Расплата за дары (СИ) - Драфтер Ули Александрия (книги онлайн полностью бесплатно txt) 📗
Он подхватил меня, взяв на руки.
— Пока ты здесь со мной, они потеряют к тебе интерес. — с улыбкой говорит он, положив меня на свою кровать. — Главное — пусть они не догадываются ни о чем.
Заключение Высшего вселяет надежду. Сейчас, ради спасения можно отдать себя во власть любых его планов, только пусть это усыпит бдительность неизвестных мне сил.
До наступления утра он держит меня в своих объятьях, я также, не осознавая своих действий, обнимаю его за талию, прижавшись головой к груди, где по-человечески быстро стучит сердце. Слишком спокойно мне с ним, слишком хорошо с тем, кто решил в будущем от меня отказаться.
Часть 33 Тренировка
На следующий день мы поднявшись вместе с солнцем, молча собираемся и, приняв красный напиток гипербиотика, спускаемся вниз, на том же лифте, работающем только для нас. Внизу господина Лока ждет личный водитель. Меня, одетого в простое черное платье, то, которое еще этой ночью мой хозяин снял с меня, так же сажают вместе с ним на заднее сиденье блестящей машины. На мои опасения, Куратор говорит о старом устройстве автомобиля, работающем больше на механике, а не на зыбкой электросистеме. Автомобиль несет нас сквозь залитый солнцем каменный лес, разрывает и отражает блики, ловит первые прямые лучи вечного светила. Я чувствую его тепло, когда оно скользит по коже через прозрачные стекла, чувствую твердую ладонь господина Лока, мягкость и бархат сидений, как платье стягивает тело, запах бензина и гул механики. Сознание вибрирует от обилия новых ощущений.
Машина останавливается у здания с зеркальными витринами, золото в вывеске, аромат, незнакомый прежде, дразнящий, кружащий голову. Лок, выйдя сам, открывает мне дверь, подавая руку. Улица пустая, но на входе нас встречают люди, одетые в малиновый бархат. Внутри теплый блеск белого и горячий пурпура, высота потолков и прозрачность стекла. Все убрано в тончайшем соответствии друг с другом. Хозяин уже опустил мою руку и покровительственно ведет, обняв меня за плечи к единственному накрытому столу. Отодвинутый им стул для меня, он сам садится напротив.
— Теперь нам нужно обсудить твою роль, — нам приносят тарелки с блюдами, похожими больше на украшения, чем на еду. — Я работаю в основном с людьми и живу по их законам, но мне нужна поддержка.
Он берет вилкой одну из изящных фигур со своей тарелки. Я делаю то же.
Обычно изоляция оболочки не дает чувствовать вкус, к тому же нет необходимости подпитывать оболочку физически — она берет энергию из запасов владельца. Человеческой пищи, так или иначе будет недостаточно. Но благодаря гипербиоту можно получить вкусовые ощущения. И я чувствую.
Сначала, появляется легкое головокружение, потом удается сконцентрироваться на восприятии — что-то дразнящее и приятное, просящее повторения. Я невольно закрываю глаза, пытаясь уловить ускользающее чувство. Когда возвращаюсь к реальности, понимаю, что мой хозяин наблюдает за мной с легкой улыбкой. Мне нужно ответить на его предложение:
— Какова рода поддержка вам нужна? хочу напомнить вам, что боевой функции у меня больше нет, а значит, и нет соответствующих способностей.
— Это меня крайне огорчает, — с ласковой улыбкой, подмигивая мне. — Но, думаю мы сможем обойти правила.
