Красная книга начал. Разрыв (СИ) - Владимиров Дмитрий (список книг txt) 📗
Механик погулял по городу, полюбовался на фонтаны и статуи. Некоторое время потоптался, разглядывая величественное здание Всеединого Храма Всех Богов, но внутрь не сунулся.
После операций ему становилось неуютно возле алтарей. А намоленные стены отрезали как ножом часть способностей. Терять связь со Слизнем Калинич не хотел. Решил про себя, что заглянет вовнутрь в следующий раз. Затем, он плотно пообедал в ресторане, заказав обжаренные в масле рулетики из мяса и овощей, а на десерт взял сырный пирог, политый до изумления вкусным апельсиновым сиропом.
Рев трубы, отмечающей три часа пополудни, застал его за чтением свежей газеты, повествующей о нововведениях в области рыбного лова и о начале обширных военных учений.
Сложив прессу, он оставив свернутый лист на столе, щедро расплатился с ресторатором и неспешным шагом отправился дальше.
Отметив про себя, что его подопечный немного взволновался, Механик сменил траекторию, но по-прежнему неспешным шагом оправился к борделю.
Неприятности встретили его на половине пути. Сначала проезжающая мимо телега, попав колесом в невидимую под лужей выбоину, окатила его брызгами грязи. Потом неловкий прохожий несильно толкнул плечом. Напоследок он сам, обходя угол какого-то дома, зацепился плащом за острый выступ стены. Апофеозом серии неудач была рванувшаяся к нему дверь борделя. Чудом успев избежать унизительной встречи, он отпрыгнул назад, влетев обеими ногами в глубокую лужу.
Чувствуя, как еще не такие уж и старые, и уж точно не дешевые, сапоги дали течь, Механик поднял взор на извиняющегося юношу. Представил мысленно как медленно, со вкусом, сдирает с него, визжащего, кожу, он отмахнулся от извинений и вошел вовнутрь.
Странно, статус и расположение веселого дома не предполагали, что сюда заглядывают и дворяне. По крайней мере так, не расплетя волос, и не спрятав лица под капюшоном плаща.
На паренька Механик обиды не держал, всякое бывает, но лицо запомнил. И взгляд серо-зеленых глаз, и кривоватый, явно не раз сломанный нос, и широкие плечи отпечатались в его памяти. Может после завершения всех дел он найдет паренька и примет уже настоящие извинения. Но не сейчас.
Сейчас, насторожив все свои чувства, Калинич снова растянулся на кровати и прикрыл глаза.
Вечер пришел внезапно. Отвоевав у непогоды столицу, суета и уличный шум не сдавались и тогда, когда солнце уже перестало золотить мутные стекла единственного окна.
Калинич прочувствовал, как мимо его двери прошел подопечный, как поднялся на следующий этаж и там, разогнав свое сердцебиение до максимума задержался надолго.
Механик подобрался, но Слизень, получив свою порцию ласк от выбранной на сегодня шлюхи, уже успокаивался. Его пульс пришел в норму и Калинич разочарованно решил, что ошибся, когда биение маяка превратилось в холодное затухающее свечение. Мгновенно собравшись, Механик привел свое тело в состояние готовности и, оглядев пустынный коридор, ласточкой взлетел по лестнице на следующий этаж. Замер перед дверью, раздумывая, как более удобно ворваться вовнутрь. Поднял руку в тот самый момент, когда дверная ручка провернулась.
Отступив на шаг, Калинич дождался, пока дверь распахнется, и с подшагом с силой толкнул в грудь замершую на пороге девчонку в мужском платье. Посмотрел из проема, как та растянулась возле широкой кровати, оценил обстановку, раскиданное по полу платье, несомненно принадлежавшее почившему Слизню, отметил его бездыханное тело с раной в груди и перерезанным горлом.
Девчонка очнулась от шока невероятно быстро. Сунув руку под кровать, достала оттуда приметную трость-шпагу, взмахнула ею, угрожая. Откатилась, обнажая клинок. Механик скользнул в комнату, и девка, поймав его на встречном шаге, длинным выпадом вонзила полотно шпаги прямо в его грудь.
Калинич опешил, когда увидел клинок в руке девицы. Он предполагал, что сначала та попытается его запугать, будет угрожать, делать подготовительные движения, но вот так сразу?
