Трава – его изголовье - Герн Лайан (читать книги онлайн полностью без регистрации TXT) 📗
Снег будто стал белее, а мороз крепче. Меня терзал невыносимый голод, я мечтал о горячей ванне, кружке вина, в грезах видел обнаженное женское тело.
Мы отправились дальше с удвоенной энергией. Силы нам очень пригодились: за последний час усилился ветер, повалил снег. Росла моя благодарность к Макото, ведь тропы замело, а он ни разу не сбился с пути. Со времен последнего посещения храма кое-что изменилось – вокруг основных строений соорудили деревянную стену, у ворот нас остановили стражники. Макото что-то сказал, и нас тотчас пригласили внутрь. Караульные явно беспокоились за Макото и обрадовались его возвращению.
Когда за нами опустился засов, очередь дошла до меня. Похоже, мой плачевный вид вызвал у стражников подозрения. К счастью, вовремя вмешался Макото:
– Господин Отори Такео просит прибежище на зиму. Сообщите настоятелю, что он здесь.
Один из стражников опрометью бросился через двор. Бежать к монастырю приходилось навстречу ветру, и посыльного замело с ног до головы. Большие крыши главных залов уже покрылись шапками снега, голые ветви вишни и сливы согнулись от цветков зимы.
Стражники пригласили нас к огню. Как и Макото, они были молодыми монахами, которым выдали луки, копья и дубинки. Нас угостили чаем. Ничего вкусней я не пробовал. От чая и одежды шел пар. Лишь теперь я понял, как соскучился по теплу и уюту. Однако расслабляться пока еще было рано.
– Кто-нибудь приходил сюда, спрашивал меня?
– Рано утром на горе появились незнакомцы.
Они обогнули храм и поднялись по склону лесом. Мы не знали, что ищут вас. Мы немного испугались за Макото – вдруг они разбойники, но стояла слишком плохая погода, чтобы выслать подмогу. Господин Отори прибыл вовремя. Путь, по которому вы спустились, полностью занесло. Теперь к храму не подступиться до весны.
– Ваше возвращение – большое событие для нас, – робко сказал один из монахов.
Судя по их взглядам, они хорошо понимали, что означает мое появление.
Через десять минут вернулся посыльный:
– Настоятель приветствует господина Отори и просит его совершить омовение и откушать. Он хотел бы поговорить с вами по окончании вечерних молитв.
Макото допил чай, церемонно поклонился мне и сказал, что должен готовиться к вечерней молитве, словно он весь день провел в храме с остальными монахами, а не пробирался сквозь бурю и не бился насмерть с врагами. Он держался невозмутимо. Я знал, что под холодностью скрывается сердце настоящего друга, но здесь Макото вел себя, как подобает монаху, а мне предстояло вспомнить, что такое быть господином. Над крышами завывал ветер, неумолимо мел снег.
Я в безопасности, в Тераяме. Впереди целая зима, есть время подумать о дальнейшей жизни.
Молодой человек, который передал послание настоятеля, отвел меня в одну из комнат для гостей. Весной и летом эти комнаты полны паломников, а зимой пустуют. Внешние ставни закрыли, и все же было невыносимо холодно. Ветер сквозил через щели в стене, снег набивался внутрь. Монах показал мне, где находится небольшая баня, построенная над горячим источником. Я снял промокшую грязную одежду и тщательно выстирал ее. Затем опустился в горячую воду. Какое наслаждение! Я вспомнил о людях, которые пытались убить меня за последние два дня, и почувствовал небывалую радость оттого, что остался жив. Вокруг бурлила вода, поднимался пар. Я благодарил судьбу: как же хорошо, что источник бьет прямо из горы, омывает мое измученное тело, согревает замерзшие ноги и руки. Я подумал о вулканических горах, которые выбрасывают пепел и лаву, сотрясают землю и разрушают здания, превращая беспомощных людей в жалких букашек, сползающих с горящего бревна. Эта гора могла погубить меня и заморозить до смерти, а она дарует мне теплую воду.
Мои руки были в синяках от хватки воина, а на шее осталась глубокая царапина: видимо, задело мечом. Зато окрепло правое запястье, которое побаливало с тех времен, как Акио в Инуяме повредил мне сухожилия. Я похудел, как никогда, зато находился в хорошей форме даже после трудного пути.
