Обитель духа - Погодина Ольга Владимировна (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
Юг, конечно, был предпочтительным направлением войны с точки зрения военных трофеев. Юг, помимо рабов, искусных в ремеслах, приносил еще и ценную древесину своих душных, влажных, сочащихся ядом лесов, шкуры экзотических зверей, а самое главное – изумительный, редчайший лиловый жемчуг, который добывали в многочисленных, отравленных малярией и холерой протоках дельты реки Лусань, кишащей к тому же крокодилами и водяными змеями.
На западе лежал Ургах, и, несмотря на его колоссальные, по слухам, сокровища, связываться с этим княжеством, защищенным с одной стороны неприступными горами, а с другой – магической славой своих обитателей, было… несвоевременно. Ургах следовало взять в союзники. На севере обитали красноволосые варвары ху. Хоть и ценились их рабы, и особенно рабыни – высокие, белокожие, с волосами и глазами самого невероятного цвета, выносливые и ненасытные в любви, – но, кроме мехов и рабов, завоевывать было особенно нечего, а поток рабов умело поддерживался Срединной путем различных интрижек, подкупа и натравливания разрозненных племен друг на друга.
Первую Южную войну выиграл Фэнь, выиграл с колоссальными потерями, взяв затерянную в джунглях столицу княжества бьетов и разграбив ее. Король бьетов накануне взятия своей столицы отравился, две его жены и еще какое-то количество придворных последовали за ним. Остальных членов королевской семьи взяли в плен, и император иногда нисходил до того, чтобы сыграть с бывшим принцем в шашки. Во дворец императора были торжественно привезены колоссальные, вырезанные из цельного нефрита статуи Падме, ковры из несравненных по яркости перьев тропических птиц, и мебель, вырезанная из огромных клыков диковинных животных, – исключительной прочности и белизны, покрытая затейливой резьбой.
Но удержать столицу бьетов они не смогли. Два года назад объединенный союз южных племен выбил куаньлинов из Джонгмо, и на данный момент все завоеванные земли были практически потеряны.
Император так разозлился, что приказал казнить наследника королевства казнью прелюбодеев и воров – четвертованием. Правда, по случаю высокого ранга конечности было приказано отрубать не сразу, а по частям. Сначала принцу отрубили пальцы на руках, потом кисти рук, потом предплечья. К прискорбию, принц умер прежде, чем ему отрубили ноги выше колен. Его смерть была настолько некрасивой, насколько вообще может быть смерть человека, – принц, пока мог, истошно визжал и унизительно обмочился. Весь двор наблюдал за казнью, конечно. Господин Цао был в восторге, а император, казалось, еле сдерживал тошноту. Остальных бьетских пленников мужского пола в тот же день оскопили безо всякой публичности и сослали на рудники. Женщины были публично проданы с торгов, а доходы пополнили казну государства.
Впрочем, бьеты также не удержали Джонгмо. Когда карательный отряд куаньлинов приблизился к городу, чтобы взять его, он не увидел даже стен: бьеты сожгли свою трижды воспетую в легендах столицу, чтобы не отдавать ее захватчикам. На обратном пути куаньлины понесли чудовищные потери, но не по причине нападений бьетов, а из-за неизвестно откуда вспыхнувшей чумы.
Командующий отрядом заразился и совершил самоубийство, а все, кто остался в живых, дезертировали на границе реки Лусань.
Император отменил планировавшуюся масштабную кампанию на неопределенное время. И вот на излете лета судьбоносное решение было принято. Это было как раз во время боев сверчков – модного увлечения столичной молодежи. Когда сверчок Рри по прозвищу Шафрановый Воин в очередной раз разорвал своего противника, император воскликнул:
– Воистину ему нет равных!
– Воистину нет равных Шафрановым Воинам (так называли воинов императора), – ответил Рри, – но только довершив разгром бьетов, мы вырвем из сердца занозу, которая еще позволяет нам в этом сомневаться!
– Да будет так! – закричал император с темными пятнами румянца на щеках. – Я достаточно проявил милосердие! Пусть их сровняют с землей! Пусть разграбят и сожгут все их города, пусть само имя бьетов сотрут изо всех свитков и из людской памяти. Вот мое слово!
