Шелест алой травы (СИ) - "Desmondd" (книги онлайн без регистрации полностью TXT) 📗
К моему удивлению, ниндзя крепости быстро пришли в себя. Откуда-то было извлечено несметное количество огромных парусиновых тентов (они что, собирались на кого-то идти войной и готовили полевые лагеря?) и стройные ряды белых палаток выстроились с наветренной стороны поселения. Я слишком увлеклась процессом созерцания всей этой суеты, поэтому, когда меня позвали в госпитальный тент, вариантов выбора оставалось только два: послать их в жопу и пойти по своим делам, либо же подчиниться и посмотреть, чем всё закончится. Пусть у меня были силы на первое, но я выбрала второе.
Удивительно, насколько шок и моральная подавленность делают даже таких мразей (с одним лишь исключением), как мои соотечественники, вежливыми и покладистыми. Пусть со мной вновь обращались, как с безвольной куклой, но никто не грубил, да и кислые лица окружающих делали ситуацию удовлетворительной. Знание, что множество шиноби со свежими ранами и увечьями — моих рук дело, подымало настроение на невиданную высоту.
Решив показать, что восстановила силы, но едва-едва, я даже позволила с помощью чётко дозированных порций чакры вылечиться первым пяти шиноби. После этого эффект целительных укусов начал сходить на нет, вновь превратившись в кратковременный паралич, а затем и в поглощение чакры раненого. До смерти пациентов ирьёнины, наученные горьким опытом, доводить не стали. Мне выделили место в какой-то палатке, позволив отдохнуть, и показали, где находится общая полевая кухня.
Моя утренняя выходка внезапно сыграла мне на руку — из загаженного городка куса-нины забирали всё сколь-нибудь ценное (справедливо опасаясь, что отвратительный запах не остановит любителей поживиться). Я наблюдала из своей палатки за перемещениями упущенных мною вчерашней ночью ценностей. Было понятно, что на сегодня работа в госпитале закончилась, а значит Буншин-чан прекрасно сможет скрыть моё отсутствие. Ну а затем, под утро, коварные аме-нины опять совершат нападение, а заодно и выкрадут отчаянно сопротивляющуюся Помидорку-чан. Я обругала себя последними словами за непредусмотрительность. Можно было позаботиться о декорациях ещё вчера — чего-чего, а тогда материалов у меня было предостаточно. Утешая себя, что так всё получится гораздо более достоверно — ведь кто знает, какие тесты они проведут — я распечатала флягу, вылила воду на пол, и вскрыла заострившимся пальцем себе предплечье. Когда крови набралось приблизительно со стакан, я передала флягу и маленький листик бумаги с фуин-шики появившемуся клону.
Буншин-чан небрежно запечатала флягу в полученный свиток (использовать фуин для меня стало настолько же просто, как почесать нос), а затем подошла ко мне и крепко обняла.
— Удачи, Карин-чан!
— И тебе, моя хорошая!
— Ну что, жду нападения аме-нинов!
— Обязательно! Жаль, что повторить сегодняшнее утро не получится!
— Это уж точно!
Мы посмотрели друг другу в глаза и весело рассмеялись. Наконец, неохотно разжав объятия, я напоследок провела ладонью по её щеке и погрузилась в землю прямо сквозь брезент палатки.
* * *
Когда стены Северной крепости скрылись из виду за скальной грядой, я вышла из невидимости, создала полтора десятка Аме-буншин-чан, помахала им рукой, и беззаботно насвистывая, направилась по дороге в Кусагакуре. На сердце было легко, настроение — прекрасным и безмятежным, душа пела от предвкушения. Мои мечты скоро осуществятся, все, кто причинил зло нам с мамой, погибнут мучительной смертью и я, наконец, буду свободна. Я знала, что со своей новообретённой силой не пропаду нигде в мире — даже в глухом лесу устроюсь вполне комфортно. Но мне не обязательно жить в лесу — любой из множества городков станет моим домом, где я смогу учиться, познавать новые тайны окружающего мира и чакры, прокладывать тропинку к новым знаниям. Ну и, конечно же, становиться сильнее и сильнее — слишком хорошо я знала, что значит слабость, как подонки обходятся с теми, кто неспособен себя защитить. Мне предстояло стать самой сильной куноичи в мире — да, это амбициозное устремление, но я не видела ни малейшей причины, почему бы ему не стать реальностью.
