Властелин мургов - Эддингс Дэвид (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
- Я еще не закончила, Усса из Стисс-Тора. Что надобно этому Кабаху в Рэк-Хагге?
- Джахарб не счел нужным ввести меня в курс дела.
- Полагаю, ты лжешь мне, Усса. - Кончиками пальцев жрица нервно барабанила по столешнице.
- Мне нет никакого резона лгать тебе, святая Хабат, - возразил евнух.
- Агахак рассказал бы мне об этом деле. Он ничего от меня не утаивает - ровным счетом ничего.
- Возможно, это дело просто показалось ему малозначительным.
Хабат тем временем пристально оглядывала каждого. Потом бросила взгляд на все еще трепещущего гролима.
- Скажи мне, - почти прошептала она, - как так случилось, что один из этих людей вошел в мои покои, имея при себе меч? - И она указала на Гариона.
Лицо жреца посерело.
- Прости меня, Хабат, - забормотал он, - но я... я не заметил никакого меча.
- Не заметил? Как можно не заметить оружия таких размеров? Объясни-ка мне!
Гролим затрясся с головы до ног.
- Может быть, этот меч невидимый? Или, возможно, моя безопасность тебя совершенно не заботит? - Ее изуродованное шрамами лицо стало еще более жестоким. - А вдруг ты затаил против меня зло и надеялся, что этот чужестранец умертвит меня?
Лицо гролима сделалось совсем серым.
- Полагаю, придется довести все происшедшее до сведения Агахака, когда он вернется. Вне всяких сомнений он возжелает побеседовать с тобою об этом мече-невидимке немного погодя.
Дверь в покои Хабат распахнулась, и на пороге возник худощавый гролим в черном одеянии, с капюшоном, откинутым назад и отороченным зеленым. Грязные черные волосы сальными сосульками свисали ему на плечи. От этого человека с выпученными глазами фанатика нестерпимо несло - то был тошнотворный кисловатый запах давным-давно немытого тела.
- Настало время, Хабат, - объявил он скрипучим голосом.
Мрачные глаза Хабат тотчас же смягчились.
- Благодарю, Сорхак, - ответила она, странно-кокетливо опуская ресницы.
Потом она поднялась и достала из ящика стола черный кожаный футляр. Раскрыв его, она почти любовным жестом извлекла оттуда длинный сверкающий нож и мрачно взглянула на гролима, которого только что отчитывала. - Сейчас я пойду в святилище, чтобы совершить там жертвенный ритуал, - сказала она, рассеянно проводя пальцем по остро отточенному лезвию. - И если хотя бы единое слово о том, что произошло в этих покоях, сорвется с твоих губ, ты сам умрешь при следующем же ударе гонга. А пока отведи этих работорговцев в пристойные покои, где они смогли бы дождаться возвращения иерарха. - Она обратила взор к Сорхаку, и ее глаза внезапно сверкнули. - Ты проводишь меня в святилище, чтобы понаблюдать за тем, как я буду приносить священную жертву?
- Для меня это величайшая честь, Хабат, - коротко кивнув, ответил тот. Но стоило жрице отвернуться, как губы его скривила презрительная усмешка.
- Оставляю вас на попечение этого недотепы, - сказала она, проходя мимо Сади. - Мы еще не окончили разговора, но я должна идти - мне надо приготовиться к жертвоприношению. - И жрица удалилась, сопровождаемая Сорхаком.
Когда двери закрылись, рябой жрец с ожесточением плюнул на пол - на то самое место, где только что стояла Хабат.
- Никогда не подозревал, что женщина может достичь ранга Пурпурных в одном из храмов Торака, - сказал ему Сади.
- Хабат любимица Агахака, - мрачно пробормотал гролим. - Колдунья она никудышная, так что своим продвижением всецело обязана ему. Правителю по нраву все отвратительное. И только благодаря его заступничеству ей до сих пор не перерезали глотку.
- Политика, - вздохнул Сади. - Здесь все так же, как и везде в этом мире. Кстати, она, как мне кажется, весьма ревностно относится к исполнению религиозных ритуалов.
