Камешек в сапоге - Руб Андрей Викторович (бесплатные версии книг TXT) 📗

Таиб — это тут что-то вроде дядьки и телохранителя. Спасибо, барону — просветил. Услышав его ответ - я засмеялся. Искренне. Не, ну чисто дети.

— Шош, а какова ваша главная задача, позвольте полюбопытствовать?

— Беречь виконта… и учить.

— Вот! — я торжественно поднял палец вверх. — Заметьте это не я — это ты сказал.

Он подозрительно уставился на меня. Ну-ну, поиграй в логику со старым циником, которого воспитывали решения партсъездов, демократы и пару раз лично — душка-Вольфович.

— Ну а теперь подумай дружище. Мои действия — после твоего отказа? Я ведь просто обязан «зарезать» твоего… подопечного.

Он выхватил оружие и направил его на меня: — Только после моей смерти!

Дорг в ответ мгновенно схватился за своё.

— Спокойно! Убрать стволы! — скомандовал я. И обратился к Шошу: — Ну вот. Ты опять торопишься. Давай порассуждаем. Если ты принимаешь и приносишь клятву Империи, то мне тебя трогать нельзя — так?

— Так.

— Зачем мне убивать твоего господина, если и он принесет присягу.

— Он не принесет.

— О-о… поверь мне — принесет. И ты мне в этом поможешь. Ну… а если нет, то, что ты теряешь? Умрешь на полчаса — позже. Убедил?

Тот обреченно кивнул. Он четко понимал, что шансов у него нет. Ему просто некуда деваться. Уж на кого — на кого, а на фанатика он походил меньше всего. Его ответ был предопределен.

— Минута тебе на раздумья, —  я повернулся к нему спиной и шепотом задал вопрос Доргу.

Тот удивился, но тут же ответил: — Как можно? Конечно же — нет!

— Я так и думал, — я повернулся обратно и спросил у Шоша: — Ну и что ты надумал?

— Я клянусь быть верным Империи…

Слова клятвы прозвучали, закончившись гулким ударом в левую сторону груди.

— Пока ты верен — Империи, Империя — верна тебе, — торжественно ответил я. — Империя — это мы!

Глава 19.

 Лесть действительно делает из женщины дуру, но такую счастливую..

Произнеся слова клятвы, Шош пристально уставился на меня.

— Ну, а теперь… закрепление пройденного.

— …? — на меня уставились две пары недоумевающих глаз.

— Теперь вы делом, а не только словом - докажете свою верность Империи.

— ….?

— Шрам кто у вас тут главный?

— Виконт…

— Прелэсно… прэлэсно… - гнусавым голосом какого-то мультяшного героя протянул я. — А заместитель?

— Я.

— Я отчего-то так и думал. Ну, зови своих воинов. Будет суд. Скорый и справедливый. Имперский — суд.

— Они могут взбунтоваться… — раздумывая, ответил он.

— Пфе! — нарочито презрительно скривился я. — Империя — это порядок! — веско отчеканил я. — И убью любого — кто станет оспаривать мои слова или мой приказ. Всё! Иди… Или ты сомневаешься, что твой начальник в состоянии выполнить свою угрозу? — вкрадчиво поинтересовался я.

— Я.. — нет… но…

— Вот и иди! Ма-арш!

Он четко развернулся и пошагал обратно.

— Теперь с вами дорогой мой Шош. Надеюсь, все сказанное останется между нами…?

— Разумеется. Я человек чести…

— Вот и прекрасно… Знаете, какой приговор ждет вашего… подопечного?

— Нет.

— Я прикажу его выпороть.

— Выпороть?! — изумлению таиба не было предела. …но как?! Он же благородный человек?!

Вот ведь парадокс — тут так, не наказывали благородных. Вот именно так — поркой, не наказывали и всё. Могли казнить, услать в ссылку…. Я решил восполнить этот пробел в воспитании некоторых великовозрастных идиотов. Дальше я озвучил альтернативу:

— Или… — я просто казню всех недовольных.

— У вас есть выбор. Сохранить ваше «чадо» или… — я с ухмылкой смотрел на него. — Вы видимо ещё не осознали, что всё изменилось. Знаете на моей родине, есть замечательное выражение: «Ego sum lex». И знаете, как оно переводится?

— Нет.

— Закон – это Я.

— Но как же… По совести… нельзя так!

