Расплата за дары (СИ) - Драфтер Ули Александрия (книги онлайн полностью бесплатно txt) 📗

— Возвращайся в свою комнату, я подойду.

Я киваю и отправляюсь обратно через галерею. Все идет по плану, теперь нужно подготовиться.

Функция наложника заключается в помощи перераспределения энергии хозяина, а проявляется в умении подстраивать свое тело под его физические и энергетические особенности. С Патроном было все относительно просто, но Зорф имел значительные отличия в виде шипов и игл, покрывающих тело. В остальном его строение было схожим. В свой первый контакт с ним, я применил ту же тактику, что и с Патроном, за что и поплатился тяжелыми увечьями. Но теперь я знаю, как лучше поступить. Пробую смоделировать тело — его лучше всего будет покрыть соединительной тканью, чтобы защитить от повреждения шипами. Толщину и плотность слоя можно изменить в процессе контакта. Перестройка организма, как всегда вызывает предэкстатическое состояние. Но пока ранорасслабляться. Осматриваю круглый зал моей обители. У Патрона было специальное ложе для проведения контакта, наклонное, с выступами, в более удобное для этой цели. Здесь же только то, которое отведено для моего отдыха, не очень большое. Зорф превышает мои размеры почти вдвое, поэтому трудно сказать, будет ли здесь удобно. Хотя, куда важней другое. Мой бывший Куратор привык разрушать своих наложников в процессе контакта, вследствие чего, был сделан выбор в пользу присвоения этой функции более выносливому энгаху с высокой способностью к регенерации. В святилище же Зорфа нет и следа пребывания наложников. Возможно, Высший привык удовлетворять эту потребность в человеческой оболочке, что, скорее всего, вызвано его продолжительной миссией или фатальными особенностями его истинного тела, которые не смог вынести ни один из наложников. Кроме меня.

Зорф входит, я поднимаюсь к нему на встречу. Подходит, осторожно, он кладет руку мне на голову. Теперь, когда регенерация работает на должном уровне мне не страшны иглы и шипы его тела, кожа достаточно пластична и дает им проскальзывать по поверхности, не причиняя вреда. Чувство тревоги и напряжения отступают, сменяясь покоем. С первым соединением понимаю, что тактика выбрана правильно, увеличиваю плотность поверхностного слоя тела.

Я постоянно слежу за его аурой, чтобы контролировать процесс. Мне никогда не понять, что чувствуют Высшие во время контакта. Мои ощущения иного рода — только легкая эйфория от перестройки тканей. Даже чувства при аннигиляции вызывают более сильный экстаз. Ощущения же человеческой оболочки скорее фантомные, не реальные, будто выдернутые из забытого сна. Возможно, прием гипербиотика мог приблизить меня к тому, что чувствует сейчас мой Хозяин, но оно в любом случае было слишком коротким, чтобы понять это. Поэтому я могу работать только с данными его матрицы, увеличивая или снижая активность некоторых процессов, поддерживая, а затем постепенно усиливая определенные ощущения.

Патрон всегда во время контакта сильно повреждал меня, но заканчивалось все быстрее. Зорф же, снова, как и в человеческой оболочке был осторожен, возможно, не хотел навредить мне как в первый раз, но что-то теперь подсказывало, что дело в другом. В ауре появлялся тот самый отсвет, что был запретным, по словам врача. И это заставляло серьезно задуматься о нашем с ним взаимодействии. Я старательно подводил его к кульминации, но он всячески подавлял себя, растягивая процесс. Но, наконец-то он начал сдаваться, поддаваясь моему воздействию, все сильнее его охватывала дрожь. Неожиданно, он прижал меня к себе и тогда меня захватывает странное чувство, было не понятно, дрожу я сам или просто разделяю его ощущения, это длилось долго, дольше, чем хватало сил. Наконец, он отпустил меня, но от странного чувства наступила дезориентация, было трудно переключиться на что — то другое. Когда мое сознание, наконец, прояснилось, он все так же был здесь, удерживал мою руку, будто контролируя состояние.

— Отдохни, ты мне скоро понадобишься наверху, — он отпустил мою руку, но я сам перехватил его, мне хотелось знать, что произошло во время контакта, но Высший прервал мой вопрос, — поговорим позже.

Он ушел, а я приготовился к анабиозу. Одного лунного цикла должно хватить.