Он улыбнулся ей в лицо, подобное заслуживало уважения. Направив энергию в ребро ладони, Механик, не отрывая взгляда от жертвы, надо признаться весьма премиленькой, коротким движением разбил клинок. Схватив девушку за горло, он чуть приподнял ее над полом. Струйки ихора потекли из под ногтей, впитываясь в чистую, шелковистую кожу шеи. С наслаждением он следил, как все тише становятся судороги жертвы, как заволакивает и впрямь голубые глаза поволока боли, как гаснет сознание.
Наслаждение сменилось болью, горло механика рвануло сталью. Отбросив девчонку, уже не представляющую угрозы, в сторону он сместился, взвинчивая скорость восприятия рывком в несколько раз.
Вспыхнули в мозгу маячки обрывая связь, зашелестел по венам ихор, воздух, ставший упругим, нехотя поддавался под напором тела.
Вслед вихрю, унесшему Механика на край комнаты, рванулся еще один. Опал, открывая взору невысокого худого мужчину, облаченного в черное.
Механик замер напротив, спешно заращивая рану на шее. Смерив нового противника взглядом, прошелестел:
- Ты еще кто? Отойди в сторону...
- Умри тварь, - бросил ему Сатхи, призывая функцию: два гудящих диска образовались округ его кистей. Не тратя больше времени на разговоры, он бросился вперед, нанося удары.
Механик рванулся в сторону, выхватывая из спинных ножен короткие кинжалы, подставил лезвие одного под приближающийся справа удар. Охнул, когда его откинуло, а лезвие короткой даги повисло облаком осколков в воздухе.
Воспользовавшись инерцией, отбросившей его от противника, Механик сгруппировался, выпустил рукоять разбитого кинжала, крутнулся вокруг оси, срывая завязки плаща. Закрутил его, скрадывая свои движения. Он еще успел почувствовать, как не выдерживает скорости движения плотная шерсть, когда Сатхи продолжил атаку.
Преобразовав функцию из двух чакр в кистень на длинной рукояти, он закинул било над плащом, сминая и прорывая ткань, сформировал в свободной руке кацбальгер и, отпустив кистенище развеиваться, резанул поперек сминаемой ткани, но противника не задел.
В ответ из-за края прилетела быстрая рука с дагой и, попробовав кончиком клинка призванную защиту, убралась снова.
Соперники вновь отпрыгнули друг от друга, пережидая, пока отлетят в сторону половинки плаща, отстучат по крашенным доскам пола осколки даги.
Почувствовав запах паленого, Сатхи бросил короткий взгляд на упавшую у дальней стены девчонку, на короткую дорожку пламени, из сброшенного с тумбы масляного светильника, на занимающуюся огнем простынь, свисавшую с кровати.
На это раз Механик ударил первым, проскрежетав лезвием по окутавшей правую руку Сатхи защите, он пинком подбил опорную ногу. Выхватив из-за спины еще один кинжал, отправил следом за закрутившимся в воздухе противником. И сразу же ушел в глухую оборону.
Сатхи, не обращая внимания на хлещущую из бедра кровь и застрявшее в мышце лезвие, атаковал широкими, но удивительно быстрыми и легкими ударами двух шуань-дао с изящной заставой и широкой елманью.
Механик зарычал, почувствовав как от него брызнул ихор. Куски плоти, расплескивая вокруг сияющую пыль, полетели в разные стороны. Едва успевая парировать неожиданные выпады противника, Механик ждал, когда тот вдохнет хотя бы часть вывешенного в воздухе ихора, когда можно будет превратить свою псевдокровь в оружие - в кислоту или в яд.
Но соперник в черном, уже избавившись от распоровшего бедро клинка, затянул рану и наседал не ослабляя напора. Ихор словно соскальзывал с него, будто не находил противника.
Полыхнула кровать, выбрасывая в воздух огненные языки. Те закружились, сбиваемые потоками воздуха, дотянулись до сверкающих искорок, и, словно озверев, набросились на них, поглощая, выжигая ихор из воздуха.
Полыхнуло. Сатхи окутался защитой полностью, призывая функцию, отпрыгнул от врага, скорее кожей ощущая его крик, полный звериной боли.