Нам приносят еще несколько тарелок с блюдами большими по размеру и разной консистенции. Приходится повторять за господином Локом, выбирая нужный прибор. С удивлением отмечаю, что каждое из них имеет свой, непохожий на другие вкус. За моим хозяином повторяю названия блюд, он даже называет продукты и способ их приготовления, что для меня равно изучению нового языка. Скоро начинает звучать музыка — сложные гармонии складываются в невесомую переливающуюся мелодию. Нет слов, но сознание само рисует живые картины, задевает те стороны, которые, казалось были потеряны. Лок протягивает мне руку, прося подняться вместе с ним. Плавные движения, повторяющие льющиеся мотивы. Навыки, приобретенные во время боевых тренировок, помогают быстро подстроиться под его темп, копируя и предопределяя действия. Сначала медленно, потом все быстрее и более плавно. Меняется музыка, меняется характер движений: с медленного на быстрый, порывистый, изобилующий резкими выпадами. Моя реакция уже не на столько быстрая и здесь справляться немного сложнее, но к моменту затихания мелодии, нам удается двигаться синхронно, дополняя и поддерживая друг друга как того требует танец. Лок, довольно улыбаясь, возвращает меня к столу, сам, обращаясь к музыкантам просит продолжить играть, но менее танцевальное. Нам приносят последнее блюдо, которое официант аккуратно поджигает изящной игловидной зажигалкой. Хозяин смотрит на меня, не скрывая довольного любопытства. Мне же трудно удержаться не поднести руки к сине-оранжевым всполохам. К моему удивлению чувствую боль и тяжелое ощущение, которое трудно назвать просто информационным сигналом. Кожа на пальцах чернеет, покрываясь волдырями и стекает с прозрачной соединительной жидкостью. Лок выхватывает мою руку из огня, тут же обернув мокрой салфеткой, выругавшись, спрашивает все ли со мной в порядке.
— Я и не задумывался, что люди ощущают, когда обжигаются, — отвечаю я, — для меня это стало таким же нормальным, как дышать, — я сжимаю обожженную ладонь и, освободив от его рук и салфетки, показываю Локу пальцы, лишь немного розовые, невредимые от ожогов. — вы должны рассказать мне больше о моей задаче, мне нужно знать, на что могу рассчитывать.
Обеспокоенность в его лице сменяется холодной серьезностью.
— Всему свое время, — он говорит, приступая к десерту, — не беспокойся, я собираюсь предложить тебе игру на равных. А это значит, что и ты получишь свою выгоду, — он поднимает принесенный бокал красного вина, такой же, какой поставили передо мной. — Конечно, при условии, что ты будешь играть по правилам.
Я усмехаюсь. Как будто у меня есть выбор. Десерт, уже не горящий, оказывается достойным завершением нашей первой трапезы.
Мы выходим под разгоревшийся солнечный свет, вокруг снова никого. Снова автомобиль и дорога куда-то из города. Строгие исполины уступают место мерцающей зелени. Запах свежести, и так некстати, тот сон из анабиоза. Возможно, этот образ слишком ярко всплывает в голове, что не ускользает от внимания Зорфа. Он в образе господина Лока резко становится более напряженным, обхватив меня за плечи говорит довольно строгим тоном:
— У многих бывают трудности при переходе с языка уровней на наречья нейтральных миров. Но теперь важно обращать внимание на такие мелочи, как указание собственного пола, обращение ко мне и, конечно же, избегать таких глупых выходок, которыми ты меня сегодня наградила. — Он с силой сжал мое плечо. Сначала я слышу хруст, потом темнота заслоняет свет солнца в зелени листвы, острое, оглушающее чувство боли и невозможность закричать, потому что сильное ментальное давление сдавило все тело, не давая пошевелить ни одним мускулом. Это не слабый пресс разного рода отбросов уровней, пусть даже слаженный и отработанный, его не сравнить со способностями Высшего. Я даже не могу заставить сердце биться быстрее, разнося выплеснувшийся адреналин по телу, чтобы повысить болевой порог. Боль превращается в агонию, он усиливает ее, запуская гиперчувствительность в нужном участке мозга, при этом, не давая мне терять связь с оболочкой. Не могу сказать, сколько длилась эта пытка, но скоро все пропало, исчезло. Исчезла боль, не было перелома, ритм сердца был спокойным, как и улыбка господина Лока, сообщающего, что мы прибыли.
Выхожу из машины, с трудом пересиливая навалившуюся слабость. Руку мне подает водитель, заботливо, придерживая меня под локоть. Я благодарю, но предпочитаю идти сам. Мне нужно быть готовым к продолжению. Вероятно, хозяин продолжит общение в том же духе. Здесь нет ничего удивительного, Высший захочет поставить на место слишком неосмотрительного помощника, но и мне нельзя просто превратиться в его игрушку. Плохо, что гипербиотик делает ощущения слишком непредсказуемыми, лишают контроля над своим сознанием. И, думаю, хозяин намекнул, о чем лучше пока не стоит спрашивать.