- Ее страсть к ритуалам имеет мало общего с религиозностью. Она обожает кровь. Я сам видел, как она пьет ее, когда кровавая струя хлещет из тела жертвы. И омывает в ней лицо, руки. - Жрец оглянулся, желая убедиться, что его никто не подслушивает, и продолжил: - Однажды Агахак все же прознает, что она связана с нечистой силой, что они с Сорхаком справляют свои черные шабаши здесь, в священном храме, когда все остальные спят. И как только наш иерарх обнаружит предательство, она сама будет истошно вопить на алтаре, а все гролимы храма передерутся за право располосовать ее ножом. - Он выпрямился и приказал: - Пойдемте со мной.
Комнаты, куда он проводил путешественников, более всего напоминали мрачные застенки. В каждой келье была низенькая кровать, а на колышке, торчащем прямо из стены, висело черное одеяние гролима. Жрец, кивнув, удалился. Шелк оглядел центральную комнату, которая была чуть попросторнее. Ее освещала единственная лампа, а в самом центре стоял грубый стол и скамьи.
- Роскошью все это никак не назовешь, - презрительно произнес он.
- Можно подать жалобу, - предложила ему Бархотка.
- Что у нее с лицом? - дрожащим голосом спросила Сенедра. - Она просто ужасна.
- Таков был обычай в некоторых гролимских храмах в землях Хагги, - ответила Польгара. - Жрицы, владевшие искусством колдовства, покрывали свои лица такими вот шрамами в знак вечной преданности Тораку. Теперь так почти нигде не делают.
- Но ведь она могла бы быть такой красавицей! Почему же она так страшно себя изуродовала?
- Люди в состоянии религиозной истерии порой способны на странные вещи.
- А как получилось, что этот гролим не разглядел меча Гариона? - спросил Шелк у Бельгарата.
- Шар обладает властью отводить глаза тех, кому не следует его видеть.
- Это ты велел ему?
- Нет. Порой он принимает решения самостоятельно.
- Ну что ж, дела наши идут неплохо, как вы считаете? - Сади довольно потирал руки. - Говорил же я, что буду вам весьма и весьма полезен.
- Ух, как ты нам полезен, Сади, - насмешливо сказал Шелк. - Сперва ты затащил нас в гущу битвы, потом в самое логово дагашей и вот теперь - прямо в пасть гролимов Хтол-Мургоса. Ну, что ты там дальше задумал для нас, если, разумеется, эта госпожа с экстравагантной внешностью не прирежет тебя до утра?
- Мы непременно сядем на корабль, - заверил его Сади. - Даже Хабат не посмеет оспаривать волю Агахака, как бы ни была уязвлена ее гордость. А путешествие по морю сэкономит нам несколько месяцев.
- Нам с Гарионом надо еще кое-чем здесь заняться, - сказал Бельгарат. - Дарник, выгляни в коридор, погляди, не выставили ли стражу.
- Куда вы направляетесь? - спросил Шелк.
- Мне необходимо отыскать библиотеку. Хочу проверить, прав ли был Джахарб, когда утверждал, что книга именно здесь.
- Не лучше ли повременить до ночи - пусть все лягут спать, и тогда...
Старик покачал головой.
- Нам понадобится время, чтобы найти то, что нам надобно. Агахак будет во дворце около полуночи, поэтому именно сейчас самое подходящее время покопаться в его библиотеке. - Он улыбнулся маленькому драснийцу. - Кстати, - прибавил он, - возможно, это для тебя непривычно, но пора тебе знать, что зачастую днем много легче перемещаться, чем ночью, шныряя во тьме и пугливо выглядывая из-за каждого угла.
- Да, мне это более чем странно слышать, Бельгарат.
- Коридор пуст, - сообщил возвратившийся Дарник.
- Прекрасно. - Бельгарат ушел и вскоре возвратился с грудой черных балахонов. - Вот, - сказал он, протягивая один из них Гариону. - Надевай.
Они стянули зеленые одежды работорговцев и облачились в черные балахоны.
Дарник продолжал наблюдать за дверью.
- Все еще никого, Бельгарат, - сказал он, - но вам лучше поторапливаться. В дальнем конце коридора я слышу шаги.
Старик кивнул, натягивая на глаза капюшон.
- Пошли, - приказал он Гариону.
В коридорах было темно - их освещали лишь дымные факелы, торчащие в кольцах, укрепленных вдоль стен. Изредка им встречались одетые в черное жрецы-гролимы. Они ходили как-то странно, чуть покачиваясь на негнущихся в коленях ногах, спрятав руки в рукава и скрывая капюшонами лица. Гарион догадался, что эта странная походка имела какое-то значение, и пытался подражать гролимам, следуя за дедом вдоль бесконечных коридоров.
