Альвийский лес (СИ) - Пасценди Доминик Григорьевич (книги онлайн полностью .TXT) 📗
Лагирре оба раза удалось успешно отбиться — то ли благодаря природной отваге, то ли благодаря тому, что, собственно, с него и его груза и взять-то было нечего. А потом его полудохлая лошадь перешла в новое состояние: стала совсем дохлой, то ли от возраста (Лагирре не знал, сколько в точности было ей лет, когда она досталась ему по случаю), то ли он болезни — но уж точно не от небрежения: Харран поручился, что никогда не видел человека, более преданного, заботливого и любящего лошадей.
Негромкое обсуждение кучера повозки, который, будучи за спинами дворян, его слышать не мог, скрасило дорогу. Когда надо было поворачивать, Лагирре тихонько свистел — один раз, если направо, и два, если налево. Тишину нарушали лишь чавканье копыт по влажной по ночной поре дороге, поскрипывание неновых частей повозки, да тихие разговоры всадников.
Дорант понятия не имел, где они, в конце концов, остановились. Было похоже, что и Харран был осведомлен не больше. Однако Лагирре, не слезая с облучка, прошипел:
— Вот лучшее место, добродетельные господа. Отсюда до озера рукой подать — не больше половины часа, ежели верхом. Только тут и верхом не проедешь-от. Надо ногами.
Следуя едва слышной команде Харрана, Калле и Самир, не без кряхтения, вылезли из повозки и помогли выйти альву. Харрановы люди (Дорант дал себе зарок познакомиться с ними получше — который потом так и не смог выполнить) жгли уже третьи или четвертые факелы, которые скупо и неверно освещали небольшую поляну, где остановилась повозка. В свете факелов зрачки альва светились синим.
Каваллиер только собрался попросить, чтобы кто-нибудь помог выбраться Асарау, как тот легко соскочил из повозки сам, будто с ногами у него всё было в порядке. Дорант, однако, хорошо знавший воинов гаррани, видел, как тому было трудно, и подозревал, что было ему больно. Показать это было для Асарау невозможно. Дорант сделал себе зарубку на будущее. Другом он всегда был хорошим.
Дальше была рутина. Дорант передал альву то, что должно было подтвердить его полномочия при встрече с примесом Йорре (кроме поискового амулета — надо же было что-то и себе оставить, чтобы парень мог понять, кому довериться, а кому нет). Воткнули в землю и сложили странное альвийское оружие.
Дорант заранее попросил Асарау, чтобы тот кое-что сказал альву. Нет, он, разумеется, не собирался на самом деле убивать его женщину, если бы альв не доставил примеса в назначенное время и в назначенное место. Но было бы лучше, чтобы альв так думал. Просто на всякий случай.
И они двинулись обратно в Кармон, причём Дорант не удержался, чтобы не попрощаться с альвом, как со своим человеком — и Асарау, согласно кивнув, перевёл.
Глава 14. УАИЛЛАР
Дорога к своему аиллоу заняла даже меньше времени, чем Уаиллар потратил в прошлый раз, спеша на помощь Аолли. Хотя и тогда он торопился изо всех сил, сейчас ему помогло то, что часть пути его везли, и он не успел устать. Да и спал он в этот раз очень мало, частью от возбуждения, частью от того, что ему не терпелось уговорить Великого Вождя Ллуэиллэ выполнить придуманный воином план.
И что? В итоге он прибежал к аиллоу днём. Ну, не совсем днём — ближе к вечеру. Но в посёлок всё равно нельзя было идти. Да и слишком близко от него находиться тоже не стоило: была опасность попасть на глаза детям или женщинам, а то и воинам. После того, как Великий Вождь Ллуэиллэ объявил свою волю, любой из них должен был убить Уаиллара. Он, понятно, не стал бы ждать этого с покорностью, но сражаться со своими был как-то не готов.
Вся надежда была на План и на то, что Великий Вождь Ллуэиллэ его примет.
Пришлось вернуться почти на целый переход и залечь в укромном месте, которое Уаиллар использовал уже не раз, когда надо было прятаться во время воинских тренировок. Никто не мог найти его там, в промоине у оврага, прикрытой ветвями аололи, с которыми Уаиллар договорился.