—— В нашем случае ваш подопечный зарвался. Мало того, что он решил бунтовать. Он обрек на БЕССМЫСЛЕННУЮ смерть СВОИХ людей. Это надо наказывать! Я и наказываю… по-божески. А совесть?! — я в изумлении вздернул бровь. — Если совесть мешает - от неё нужно избавляться, — со злой иронией закончил я.

Да-а, бедняга никак не ожидал услышать такое от меня. На его лице сменилось несколько чувств.

— Вы хотите это сделать при свидетелях!?

— Ага! — с жизнерадостной улыбкой подтвердил я. — А вообще, я вам скажу так, — и чуть наклонившись к нему, я интимно продолжил: — Свидетель — это соучастник, которому не доплатили.

— Ка-ак…?

— Знаете, что самое смешное?

— Что?

Было видно, что «воспитатель» слегка охренел от такого напора и софистики.

— Самое смешное, что пороть его будете — вы.

— Я?! — в ужасе пролепетал таиб виконта.

— Ты! — рявкнул я. — Или он — умрет! — это я произнес уже задушевным тоном. — Скажите, разве ни разу вам не хотелось выпороть этого вашего великовозрастного болвана? — интимно спросил я у воспитателя.

Сомнения явно выступили на лице наперсника виконта.

— Ну? Смелее!

— Возможно… было… пару раз… но…

— Вот!!! Я даю ему — шанс! Шанс — исправиться и стать достойным подданным Империи. 

Когда «разбудили» виконта и поставив его "пред мои светлые очи" объявили о том, что военно-полевой суд УЖЕ прошел. хоть и без его участия — объявили приговор. Как там у Высоцкого? «Ох, как он и  сетовал! Где закон — нету, мол»… ну примерно так…. И содрав с него штаны… — исполнили приговор! Dura, как говорится, lex, sed lex! Закон суров — но он закон. Короче ввалили ему ума в задние ворота. Как он орал!!! Не, сначала он угрожал, пугал… Но когда до него дошло, что все всерьез… Он — то угрожал, то — умолял. Цирк на выезде! Пришлось ему смириться. Сдернули кафтанчик... и нагаечка прогулялась по благородной… «спине». Могу ответственно заявить, как человек пару раз, проходивший через это — мне нифига не понравилось!

Как только его уложили — сразу раздалось зловредное хихиканье в ухе. На что я тут же отреагировал:

— Хтоб  сомневался! Опять подслушиваете — сучьи дети!

— Фи, поручик такие словеса… и при дамах? — раздалось всеобщее хихиканье.

— Да я вас под трибунал отдам! Да я по рукам вам дам! Да я…!!! — рявкнул я. И тут же сменив тон: — В общем не знаю как насчет трибунала… но кого-то сегодня вечером отведут и под сенью кущ — показательно накажут! Раза три, по крайней мере…

— Точно обещаешь? — тут же томно отозвался Юлькин голос.

В ухе торчал шарик — «громкой», и остальные вовсю веселились, слушая весь мой бред. Высказался даже Отче:

— Уязвляй железом чадо свое смолоду, чтобы порадовало оно тя в старости, имея ввиду наказуемого. А нам высказался по Библии: — Плодитесь, чада… хм… и размножайтесь.

Потом возжелавшего повоевать заплаканного виконта — отправили домой. Шрам же привел полсотни бойцов. Рожи у них были сумрачными — привели черт знает куда, черт знает к кому, а случись что… — веревка. Правофланговым у пришедших был парняга метра в два ростом и смотрел он на меня безо всякого почтения.

По-прежнему стоя на дороге один, я, расставив ноги и заложив руки за спину, презрительно смотрел на будущие легионы Империи. Надо доказать им всем что все они — ничто, перед величием Империи.

— Ну что — мясо?! — презрения в моем голосе хватило бы если не на Марс, то на всю Москву — точно. — Смотрю я на вас и печалуюсь… Вы видите перед собой — очередного столичного хлыща с непонятными целями и мозгами. Так?!!! Смотреть мне в глаза! В глаза!!! Так что? В очередной раз вас непонятно куда поведет какой-то ублюдок. И непонятно зачем. Так?! И вы бы такой сволочи, представься возможность, с удовольствием свернули шею…. так?! Аве!!! Радуйтесь! Сегодня впервые с начала вашей никчемной жизни будет такая возможность! Это обещаю вам — Я! Я — Наместник этой вшивой планеты. Вас здесь полсотни рыл… сумете убить меня голыми руками… ДЛЯ ВАС НАСТУПИТ — ВЕЧНЫЙ МИР!