Я услышал шаги в комнате – монах принес еду и сухую одежду. Я вылез из воды с раскрасневшейся кожей, вытерся о тряпки, оставленные в качестве полотенца, и по доскам, не наступая в снег, вернулся в комнату.
Комната была уже пустой, одежда лежала на полу: чистая набедренная повязка, стеганое нижнее белье, шелковое платье, тоже стеганое, и пояс. На облачении цвета темной сливы с вытканным багровым рисунком красовался серебряный герб клана Отори. Я неспешно оделся, наслаждаясь прикосновением шелка. Много времени прошло с тех пор, как я носил одежду такого качества. Интересно, откуда она в храме? Принадлежал ли наряд Шигеру? Казалось, он незримо присутствует здесь. Утром первым делом схожу на его могилу – он подскажет мне, как свершить месть.
Аппетитный запах напомнил, как я изголодался. Пища оказалась самой вкусной за последние несколько дней, и я проглотил угощение за две минуты. Чтобы опять не замерзнуть и не уснуть, я занялся упражнениями, завершив их медитацией.
Сквозь ветер и снег я слышал, как поют монахи в главном зале храма. Снежная ночь, пустынная комната со своими воспоминаниями и духами, торжественные слова древних сутр – все навевало печаль, но не было в этом чувстве горечи. По коже пробежали мурашки. Жаль, что я не способен выразить это в словах, следовало проявить больше терпения, когда Ихиро пытался обучить меня поэзии. Мне так хотелось взять в руки кисть: если не словами, то хотя бы образами запечатлеть мои чувства.
«Возвращайся к нам, – сказал старый священник, – когда все закончится…»
Хорошо бы остаться здесь и провести остаток жизни в покое и созерцании. Но я вспомнил, как часто слышал о планах вступления в войну; теперь монахи вооружены, а храм укреплен. Все далеко еще не закончилось – борьба только начиналась.
Пение прервалось, монахи побрели ужинать, затем полагалось несколько часов поспать, пока колокол не разбудит послушников в полночь. Один из них направился к моей комнате, отворил дверь, поклонился и сказал:
– Господин Отори, вас желает видеть настоятель.
Я встал и последовал за ним.
– Как тебя зовут?
– Норио, господин, – ответил он и шепотом добавил: – Я родом из Хаги.
Он замолчал, правила храма запрещали вступать в разговоры без надобности. Мы обогнули центральный двор, уже заваленный снегом, прошли мимо столовой, где на циновках рядами сидели монахи с чашами еды, мимо главного зала, откуда пахло ладаном и воском горящих свечей, а в полумраке светилась золотая фигура. На третьей стороне квадратного двора располагались служебные помещения. Из дальней комнаты доносились щелчки четок, тихий шепот. Мы остановились у первой двери, и Норио негромко позвал:
– Господин настоятель, гость прибыл.
Я увидел того же старого священника в изношенной одежде, которого встретил, когда впервые приехал в Тераяму. Мне стало немного неловко. Тогда я принял его за простого старика, никак не за настоятеля. Надо же было так погрузиться в собственные проблемы, чтобы даже не понять, с кем имеешь дело. Я опустился на колени и коснулся лбом циновки. Он подошел ко мне, велел подняться и радушно обнял. Затем настоятель сел и внимательно с улыбкой посмотрел на меня. Чувствовалось, что он искренне рад встрече. Я улыбнулся в ответ.
– Господин Отори, – начал он. – Хорошо, что вы вернулись к нам целым и невредимым. Я часто думал о вас. Вы пережили нелегкие времена.
– И трудности еще не закончились. Я прошу у вас убежища на зиму. Меня преследуют, хотелось бы укрыться в безопасном месте и собраться с силами.
– Макото рассказал о ваших невзгодах. Вам всегда здесь рады.
– Я должен сразу посвятить вас в мои планы. Я собираюсь заявить права на наследство и наказать тех, кто повинен в смерти Шигеру. Это может навлечь на храм опасность.
– Мы готовы ко всему, – безмятежно ответил он.
– Я не заслуживаю вашей доброты.
– Вы скоро поймете, что те из нас, кто давно знаком с кланом Отори, считают себя в долгу перед вами, – ответил он. – И, конечно же, мы верим в ваше будущее.
