Провидица (СИ) - Григорьева Юлия (книга жизни .txt) 📗
Что касалось волков, то теперь Корвель был уверен, что братство действовало по приказу короля, доказывая ему свою полезность. Рагна промолчала о свитках, Сеймунд разослал письма, повелевая сообщать ему обо всех происшествиях. Так он получил сведения о том, что и так знал. И если бы на суде присутствовали священники, то Корвелю достаточно было рассказать о поимке заклинателя, свидетелем была благородная лаисса, чтобы снять с себя и это обвинение. Но выходка короля оставит только документ с обвинениями, и не слова о том, что происходило на самом деле. Завтра тот, кто мог рассказать о королевской подлости и лжи, умрет на плахе, его земля перейдет королю, и маленькая провидица останется, как трофей от удачно воплотившегося в жизнь замысла венценосца. И скорее всего, бывшего сайера лишат языка еще до того, как он покинет крепость, чтобы не смог даже намекнуть о том, что правда выглядит иначе.
Гален Корвель оставался полностью безучастным во время обратного передвижения в клетке. Он знал, какова его слава в народе, потому не сомневался, что многие поверят откровенной лжи. Даже если король обвинит его в найме заклинателя, и этому поверят безоговорочно. Лихие годы ранней молодости теперь служили Корвелю недобрую службу.
— К Нечистому все, — мотнул головой Корвель, когда за его спиной лязгнул замок, заперший дверь его темницы. Упав на старую солому, бывший сайер достал из-под рубахи шнурок, взглянул на золотого воробья и сжал его в кулаке.
— Прости меня, девочка, — прошептал он. — Нас обоих заманили в ловушку.
Думать о Рагне ему не хотелось. Единственное, что он чувствовал, когда вспоминал о ней — это презрение, к себе. Он принял ведьму за фею и теперь поплатился за свою слепоту. Но, к Нечистому! Эта девка сумела обвести его вокруг пальца. Она ведь столько раз спрашивала, какой должна быть его избранница, пока еще Гален ездил в домик егеря, и он сам ей подсказал, как нужно вести себя. В этот миг мужчине пришла в голову мысль — а был ли жених? Не сознательно ли она его вынудила своими слезами и уверениями, что покончит с собой, если к ней притронется другой, забрать в замок?
"Возлюбленный мой, я сама разберусь со злыми пересудами". Она так сказала, когда ласс готов был пороть каждого, кто косо посмотрит на его невинную фею. И ведь, действительно, разобралась. Дворня и слуги чуть ли не молились на Рагну. Она столько раз просила за них, помогала, и Корвель поверил в душевную доброту своей женщины. И на ложе Рагна старалась быть такой, какой хотел ее видеть любовник. Делала все, то он желал, отвечая неизменно страстью и стонами наслаждения. Просто мечта, а не женщина. Ему казалось, что они делали один вдох на двоих, а оказалось…
Хохот бывшего сайера сотряс стены темницы. Ладонь обожгло болью, мужчина разжал ее и увидел глубокий след от воробья, воткнувшего свои крылышки в огрубевшую кожу. Украшение немого погнулось от той силы, с какой Корвель сжал кулак. С сожалением взглянув, на помявшиеся крылышки золотой птички мужчина подумал о Катиль. Королевский дворец не место для такой девушки, как Катиль Альвран. В этом гадючьем гнезде, где царствует тлетворное дыхание венценосца, синеглазый воробей задохнется.
Гален откинул голову назад, упираясь затылком в стену, и закрыл глаза. О Катиль думать было приятно, и мужчина невольно улыбнулся. Воспоминания об их вечерней прогулке в Дагейде вытеснили из души бывшего сайера горечь от предательства наложницы. В конце концов, он окончательно выкинул из головы Рагну Лёрд, переживая заново знакомство с Кати, утро после первого столкновения с волками, когда девушка очистила его меч. И их ночевку в доме фермера, когда он перенес спящего воробышка на кровать, а сам лег на полу. Сейчас, когда его больше не связывали по рукам и ногам опасения увлечься другой женщиной, из-за которых он вновь отдалился от лаиссы Альвран, когда осознал свою тягу к ней в Брилле, Гален Корвель мог с чистой совестью признать, что синеглазый воробушек тронул его гораздо глубже, чем ему казалось.
— Что же с тобой будет, маленький птенчик? — прошептал мужчина и тяжко вздохнул.
