и Раш, рассудила Миэ, и прибавила шагу. Старалась не смотреть под ноги и не оглядываться. И так знала, что позади лишь черный от дыма горизонт, а она сама с ног до головы забрызгана грязью.
Когда волшебница добралась до саней, в которых ехала Сария, она едва не падала с ног. Чем дальше, тем будто гуще становилась грязь. Сперва ноги застревали только ступнями, после - стали заходить в густую жижу по самые щиколотки. И чтобы высвободить их, приходилось прилагать немалые усилия. Проклиная всех и вся, таремка падала, поднималась, шла вперед и снова падала, а никто вокруг не озаботился тем, чтоб помочь ей. Миэ затолкала обиду поглубже, решив, что время для расчетов еще не пришло. Только когда поравнялась "головой" обоза, наткнулась на карманника. Тот, вопреки ее мнению, тоже был пешим, грязным и вдвое злее обычного.
- Арэн где? - Сразу спросила Миэ, стряхивая с кончика носа грязевой комок.
- В городе. Берн поручил кому-то из вождей доправить его в храм Скальда, прямо к Верховному служителю, чтоб тот руки его залечил. - Тут карманник бегло осмотрел ее. - Прямо как поберушка, только худой сумы не хватает и десятка голожопых спиногрызов.
- Нам нужно в город, - заторопила его таремка. - Неспокойно мне. Как бы не вышло, что...
Договорить не вышло. Земля под ногами толкнула таремку. Мутная вода в выемках оставленных копытами лошадей, пошла рябью. Миэ с Рашем переглянулись, оба, не сговариваясь, открыли рты, но земля взбрыкнула во второй раз. Теперь толчок вышел резким, торопливым. Миэ не сразу поняла, почему вдруг стала глядеть на карманника сверху вниз. Посмотрела себе в ноги и закричала, балансируя на остроносом бугре. Но прежде чем успела что-то сделать, бугор распластался, вогнулся, и волшебница почувствовала, как уходит под землю. Мгновение - и она едва удержалась над землей, цепляясь за грязь. Руки скользили, не находя крепкой опоры, Миэ барахталась, стараясь вытащить себя из провала, но чем больше пыталась, тем глубже сползала внутрь. Только что была по пояс, а через мгновение - уже по грудь.
Миэ отчаянно вопила о помощи. То ли страх стегал ее воображение, то ли так оно и было на самом деле, но таремка могла клясться жизнью своих не рожденных детей, что ноги ее болтаются над пламенем, огонь жадно лижет икры, забирается под юбку, как нахальный любовник.
Раш стоял всего в нескольких шагах от нее. Он широко раскинул руки, как канатоходец, балансировал на бугрившейся новыми толчками земле. Судя по тому, что губы его шевелились, он что-то кричал, но голос тонул в бесконечном хаосе окружающих звуков. Ржали лошади, вопили женщины и дети, то и дело раздавались сдавленные крики, а земля продолжала ходить ходуном.
Миэ снова подтянулась, в отчаянии понимая, что на Раша рассчитывать не приходится. В такой вакханалии даже те несколько шагов, что их разделяли, могли занять много времени, которого у таремки не было. Она перестала брыкаться, замерла, сделала полный вдох... и снова потянула себя, поджав и резко распрямив колени, будто бы отталкивалась от несуществующей опоры. Землетрясение принесло новую волну, но теперь пришлось на руку таремке: земля снова поползла вверх, будто кто выталкивал ее изнутри, треснула, прямо под пальцами волшебницы, обнажая недра. Миэ едва успела хватить за край, и потянулась следом.
Улучив момент, когда вся оказалась снаружи, таремка отпустила свою опору и скатилась на бок, едва не сбив с ног Раша. Ловкому карманнику все это время удавалось удерживать равновесие. Он улучил момент между толчками, заграбастал Миэ за шиворот и помог встать на ноги.
Миэ даже не пыталась теперь говорить, зная, что слова все одно потонул в общей панике. В голове вертелась мысль: в тех санях, на позади, остались дети. Словно эхо от ее мыслей, раздался протяжный детский плачь.
И, вместо того, чтоб бежать к городу, как то делали остальные, таремка повернула обратно. Шел ли за ней Раш - оглядываться не стала. Только быстро, пока земля перестала бушевать, устремилась к саням. Люди вокруг копошились в грязи, кто на четвереньках, кто ничком, а кто и вовсе на спине: грязные, стонущие, точно жуки, попавшие в липкую ловушку. Таремка старалась обходить их, потому что каждый норовил ухватить волшебницу за ногу и подняться.
- Совсем ты с ума сошла, эрель! - Раздалось прямо в ухо.
Миэ обернулась, зашаталась, вместе с новой волной, и тут же очутилась в крепких руках, которые усадили ее на лошадь. Фьёрн, с облегчением подумала таремка.
- Там дети! - кричала она наугад, тыкаясь носом в холодный нагрудник северянина. - Им нужно помочь!
Лошадь встала на дыбы, мир в глазах таремки перевернулся, и она подумал, что они свалятся с лошади. Но Фьёрн приструнил животное, увел в сторону, умело правя одной рукой, а второй - прижимая волшебницу к себе.
- Некогда, эрель, - бурчал северянин.
Миэ попыталась вырваться, но он не отпустил. Тогда она принялась кричать и посыпать его бранью, чтоб отпустил, раз самому кишка тонка. Фьёрн несколько раз помянул отросток ишака, но таремку не выпустил. Вместо того развернулся, уступая дорогу другим всадникам, которые помогали тем, кто барахтался в грязи. Несколько раз таремка слышала хруст костей под коптами коней и предсмертные крики.
Между тем, Фьёрн прокричал ей, чтоб держалась крепче, пришпорил мерина. Животное повернуло, послушно обошло перевернутые сани, круг которых валялись лопнувшие мешки с зерном. Таремка что есть силы уцепилась в северянина, спешно соображая, чем бы помочь. На что годна вся ее магия, мысленно раз за разом повторяла Миэ, перебирая все известные ей заклинания. Проку от огня и молнии, если нет у нее власти справиться с природой, хоть немного присмирить гнев земли.
Фьёрн кликнул нескольких всадников, что-то бросил им на своей речи - в общем шуме таремка не разобрала слов. Но дальше всадники последовали за ними.