И государственная машина завертелась, по обыкновению со скрипом набирая обороты. Провианта оказалось недостаточно, и пришлось срочно изобретать новую подать. Гениальные планы оказались рассчитаны на сухой сезон, в то время как предстоял сезон затяжных дождей. Расчет на подкуп и предательство не оправдался. Короче, легкой победы не получалось – предстояла нудная, некрасивая игра в прятки с бьетскими отрядами, гораздо лучше знающими местность и полными палящей ненависти. Генерал Мяде-го слал одну беспомощную депешу за другой, и император с подачи бесшабашного Рри уже пригрозил подвесить его за ребра на дворцовой площади, если он посмеет не выиграть войну до весны. А это было практически невыполнимой задачей.
– Каковы новости с Южного фронта? – повторил император, недовольно хмуря брови.
– Отсутствие новостей – уже новости, – бодро сказал Рри. – Поскольку последнее время Мяде-го шлет нам на завтрак одну кислятину!
Придворные захихикали. Император улыбнулся.
– Однако хотелось бы знать точнее, что происходит с реализацией наших планов, – упрямо сказал он. Тень легла на красивое лицо Рри: фаворит понимал, что бесславный конец войны может грозить ему, Рри, тем, что император сделает его в ответе за порочащую его затею. – Сын Неба обязан быть безупречным.
– Я пошлю дополнительный запрос в пограничную крепость Уюн, – быстро ответил Рри, незаметно переглянувшись с Цао. – Будем надеяться, Мяде-го в достаточной степени боится за свою шкуру, чтобы не проигрывать нам наши битвы!
– Пусть будет так. – Император наклонил голову, принимая решение фаворита. Он последнее время делал так постоянно, но требовалось сохранить видимость, что божественное решение исходит от него самого.
Постельничий вдел руки императора в густо затканный золотом пурпурный халат.
– Каковы сегодня наши планы? – обратился император к Цао.
Господин Цао характерным жестом потеребил двойной подбородок. Последнее время он стал не просто дородным, а по-настоящему толстым. Говорили, что это как-то связано с операциями, которые проделывали над скопцами, – помимо истончения голоса, большинство евнухов страдали болезненной, какой-то женской полнотой, когда живот становится рыхлым, а бедра тяжелеют.
– До полудня – приемы. Соблаговолите выказать свою волю касательно вашего расписания, светлейший Господин Шафрана. – Цао подал ему свиток. Несмотря на то, что он был приставлен к Шуань-ю с тех пор, когда тому сравнялось четыре года, Цао всегда соблюдал придворный этикет, иногда даже слишком нарочито.
– После полудня мой господин может выбрать то, чем пожелает развлечься. – В руках Цао как по волшебству появился второй свиток и он начал быстро перечислять: травля тигра боевыми ургашскими псами, соревнования лучников, театрализованное представление на воде, демонстрация боевых искусств школы Зхутто…
– Мы выберем потом, – судя по скучающему лицу, Шуань-ю это не слишком интересовало. Рри встретил взгляд Цао и еле заметно пожал плечами.
– Как пожелаете, Сердце Срединной. – Цао ничем не выдал, что разочарован. Его круглое мягкое лицо с двойным подбородком и приплюснутым носом лучилось нежностью и заботой почище лица иной кормилицы. Злые языки поговаривали, что Цао оскопил себя сам, таким весьма решительным образом проложив себе путь в дворцовые коридоры. И то правда, что простолюдину попасть в Шафрановый Покой не было никакой возможности. Даже чиновники вроде глав провинций не удостаивались аудиенций со времен предыдущей династии. А про Цао говорили, что его отец был простым лекарем в провинции Сыма Тэ и что Цао купил себе родословную много позже. Так или иначе, но молодой предприимчивый евнух как-то ухитрился приглянуться главному распорядителю внутренних покоев при отце Шуань-ю, сиятельном Ай Госи. Вначале Цао служил обычным уборщиком на складах, затем счетчиком зерна, затем казначеем, выказав безупречную честность и проявив большие организационные способности. Следует заметить, что двор императора в правление династии Лэн насчитывал всего-то две тысячи четыреста евнухов, – куда меньше, чем, по свидетельствам историка Ва Дзе, при предыдущих правителях, когда число евнухов могло достигать шести тысяч!