Течение его мыслей прервал скрежет засова. Корвель вскинул голову и прикрыл рукой глаза от ослепившего его света факела, разогнавшего сгустившуюся тьму. В дверях стоял король, собственной персоной. Он с интересом и даже сочувствием смотрел на бывшего наперсника. Сеймунд вошел в сопровождении глухого стражника. Но ему достаточно было глаз, чтобы предотвратить нападение на короля. Венценосец брал его с собой, если не хотел, чтобы кто-то стал свидетелем его откровений.
— Хочешь поведать, какой ты умный и коварный? — усмехнулся Корвель.
— Ты удивительно прозорлив, Гален, — рассмеялся король. — Ты знаешь, сколько я ждал этого момента? Еле сдержался на суде. Так с чего начать?
Узник уселся удобней и с интересом взглянул на венценосца.
— Волчье братство. Ты приказал? — спросил он.
Король делано вздохнул и уселся на скамейку, которую нес глухой стражник.
— Я думал, ты захочешь узнать про свою возлюбленную, — ответил он. — Кстати, она сейчас сладко спит в моей опочивальне. Твоя рука чувствуется, ты ее неплохо обучил.
— Братство, — холодно повторил Гален.
— Вот умеешь ты мои задумки портить, — укоризненно произнес Сеймунд. — Ну хорошо. Да, это был мой приказ. Ты же знаешь, как эти шуты вечно пыжатся. А тут у них появился толковый заклинатель, и я рискнул.
Корвель снова откинулся на стенку.
— Нет у них больше заклинателя, я удавил ублюдка его же собственными кишками, — хмыкнул бывший сайер.
— Да ты что? — заметно расстроился король. — А у меня были еще на него виды. Что дальше?
— Катиль Альвран. Как и когда ты узнал о ней? — задал следующие вопросы Корвель.
Венценосец заметно оживился. Он немного поерзал на скамейке, устраиваясь удобней, и расплылся в довольной ухмылке.
— Ты же меня хорошо знаешь, я везде имею своего человека, — наконец ответил Сеймунд. — До меня дошли слухи, что мой вассал имеет какую-то тайну. Сложно не заметить странности, когда знаешь, что в замке есть девица, которая уже должна ублажать своего мужа, но к ней никого не подпускают, и саму ее не видят несколько лет. Конечно, мне стало интересно, и среди слуг Альврана нашелся тот, кто за хорошее вознаграждение предал тайну своего хозяина. Естественно, я возжелал ее. Такое чудо и не мое. Кстати, вы с ней все испортили. Мне нужна была униженная и растоптанная лаисса, лишившаяся родных и замка, ненавидящая и проклинающая своего мучителя. Рагна уверяла меня, что ты после схватки настоящий зверь. Она так упорно подогревала твой интерес, превознося красоту лаиссы, которую не видела ни разу в жизни. Но ты не напал на замок, а девушка сама сдалась тебе. Я должен был стать карающим мечом самих Святых, спасителем и мстителем, а что вышло? Мне оказалось нечего предъявить тебе. Ты даже не захотел прикрыться браком и насильно отвести лаиссу в дом Святых. Твоя девка уверяла меня, что очень старалась тебя уговорить на то, чтобы ты женился и сделал ваш брак законным. И тогда я мог обвинить тебя в этом, опять же став избавителем для малышки.
— Поэтому Рагна даже к самой Катиль пристала с просьбой о нашей женитьбе. Прикрылась заботой обо мне, а хотела всего лишь помочь утопить меня еще в одной лжи, — недобро усмехнулся Гален и с яростью ударил кулаком по стене. — Тварь!
— Продажная тварь, — согласно кивнул король. — Она пыталась променять тебя на Фольгера, когда тот гостил в твоем замке, хотела перебраться в столицу. Отдалась ему в библиотеке, когда тебя позвали по какому-то делу. Но ты же знаешь Фольгера, он быстро воспользовался ситуацией и велел присматривать за тобой. Хочешь услышать, какую цену она себе объявила? — Корвель не хотел, ему было противно, но его желания ничего не меняли, и мужчина промолчал. — Титул лаиссы, причем, наследуемый и земли с замком. В дворянки захотелось дочке егеря, — венценосец расхохотался. — Конечно, она получила заверения, что желаемое у нее будет.
— И что ты ей дашь вместо этого? — заинтересовался бывший сайер.