Я шла по дороге прогулочным шагом, не опасаясь противников — ведь никто не сможет ко мне подкрасться незамеченным. Губы растянулись в улыбке, а откуда-то изнутри начала вырываться тихая мелодия без слов. Вот так, мурлыкая какую-то несуществующую песенку, я поравнялась с большим деревом, стоящим на обочине дороги и остановилось.
— Выходи, Рьюзецу. Я знаю, что ты тут!
С ветки на дорогу приземлилась фигура в персикового цвета хаори, длинных серых шортах и бордовых наручах.
— Как ты узнала, что я буду здесь? — меня действительно разбирало любопытство.
Слишком вовремя, чтобы быть случайностью.
— Ты была очень осторожна, мне никогда бы не пришло в голову подумать на тебя. Но помимо сильных шиноби, важных в защите крепости, погибло несколько человек, смерть которых была полностью бессмысленной. К примеру, Гото, либо же Такуя.
— Такуя?
— Сестра из госпиталя. Врагу не было смысла тратить усилия на их устранение. Я подумала над тем, кому это всё было выгодно, и вариантов было очень-очень немного. А дальше просто решила проверить свою догадку.
Да, считать себя самой умной — это тоже непростительная слабость. Я стала самодовольной, решила, что все вокруг глупцы, персонажи книги, в которой я главный герой, что реальность подчиняется моим прихотям. Хорошо, что меня раскрыла именно она. Или не так уж хорошо?
— И что ты собираешься делать?
— Ты что-то задумала против деревни, этого допустить нельзя. Мне придётся тебя остановить.
— Я не хочу с тобой сражаться. Ты, наверное, не поверишь, но ты — мой единственный друг в этой деревне.
— Тогда сдавайся, вернёмся в крепость. У тебя наверняка были веские причины так поступить. Их примут во внимание.
— О да! — зло зашипела я. — Меня поймут и простят! Но я не хочу, чтобы меня прощали! Я хочу, чтобы эта проклятая деревня полыхала от горизонта до горизонта! Чтобы названием дзюцу, её уничтожившим, веками пугали маленьких детей.
— Остановись, Карин. Ты не показалась мне злой. Не позволь себе погрузиться во тьму!
— Во тьму? Я родилась во тьме! В самом мерзком, самом тёмном и отвратительном месте в мире. В том, которое ты называешь нашей деревней. Моим теплом и светом, моим солнцем, была только мама. И эти твари забрали её!
Мой голос сорвался на крик, и я отстранённо почувствовала, как откликаясь на неосознанные устремления моего сердца, из-за спины взметнулись цепи золотистой чакры. Их звенья были покрыты длинными острыми шипами, а на концах цепей сверкали острия огромных кунаев.
— Я не видела света в нашей деревне — лишь зло, смерть и увядание. Я — чужачка, я грязь под ногами куса-нинов, ничтожество с полезной чакрой! Удивительно, что ты, с твоей кожей и волосами, не чувствовала подобного!
Выражение лица Рьюзецу изменилось и на нём мелькнула боль.
— Может наша деревня — не лучшее место в мире, но я нашла себе в ней друга. И если у тебя есть дорогой человек — ты всегда можешь обрести своё солнце!
Я закинула голову и расхохоталась. Насколько же она была права и неправа одновременно. У меня есть солнце, моё солнце, безжалостно развеявшее тьму! У меня есть и отважное Зелёное Чудище, способное сокрушить любые преграды, победить всех врагов. Не знающее, что значит слово «невозможно». У меня есть мягкое тепло женщины, которая любит свою ученицу как родную дочь, той, кому не чуждо слово «благодарность». У меня есть ослепительный блеск парня, мимоходом сокрушающего свирепого зверя, ничего не требуя взамен — ни платы, ни даже благодарности. У меня есть мягкое розовое сияние девушки, что до поздней ночи растолковывает спасительнице своего возлюбленного множество премудростей, развеивает её невежество. И у меня есть гипнотизирующий блеск невероятных глаз той, кто, увидев творящуюся несправедливость, не посчитала возможным не вмешаться, не остановить и не защитить. О, моя жизнь просто наполнена сиянием! И Куса к этому имеет слишком малое отношение!
