Грани судьбы (СИ) - Шепелев Алексей А. (читать книги полные .TXT) 📗
— Думаешь? — хитро сощурился Мирон. — А вот если про наши странствия написать. Как раз и драконы, и бароны.
— Где здесь бароны?
— А Йеми с Олусом — чем тебе не бароны?
— Зато принцессы нет, — не сдавался Сашка.
— Может, ещё встретим.
— Если только… И вообще, никто же не поверит, что это и в правду было.
— Про Пинкертона тоже многое придумано, — поставил точку Нижниченко. Внешне это было не заметно, но генерал видел, что Балис с нетерпением ждёт, когда же они с Сашей завершат ушедший в сторон разговор. И действительно, стоило воцариться тишине, как морпех спросил у Жени:
— Так что с романом?
— Да ничего, — пожал плечами подросток. — Скучный. Я продолжение не стал читать.
— Ты говорил, там есть какой-то Горлойс.
— Есть. Герцог Корнуолла. Его убили в конце. Да роман вообще не про него. Там главный — волшебник Мерлин.
— Мерлин? — переспросил Балис. Форменная ерунда получалась. Уж про Мерлина-то он в детстве читал. "Янки из Коннектикута при дворе короля Артура" — такую книгу до смерти не забудешь. Ну и ещё какие-то легенды. Но никакого Горлойса у Марка Твена Гаяускас не помнил. Хотя, сколько времени прошло с тех пор, когда он последний раз открывал эту книжку… — Так это что, обработка английских сказок?
— Наверно, — несколько смущенно согласился Женька. — Я не знаю.
— И всё-таки, что там делает Горлойс? — упорно добивался своей цели отставной капитан. Ощущение того, что книжка никаким образом не связана с историей кортика, крепло с каждой минутой, но хотелось довести дело до конца.
— У него жена была. Король её полюбил, а она — короля. Тогда Мерлин устроил что они встретились, ну и… Сделали короля Артура. А Горлойса как раз убили, пока король с его женой… спали.
— Гм…
Да, что-то такое в легендах и было.
— Точно, — поддержал Женьку и Нижниченко. — Слышал я эту историю. Только вот не помнил, что герцога звали именно Горлойсом. Кстати, а почему это так важно?
— Почему важно…
Если это тот Горлойс из сна, тогда… Тогда воин на коне — только король. Кто ещё может приказывать герцогу. Только вот хиловатая дружина у короля — полтора десятка всадников. Хотя в те времена и с небольшими отрядами делали великие дела. Хотя, насколько с небольшими? И в какие именно времена?
— Слушай, Мирон, раз ты по Артурам и Мерлинам такой специалист, может подскажешь, они хоть немного реальные или как?
— Нашел специалиста, — усмехнулся Нижниченко. — Насколько я понимаю, что-то вроде нашего Кия или русских богатырей. Были или не были непонятно, но город-то кто-то отстроил и степняков от него отгонял. Так и у них: толком ничего неизвестно, но саксов-то бритты некоторое время в море скидывали. Кто-то должен был всё это безобразие возглавлять.
"Покажем этим сакским псам", — вспомнилось Балису. Опять совпадение? Ничего непонятно.
— И когда всё это происходило?
— Где-то между третьим и восьмым веком нашей эры. Мне просто картинка из атласа по истории Средних Веков в память врезалась. Помнишь, нам к учебникам в школе выдавали?
Отставной капитан напряг память, но безрезультатно.
— Выдавали — помню, картинку нет. Что там было-то? Европа, наверное.
— Точно, — кивнул Мирон. — Европа. Карта расселения варваров, уничтоживших Римскую Империю и войны между ними. Так вот, очень хорошо помню, как на Великобритании было написано «бритты», а через Па-де-Кале на неё шли стрелочки от надписей «саксы» и «англы». Рим развалился где-то во втором-третьем веке…
— Западная Римская Империя просуществовала до середины пятого века нашей эры, — скучным голосом напомнил Женька. Просто так. Для поддержания разговора.
— Ну, да, ты лучше знаешь, — ехидно прокомментировал Сашка.
— Лучше — не лучше, а знаю.
— Он прав, — согласился Нижниченко. — Действительно Римская Империя формально существовала довольно долго после взятия Рима варварами. Но только формально. Практически варвары жили своей жизнью, Император их мало заботил.