Анабиоз иногда сопровождается видениями, похожими на сны. Чаще это воспоминания, временно утерянные или заблокированные сильными ощущениями. Я ожидал, что придут воспоминания о моей ликвидации, теперь сопровожденные мелкими и яркими деталями, упущенными из-за физических страданий и переживаний. Но пришло другое.

Зелень листьев и травы, яркие и нежные цветы. Тело, не стесненное оковами боли, дыхание и все ароматы в нем. Смех и радость, вера в ее бесконечность и неомрачимость. Это все усиленно и отраженно такими же невинными лицами. Един и многолик образ счастья, чистоты, всесилен и хрупок. Но где-то вдалеке стоит тот, кто может лишь любоваться ими. В нем и боль, и счастье и покой. Я его вижу как никто другой, но не решаюсь подойти, даже собрав всю свою беспечность. Он отталкивает своей чуждостью, будто он гость не только здесь, но и во всей жизни вокруг. И все же созерцание его бездны притягивает, заставляя тоже почувствовать себя здесь чужим, стать в чем-то похожим на него. Как во сне, не чувствуя ничего, иду к нему. Лицо холодное, спокойное как у статуи и, неожиданно, ласковая улыбка. Он протягивает мне руку, в ней блестит кольцо, крошечное украшение. В руках оно теплое, но на пальце становится холодным, как будто остывает без своего хозяина. Маленькая фигурка, треугольная голова, красные камни в глазах, искусно выделанные зубы в приоткрытой пасти крокодила.

Часть 32. Лок

Мое пробуждение было тяжелее обычного. Тело онемело, скованно непосильной тяжестью. Сознание завязло в густом тумане. Будь проклят эмиссар Николиус, зачем нужно было напоминать, о том, что никогда не вернуть. А теперь еще и перемешать реальность и вымысел в скользкий ком, как теперь узнать что из этого правда. Время на выход из анабиоза уходит много. Но и после остается ощущение нереальности.

Зорф ждет меня. После проверки определяю удовлетворительное состояние оболочки. Регенерация в этот раз шла дольше, что не удивительно. Сказалась потеря основной функции. Вместе с ним я перехожу в его личную точку выхода.

Нас встречает ночь с морем огней под ногами, свежесть ветра, сапфировое небо с сотней искр звезд. Мы на крыше небоскреба, над апартаментами господина Лока. Спускаясь в помещение по винтовой лестнице в стеклянном куполе, Куратор после недолгоговзгляда на меня, говорит, что хотел бы услышать более подробный рассказ о произошедшем. Я, вспоминая, как прошло последнее возвращение в Уровни, оглядываю себя. Хорошо, что Хорг не забыл накинуть на меня куртку, она единственная прикрывала верхнюю часть тела. Штаны же были сильно велики, к тому же изрезанны и залиты кровью.

Лок, так теперь я должен к нему обращаться, отправляет меня в душ, советуя переодеться в халат. Теперь деваться некуда. Привожу в себя в порядок, отмечая еще незажившие шрамы на поясе и плечах, но я знаю, что это ненадолго. Надеваю халат. После тяжелой кожаной куртки он кажется невесомым, чувствую себя как будто обнаженный и от этого не защищенный. Выхожу, заставая хозяина уже отдающим распоряжения смертным — мужчины и женщины в строгих костюмах и в рабочей одежде. Всего их девять. На меня невольно обращают внимание. От Лока это не ускользает. Подзывает меня к себе и представляет его новым помощником и своим заместителем, мое имя теперь Алион. Затем, он подзывает к себе двух женщин, отпустив остальных. Их он просит заняться подбором одежды для меня. Под мой вопросительный взгляд давая параметры моей оболочки — размеры одежды, обуви, а так же свои рекомендации. Ко мне никто из них не обращается. Но я не безвольная кукла, поэтому, когда они заканчивают, беру слово, прося добавить в список кожаные штаны и куртку. Девушка, ведущая список смотрит с начала на меня потом на Лока. Он только отвечает:

— Выполняйте все, что она просит. — повернувшись ко мне, с улыбкой говорит. — Доверься мне, сейчас придется работать с людьми, а не сидеть, перебирая базы данных. — он подмигивает мне на столько беззаботно, что у меня невольно вырывается смешок. Думаю не все так плохо, смена вида работы тоже может быть полезной. К тому же о такой жизни я мало что знаю, а это огромное упущение.