Конец соглашения (ЛП) - Мармелл Ари (книга бесплатный формат txt) 📗

Виддершинс, Лизетта и вся улица засияли, их окутал свет. Его источал тяжелый посох, как у пастуха, в руках кого-то в тяжелой мантии. Он даже не подошел к Лизетте. Он коснулся плеча Шинс, и она знала, что это было нежно, хоть ничего не ощущала. Шаг, он поднял посох, и свет стал ослепительным. Он пропал, когда свет угас, но с ним исчезли и тени вокруг Лизетты, все меньше фейри, которые служили ей вместе с самыми жуткими.

Остался один. Шинс плакала, потянулась к нему, хоть знала, что это тщетно. Он тоже потянулся, его пальцы прошли сквозь ее. Он выпрямился, поправил воротник, пригладил складки. Он вытащил знакомую рапиру. Шинс долго носила ее настоящую версию.

А потом и он пропал, как и остатки силы Лизетты, Принц сиротских слез был вырван из ее тела и души тем, кто ненадолго заменил для Виддершинс родителей.

Вспышка молнии. Грохот грома. И Шинс вытерла глаза и склонилась к упавшему оружию. Ее медленные шаги были ровными, она шла по тропе пропавших призраков, а потом встала рядом с единственной душой, живой или мертвой, что осталась.

То, что фейри сделали с Лизеттой, когда впились в нее, уменьшило ее, и она не могла долго протянуть вот так. Ее кожа висела складками на костях, как мешки. Волосы падали с ее головы клочками, ногти отслаивались, оставляли следы. С каждым вдохом она хрипела и булькала, пыталась дышать сквозь чернильную слизь, что стала таять от дождя.

Ее глаза, хоть и пожелтевшие и впавшие, появились в глазницах, смотрели на Шинс. И в них была девушка, что знала только ненависть.

Лизетта заговорила, и хрип был таким, что слова были едва различимы.

— Это… не честно…

Шинс пожала плечами.

— Никто и не обещал честно.

Движение ее рапиры было действием из жалости и гнева. Оставив клинок в трупе, Виддершинс отошла к крыльцу и резко села. Она сжалась вокруг пустоты в душе и плакала дольше, чем шел дождь.

* * *

— Это безопасно? — с сомнением спросила Игрейн, она шла по крыше в лужах и листьях, оставленных грозой. Зато смыло почти весь птичий помет.

— Не совсем, — Шинс смотрела, как она идет, точнее, смотрела на ее ноги и бедра. Она не видела жрицу полностью, потому что опасно стояла на руках на краю здания. — Но я все еще могу это делать. Удивительно просто. Не знаю, как это понимать.

— Будет кошмар, если ты забудешь об осторожности.

Виддершинс тихо рассмеялась (тайно радуясь, что может смеяться) и позволила себе медленно склониться. Одна нога опустилась на крышу, и она вскочила на ноги.

Ее голова немного кружилась. Она пыталась игнорировать это. Раньше так не было, когда она не стала… одна.

— Это безопаснее, чем то, где ты была, да? — она опустилась на колени, одно колено притянула к себе, другую ногу вытянула. — Как ты?

Ответ Игрейн стал с фырканья, что не подходило жрице.

— Как вчера. Насколько мы поняли, не осталось никого в роду Лючень. Герцогиня не вернула власть Домам до смерти, так что никто не знает, кто будет во главе.

— Все вернулось к этому. Думаю, Домам лучше работать вместе, чем бороться за власть, которой неделю назад ни у кого не было.

— О, точно. Им нужно подавить амбиции и гордость, чтобы признать это, — она вдохнула, но Виддершинс не дала ей продолжить.

Она не была готова к теме, которую Игрейн могла выбрать дальше.

— Как гильдия?

Жрица моргнула и оглядела крышу. Может, поняв, что чистого места нет, она прислонилась к дымоходу с ворчанием, а не села.

— Не все привыкли к новому порядку. Искателям нужно научиться быть мягче. Священники Скрытого бога теперь будут отдельной организацией, будут управлять ею вместе, а у гильдии больше не будет той защиты.

— Уверена, новый Скрытый лорд будет рад дополнительным морокам, — усмехнулась Шинс.

— Леди, — исправила Игрейн.

— Что?

— Новый лидер гильдии и священников. Скрытая леди. Первая.

— Да? — Шинс вытянула другую ногу. — Даже не знаю, кто она, — сказала она без вопроса.

Игрейн пожала плечами, но глаза жрицы точно блестели.