Когда стемнело и зажглись звёзды, он выбрался из укрытия. Знакомый с детства укромный путь к аиллоу, который воин продумал ещё до первого своего имени и не раз использовал, чтобы подловить дежурящих патрульных. Ему нравилось показывать своё превосходство над другими аиллуо. Таких укрытых тропок, где не ходили даже мелкие дикие звери, он нашел и организовал вокруг аиллоу не меньше, чем было у него пальцев на конечностях. И пользовался ими попеременно, не только, чтобы проучить патрульных, но и для других целей — мало ли для чего взрослому аиллуо может быть необходимо прийти в посёлок или уйти незамеченным…
Аиллоу затихало; дети давно попрятались по ааи, взрослые ещё занимались обычными делами. Уаиллар засел в давно присмотренном удобном месте, на которое никто не обращал внимания: кому интересен чахлый, насквозь просматриваемый кустарник у тропы к отхожему месту?
Зато отсюда хорошо было видно Большое ааи, площадь перед ним, Великое Древо посёлка и край оллаау — загона для пленных.
Уаиллару надо было дождаться, чтобы Великий Вождь Ллуэиллэ закончил дневные дела в Большом ааи и перешел в свое личное жилище, где жил один после смерти жены и замужества Аолли.
Конечно, ждать возле личного ааи Великого Вождя было бы проще, но если добраться туда незаметно было возможно, то спрятаться на несколько часов — точно негде. Поэтому Уаиллар решил дожидаться здесь, а через некоторое время после того, как Великий Вождь уйдет из Большого ааи, проскользнуть к его жилищу. От Аолли он хорошо знал привычки её отца: придя из Большого ааи, он некоторое время приводил себя в порядок, потом ужинал тем, что принесли от общего стола, потом — пока Аолли жила в его доме — разговаривал с ней, потом некоторое время медитировал, а потом ложился спать.
Вот ближе ко сну Уаиллар и хотел к нему пробраться.
Любой воин — если он хочет жить и побеждать — умеет терпеть в засаде, не выдавая своего присутствия, сколько бы это ни длилось. Уаиллар дождался, пока совсем стемнело; потом дождался, когда прошел первый патруль: Аллорэу с располосованной горным львом мордой и знакомый совсем молодой воин, только что получивший имя, которое Уаиллар ещё не запомнил; потом дождался, наконец, когда в проёме входа появился, расправляя конечности, Великий Вождь Ллуэиллэ, зевающий на ходу. Вождь закрыл рот и двинулся к своему ааи величественной, подобающей его статусу, походкой. Рослый и могучий, хотя уже состарившийся, что было заметно по седой шерсти вокруг носа, доходившей до глаз, и по немного дряблой коже на животе.
Уаиллар подумал, что Ллуэиллэ воистину велик. Даже такому воину, каким был Уаиллар до похищения Аолли, никогда не занять его место, никогда не стать Великим Вождем. Никогда не суметь так умело и незаметно разрешать споры и ссоры между аиллуэ клана, не говоря о том, чтобы договариваться с Великими вождями других кланов. Никогда не научиться договариваться с Главной женщиной Ауэррой, при её тяжёлом нраве и склонности ко вздорным наскокам на того, кто, по её мнению, неправильно ведёт себя с кем-то из женщин. Никогда не смочь так повернуть дело, что аиллуэ, от которых Великому Вождю что-то надо, сами принимают нужные для него решения.
Кому-то Великое Древо даровало воинские умения, кому-то мудрость, — подумал Уаиллар, — а Великому Вождю и то, и другое.
Ведь и воином Великий Вождь Ллуэиллэ был незаурядным. Сейчас-то он постарел, но — ещё в ту пору, когда Уаиллар был безымянным уолле — водил клан как военный вождь в походы чести, и приносил уши, круглые и острые, и приводил пленников для столба пыток.
Тут воин некстати вспомнил, что сейчас он опять безымянный уолле, и настроение его испортилось.
Уаиллар подождал ещё немного, чтобы Ллуэиллэ успел отойти подальше и не услышал его. Он снялся с лёжки и, прячась в тенях, заскользил к жилищу Великого Вождя. Здесь помогло бы перейти к ощущению Жизни, но воин по привычке удержался: считалось неприличным пользоваться этой возможностью в аиллоу. Мало ли кто чем занимается в своих ааи.