Балис грустно кивнул. Это ему не так давно пришлось наблюдать своими глазами. В Кремле Горбачёв велеречиво рассуждает о законности и правовом пространстве, а в Литве — своя полиция, которая на МВД СССР не то, чтобы чихать хотела, а просто полагала его уважаемой службой соседнего государства. И законы в Литве разумеется, тоже свои, а отнюдь не советские.
Впрочем, не это сейчас главное. Во время агонии Империи её солдаты запросто могли стать воинами какого-нибудь местного правителя. Почему бы и нет? Вот вам и объяснение десятку легионеров из сна, до боли похожих на воинов Императора этого мира. Рима больше нет, а жизнь продолжается.
— Но всё это было до Хлодвига, первого короля франков, а он правил, кажется, в какие-то там семисотые годы.
— В конце четырехсотых — начале пятисотых, — снова поправил Женя. И удивился себе: не забыл. Хотя, сверх меры над учебниками спины не гнул. Приятно всё-таки, чего скрывать.
— А ты ничего не путаешь? — подозрительно спросил Мирон.
— Это Вы, наверное, путаете. Хлодвига с Карлом Великим. Он, действительно жил в конце семисотых — начале восьмисотых.
— Да нет, ерунда получается. Карл и правда лет через двести после Хлодвига правил, но только это было ещё позже.
Женька насупился. Уступать не хотелось, особенно когда точно знаешь, что ты прав. Только как это доказать. Да очень просто.
— Значит, по-вашему получается, что Хлодвиг жил в семисотых, а Карл Великий — лет через двести после него, то есть в девятисотых, верно?
— Верно.
— То есть Карл Великий жил во времена князя Владимира?
— Да нет, ты опять путаешь. Лет за двести до Владимира он жил… Ой…
Вот тебе и ой… Уж дату тысячелетия крещения Руси Мирон Павлинович Нижниченко спутать не с чем не мог: тысяче девятьсот восемьдесят восьмой год. А кто крестил? Это каждому известно: князь Владимир Красное Солнышко. Тот самый, который жил лет эдак через двести после Карла Великого, если Мирон правильно помнил школьный курс. Но тогда — прав мальчишка. Кругом прав.
— Не получается двести лет разницы, — с тактом тяжелого танка заметил Балис. — Да и мне тоже кажется, что Карл Великий жил слегка пораньше.
— Ладно, будем считать, что Женя вовремя поправил наши исторические заблуждения. Спасибо ему.
— Да не за что, — великодушно ответил подросток и бросил на казачонка горделивый взгляд. Мол, не болтай о том, в чём не разбираешься.
— Извини, — насуплено произнёс Сашка. — Нас ведь так не учили. Кабы я был гимназистом…
Женька собрался отпустить привычную колкость, но не стал. Победитель имеет право быть великодушным, не важно, злыдень он или нет. И вообще, может сейчас самое подходящее время, чтобы побыть без маски, хотя бы недолго.
— Был бы гимназистом — не стал бы разведчиком. Всё уметь невозможно.
Сашка кивнул, хотел что-то ответить, но не успел: заговорил Балис.
— А при чём тут вообще Хлодвиг?
— Да особо не при чём, — признался Мирон. — Просто, насколько я помню, та карта как раз показывала то, что было до Хлодвига. А может, не до Хлодвига, а до Карла. И потом, про Хлодвига пишут во всех учебниках, он войны с Англией не вёл, это точно. Но, насколько я помню, он владел небольшой частью Центральной Франции. А побережье Па-де-Кале, это уже Нормандия, ей он не управлял.
— Даже не Нормандия, какая-то другая провинция, ещё дальше от Парижа.
В Литве не знать, где Нормандия, это примерно то же самое, что в Нормандии не знать, где протекает Неман. А вообще исторические области Франции Балис представлял себе весьма слабо. Аквитания и Тулуза на юге, Бургундия ближе к северу, Бретань на полуострове и вышеупомянутая Нормандия. Вроде всё. Шампань — это уже не географическая, а гастрономическая величина.
— Неважно. В общем, Хлодвиг не воевал с Англией, а береговые англы и саксы воевали. Нормальная ситуация. Какое им дело до Хлодвига?
— Логично. Значит, в те времена в Англии мог быть какой-то Артур, какой-то Мерлин и какой-то Горлойс.