— Я не могу сказать.

— Конечно, нет, — вдруг на ее лице мелькнуло сомнение. — Ренард?

— Отказался от места, но мы и не пустили бы его. Он не знает, хочет ли оставаться в гильдии. Я надеялась, что ты поговоришь с ним.

— О, — Шинс задумалась. — Ладно.

— Может, вы поговорите не только об этом, — Шинс ошеломленно посмотрела на нее, и Игрейн улыбнулась. — Ты порой слепая, Виддершинс.

— Такое мне говорили, — воровка все еще не понимала, о чем она.

Игрейн тактично сменила тему.

— Что ты собираешься делать?

— Сейчас? Попытаюсь найти Эврарда. Хоть узнать, жив ли он.

— Все еще нет вестей?

— Нет. В его номере бардак. Кровь и разбитая мебель, но тел нет. Он не в любимцах, но помог. Я в долгу перед ним за это. После этого помогу Робин и Фостин отстроить «Ведьму». А в будущем? Не знаю.

— Если им нужно где-то жить, — начала Игрейн, — или тебе… многие искатели в тюрьмах, так что есть свободные убежища. Я могу…

— Спасибо. Правда. Но у нас уже есть временное место.

Игрейн кивнула, закашлялась от сажи из дымохода, а потом помрачнела.

— Нет!

— Почему? Он уже заплатил за место до лета. До этого, или если он окажется живым… Место хорошее. Будет, когда мы ототрем кровь.

Шинс решила, что размялась достаточно — еще и бедро заболело! — и встала. Она приготовилась при этом эмоционально и даже физически.

— Но ты пришла ко мне не поэтому, — сказала она.

Лицо Игрейн было ответом.

— Дела церкви, — сказала Шинс. — Сикар?

— Сходит с ума, пытаясь успокоить духовенство. Никто не знает, имел ли он право сделать так, как поступил. И это тут. Как только узнают в Лурвью, нас будут ждать годы переговоров, расследований… Но это не важно. Это спасение лица. Все мы ощутили, когда Соглашение приняло Ольгуна, — Шинс постаралась не скривиться, услышав имя от Игрейн. — В конце концов, если боги приняли то, что сделал Сикар, примет и церковь. Чтобы не было открытого конфликта.

— Я рада, — отчасти Виддершинс так и думала. Остальная ее часть хотела, чтобы Игрейн ушла, и она еще поплакала. — Он заслужил их принятие. Он…

— Но я все еще не поэтому здесь.

Шинс нахмурилась.

— История Ольгуна разносится по Давиллону. И с ней — история Адрианны Сатти. Половина священников города проснулась и заявила, что ты невиновна… так что тебе придется заняться делами с законом, и некоторые аристократы этого не примут. Но Адрианна может вернуть себе жизнь, если хочет.

Виддершинс не помнила, как села. Она стояла в паре шагов от жрицы, а потом оказалась в холодной луже, и ноги растянулись перед ней.

— Я не… это… я никогда…

— В поместье Делакруа мало что осталось, но хоть что-то еще есть. Достаточно Домов согласились, хоть будут угрозы. Ты не будешь такой уж богатой, но и не будешь страдать от нищеты несколько лет. Когда ты решишь, место будет ждать тебя.

— Это я, или фундамент здания проваливается? — слабым голосом спросила Шинс.

Жрица искренне улыбнулась на миг.

— Но я не только поэтому тут.

— Я точно не утерянная принцесса, и все уже не думают, что я мертва… — она зажмурилась на миг, подумала о призраках, что спасли ее. — Так что я не знаю, чем меня можно удивить.

Игрейн осторожно присела на ее уровень.

— Твоя ситуация с Ольгуном была уникальной. Как и его попадание в Соглашение. Судя по знакам, он договорился кое о чем. Такое может случиться лишь раз, Виддершинс.

— Не понимаю, — что-то шевелилось в животе Шинс. — Что может…?

Жрица закатила глаза. Она чуть не упала, но спохватилась. Она изящно встала и поманила Шинс за собой.

— Здравствуй, Адрианна.

Сказала Игрейн. Ее грудь вздымалась и опадала, рот двигался от слов. Но голос был низким, еще и с легким акцентом, который Шинс никогда не слышала.

Не слышала, но все равно знала.

— Ольгун…?

Игрейн — Ольгун — улыбнулась ярче солнца.

— Мы знаем, что я слышу тебя, когда ты говоришь так тихо, но нет повода… ох!